Сквозь пространство и время - Джоу Росс

– Я и чувствую себя лучше, – согласился он. – Благодаря тебе.

– Это моя работа.

– Это только твоя доброта, – возразил он. – И упорство. Я навечно останусь у тебя в долгу.

– Благодарю. – Черити удалось сделать небольшой вдох. – Простого «спасибо» будет более чем достаточно.

Старбак воспринял ее слова буквально.

– Спасибо, – произнес он с важной официальностью. – Я не знаю твоего имени.

– Черити. Черити Прескотт.

Он протянул ей руку, как это предписывал древний учебник хороших манер, который Джулианна откопала в архивах. Точное происхождение этого жеста оставалось непонятным, но Джулианна считала, что он как-то связан с тем, чтобы показать, что в руке нет оружия.

– Я польщен знакомством с вами, Черити Прескотт. Меня зовут Брэм Старбак.

– Да. – Она протянула ему свою. – Я знаю. Ты мне сказал ночью. Я тоже рада познакомиться с вами, мистер Старбак.

– Пожалуйста, друзья зовут меня просто Старбак.

Церемонное рукопожатие не должно было бы зажечь огнем ее кровь или заставить сильно заколотиться сердце. Но – да поможет ей Бог! – именно это и случилось. Она неловко освободила правую руку и скрестила обе руки на груди.

– Ну, так откуда же ты, Старбак?

Он назвал первый попавшийся город Земли, тот самый, который был целью его путешествия.

– Из Венеции, штат Калифорния.

– Теперь понятно, откуда загар. И сколько же ты там жил?

– Не очень долго, – запнулся он. – А что?

Она пожала плечами.

– Просто совпадение, вот и все. Я сама шесть лет жила там. Ну, и где же ты остановился?

– Остановился?

– В каком мотеле?

– Не знаю.

Она устремила на него долгий, озабоченный взгляд.

– Полагаю, это означает, что ты не знаешь ни где твои вещи, ни что ты, собственно, делал, обнаженный, посреди лесов штата Мэн?

Снова воспоминание вспышкой осветило его сознание – как Джулианна кричала что-то о штате Мэн.

– Это Касл-Маунтин, штат Мэн?

Ее гладкий лоб перерезали морщинки.

– Точно. Это остров, недалеко от материка.

– А какое сегодня число?

Морщинки стали глубже.

– Восемнадцатое января.

Хоть в этом он не ошибся.

– Какого года?

С легкостью, как видеодиск с ежедневными новостями, Старбак прочитал дату, молнией промелькнувшую в ее сознании, и понял, что ошибка в расчетах составила почти две сотни солнечных циклов.

Должно быть, причина в магнитном поле, решил он. Каким-то образом оно повлияло на время. Нужно будет все как следует откорректировать, прежде чем возвращаться на Сарнию. У него не было ни малейшего желания появиться на своей планете во времена жестоких озоновых войн.

– Что ты вообще можешь вспомнить? – спросила Черити.

– Последнее, что я помню, – что я был дома.

– В Венеции.

– Верно, в Венеции.

Ложь сарнианину была совершенно несвойственна. Собственно, специального морального запрещения на нее не было, но Древние Отцы в Книге Законов верно указали, что одна ложь неминуемо ведет к следующей и в конце концов ситуация становится неразрешимой.

Разум – это правда, писали Древние. Правда, разум. Все остальное ирреально.

Будучи наполовину землянином, Старбак уклонение от правды при необходимости – как сейчас, например, – счел не таким уж ирреальным решением.

– А потом, – продолжил он, – следующее мое воспоминание – что я иду по дороге…

– … в разгар самого страшного бурана за последние пятьдесят лет. – Она еще сильнее нахмурилась. – Практически без одежды. Если только ты не совсем чокнутый, единственный вывод – что тебя хорошенько треснули по голове.

Она смотрела на него так, что у Старбака возникло странное ощущение, будто она читает его мысли. Глупость, конечно, ведь он наверняка знал, что терране – даже те, что живут в его времени, – слишком примитивны и не владеют экстрасенсорными приемами.

Тем не менее Старбак решил промолчать, лишь бы не увеличивать риск полнейшего разоблачения.

– Видимо, у тебя временная амнезия. Какое-то событие вызвало у тебя шок, а потеря памяти – результат этого шока, – поставила она диагноз.

– Логично. – Старбак посчитал, что пора сменить тему, пока она не решила отвезти его к властям этого края. – У тебя есть уборная?

– Уборная? Ах, да… – Щеки ее загорелись. – Вот, прямо здесь. – Она махнула рукой в сторону двери в стене, разукрашенной яркими желтыми цветами. – Новую зубную щетку найдешь в шкафчике. Можешь также воспользоваться моей бритвой, если, конечно, ты не принадлежишь к тем кошмарным ретроградам, которые считают, что женские ноги тупят бритвы… – Да, тебе еще понадобится теплая одежда, пока мы не выясним, что случилось с твоей.

Она подошла к другой двери, открыла ее и принялась снимать вещи с вешалок.

– Мой брат, Дилан, проводит здесь много времени, а ты, к счастью, почти одного размера с ним.

Когда она обернулась, он уже стоял у кровати, в одних шортах, и вид у него был слишком мужественным для человека, который всего пару часов назад был на грани жизни и смерти.

Широченные плечи, кожа цвета красного дерева туго обтягивает упругие, мощные мышцы груди. Должно быть, тренируется, решила Черити. На теле ни унции лишнего жира. Развернутые плечи и грудь конусом переходят в узкую талию и бедра. Живот плоский, как старая гладильная доска бабушки Прескотт, и…

О Боже!

Она явно не единственная, у кого чувственный сон вызвал сильнейшее сексуальное возбуждение.

Протяжно выдохнув, Черити сконфуженно перевела взгляд ниже. Ноги были длинные, с прекрасно вылепленными мышцами бедер и икр, как если бы он занимался бегом.

Она подняла глаза и обнаружила, что и он рассматривает ее с не меньшим интересом. Вспыхнув от унижения, что ее застали за подобным бесцеремонным разглядыванием, Черити грудой свалила одежду на кровать, повернулась и вышла из комнаты.

Это его вина, печально решил Старбак. По какой-то странной причине – он подумает над ней позже – его тело отозвалось на ее пристальное, оценивающее внимание совершенно несарнианским образом.

Но вот вопрос: почему это так расстроило ее? В конце концов, его непокорное тело всего лишь ответило на то женское возбуждение, которое он уловил в ее земном мозгу. Так почему же она вдруг стала цвета сарнианской луны и умчалась прочь, как будто за ней погнались все псы с Гарна?

В высшей степени нелогичное поведение.

Не найдя разумного ответа, Старбак напомнил себе, что Джулианна предупреждала его, что терране – самая нелогичная раса. Он издал глубокий вздох, подхватил вещи и направился в ванную.

Большую часть одной из стен занимало зеркало. Старбак остановился напротив и с облегчением отметил, что хотя бы внешне он не изменился. Однако его облегчение длилось недолго, потому что уже через секунду он был вынужден признать возможность, что он ошибся не только в расчетах времени и пространства, но и в своей теории об изменении формы существования.