Ночь оборотней - Гарри Тертлдав

Лис развернулся, чтобы помочь Вэну, но тот прекрасно справлялся и без него. Первый удар его топора разрубил древко вражеского копья, второй — шлем и череп. Однако крошечный порез на колене свидетельствовал, что и его пытались достать. Вэн потер его, ворча:

— Этот ублюдок ткнул меня. Я, похоже, старею.

И все-таки вкус победы отдавал горечью. Для Джерина, по крайней мере. Как же глупы жители Элабона, если они дерутся друг с другом, когда в северных чащах зарождается сила, против которой не выстоять вразнобой! А сам он чем лучше прочих? Парни, мечи и копья которых могли бы разить трокмуа, лежат теперь неподвижно посреди дороги.

— Твоя цель более важна, чем они, — сказал Вэн, когда Лис поделился с ним этими размышлениями.

— Надеюсь, что так.

Однако в глубине души Джерин вовсе не был уверен, что южные волшебники в силах управиться с Баламунгом и книгой Шабет-Шири.

Заметив наконец караульные посты Рыжего Рикольфа, южного соседа Бевонов, он облегченно вздохнул. Его не удивило, что пограничный кордон укреплен и удвоен.

Чуть свысока, как и подобает барону, Джерин ответил на приветствия стражей. С некоторыми из них он был даже знаком, поскольку когда-то, проездом в столицу, провел у Рикольфа несколько славных деньков.

— Давненько вы к нам не заглядывали, лорд Джерин, — сказал один из стражников. — Рикольф будет вам рад.

— Я тоже. Он ведь мне вроде второго отца.

— Счастливого вам пути, — крикнули им вслед другие солдаты.

— И вам счастливо оставаться, — с чинной невозмутимостью откликнулся Вэн, потряхивая вожжами.

Что-что, а обычаи чужих земель он схватывал на лету.

Солнце уже клонилось к западу, когда Джерин, постепенно охватываемый воспоминаниями, заметил вдали замок Рикольфа, увенчанный ярко-красным флагом. Где-то высоко над их головами раздался крик орла. Острый взгляд Вэна вскоре различил в небе движущуюся точку.

— Справа, — сказал он. — Это хорошая примета, если ты веришь в знаки.

— Не очень-то, когда они связаны с птицами, — отозвался Джерин. — Слишком уж это туманная вещь. Кто поручится, что знак этот послан тебе, а не какому-нибудь мужлану из соседних владений? Который только и делает, что пялится на небо в надежде увидеть орла.

Со сторожевой башни донесся звонкий юношеский голос:

— Кто вступает во владения Рыжего Рикольфа?

— Я — Джерин, — крикнул Лис, — друг твоего хозяина. А со мной — мой друг и соратник, Вэн Крепкая Рука. Клянусь Даяусом и Райлином, богом дружбы, нам нужен ночлег.

— Подождите немного.

И вскоре Джерин услышал глубокий голос Рикольфа, восклицавший:

— Что? Кто? Впусти их, болван! Сейчас же впусти их!

Подъемный мост опустился и юноша прокричал:

— Во имя Даяуса и Райлина, добро пожаловать, барон Джерин! И ты тоже, Вэн Крепкая Рука.

Крепость Рикольфа, более ухоженная, чем приграничная крепость Джерина, снаружи была обнесена каменными стенами, а не бревенчатым частоколом. Окружавший ее глубокий и широкий ров порос с краев шелестящей, колеблющейся осокой. От воды шла страшная вонь, а волнистая рябь, то тут, то там возникавшая на ее гладкой поверхности, наводила на мысль, что осока и прочие водоросли — вовсе не единственные обитатели рва.

Рикольф встретил гостей на караульном посту. Это был крепкий мужчина лет пятидесяти, с красным скуластым лицом и голубыми глазами. Туника, штаны — все яркое, модного кроя, однако простой меч, висевший на поясе, явно не знавал отдыха, судя по многочисленным зазубринам с обеих сторон клинка. Со времени их последней встречи рыжие волосы и борода Рикольфа заметно поседели, а еще Джерин заметил тревожные морщинки вокруг глаз и рта.

Не успел Джерин выбраться из повозки, как его уже заключили в медвежьи объятия, потом чуть не сломали при рукопожатии кисть и наградили отчаянно-радостными тумаками.

— О великий Даяус, глядящий на нас с небес! Парень, неужели прошло десять лет? Ты стал настоящим мужчиной! И впрямь мы не виделись десять лет, хотя живем в пяти днях пути друг от друга. Больше такой чепухе не бывать!

Высвободившись из лап Рикольфа, Джерин сказал:

— Это все верно, но я сомневаюсь, что у нас с тобой хоть раз выпадало по пять свободных дней кряду за все эти годы.

Затем он поведал о цели своей поездки на юг. Рикольф мрачно кивнул, и Джерин продолжил:

— Если верить бродячим торговцам, у тебя тоже не все спокойно.

— Было, пока прошлой зимой я не отправил к праотцам своего надоедливого кузена, — пояснил Рикольф и пристально взглянул на Вэна. — Это твой новый подручный? Я думал, что слухи, которые о нем ходят, полная чушь, однако теперь вижу, что они более чем правдивы.

— Скорее товарищ, — ответил Джерин и представил мужчин друг другу. Вэн степенно и почтительно пожал своей широкой ручищей, покрытой густой золотистой порослью волосков, руку Рикольфа.

— Приветствую тебя, Вэн Крепкая Рука. Мой дом открыт для тебя. Кстати, — Рикольф вновь повернулся к Джерину, — не хотите ли смыть с себя дорожную пыль перед ужином в моей бане? Думаю, время нам позволяет.

— В бане? — недоуменно переспросил Джерин. — Вот это да! А я-то думал, мне придется плескаться в холодных ручьях или вонять, как навозная куча, пока я не перевалю через горы.

Рикольф был явно польщен.

— Насколько мне известно, я первый, кто обзавелся подобным излишеством в здешних местах. И ничуть не жалею. Я велел построить ее прошлым летом, когда рассылал приглашения неженатым баронам севера и некоторым из тех, кто живет к югу от Керс. Чтобы выбрать достойного жениха для моей дочери Элис. Понимаешь, моя жена Ире не оставила мне сыновей, и надежд обзавестись ими в будущем у меня тоже нет, поскольку я не собираюсь жениться. У меня было три незаконнорожденных сына, и один из них подавал большие надежды, но грудная лихорадка унесла их в позапрошлую зиму. Всех троих, вот бедняжки. Поэтому после моей смерти мои владения перейдут к Элис и к тому, за кого она выйдет замуж. Джерин, ты тоже должен был получить мое приглашение. Я знаю, что ты все еще холост.

— Да, я его получил, но меня ранили. Стрела трокмэ вошла в плечо. Рана была глубокой. Я опасался, что в дороге она загниет, и послал свои извинения.

— Верно, теперь я припоминаю. Я очень тогда расстроился. Ты показал себя славным малым после… хм… смерти Дарена и Дагрефа.

— Я не очень-то был готов к новой роли, — пожал плечами Джерин. — Отец всегда рассчитывал на Дагрефа. Ведь он был старше меня и прирожденный воин. Кто мог подумать, что трокмуа убьют их обоих? Уж не отец, это точно. Что до меня, то я все еще жив, так что, думаю, не опозорил их память.