По естественным причинам. Врачебный роман - Нина Люкке

уговора о максимум одной поездке в месяц. Если Аксель брался убеждать меня, что должен поехать на обе гонки в марте, поскольку в феврале никуда не ездил, я отвечала ему формулировкой, с помощью которой даю отпор пациентам, которые считают, что могут заполучить направление на дорогостоящее обследование, поскольку они давно не были у меня на приеме: оказание услуг не основано на системе квот.

В конце апреля Аксель ездил на лыжный марафон на Шпицбергене, а в начале мая – на очередную гонку в Исландии, если только за прошедший сезон он не зарабатывал себе боль в спине, растяжение ахиллова сухожилия или травму какого-нибудь сустава; если это случалось, он начинал лечить себя, а если не мог, на помощь всегда приходили коллеги.

Мне надоело его сдерживать. В конце концов, он был взрослым человеком, и в последние годы я стала думать: да почему бы просто не разрешить ему поехать на обе гонки в один месяц, почему бы не отпустить его на «Васалоппет», «Биркебейнерреннет», в Альпы и в Россию, почему бы просто не дать ему заниматься этим сколько угодно, раз только об этом он и мечтает?

Аксель и его лыжная мания напоминали мне о собаке, английском сеттере, которая когда-то у нас жила: все ее существование крутилось вокруг одной-единственной потребности – поглощать все, что попадалось на пути. С утра до вечера она повсюду вынюхивал еду. Несколько раз я всерьез собиралась купить пятьдесят килограммов мясного фарша и оставить в открытом доступе: пускай обожрется и сдохнет. Почему бы и нет, раз она мечтает об этом больше всего на свете?

Мне надоело без конца сдерживать Акселя, как в свое время надоело сдерживать собаку. Всякий раз, когда я ее выгуливала, она непременно тащила меня на другую сторону улицы, когда же мы переходили, ей тут же нужно было обратно. Туда-сюда, туда-сюда. Тяжело сопя, дрожа от напряжения, с высунутым наружу розовым языком, она что было мочи тянула поводок, и точно так же, как я подумывала позволить ей обожраться до смерти, я подумывала спустить ее с поводка, когда она начнет рваться на дорогу, прямо под колеса машинам. Бах!

Бывало, Аксель подсаживался ко мне, когда я лежала перед телевизором, и весь диван начинал трястись от его напряжения. Тогда я говорила ему: «Сходи пробегись». Аксель делал вид, будто ничего не происходит, однако дрожь давала о себе знать. Он сдерживал себя еще какое-то время, а потом откашливался и отвечал: «Хм, не думал об этом, но, пожалуй, стоит и пробежаться». Мгновение спустя он закрывал за собой дверь.

Я позволяла ему заниматься своим делом, он мне – своим. У каждого свои причуды, как сказала бы мать, которая все время говорила присказками. Никто не совершенен. «Мы всего лишь люди», – добавила я от себя и чокнулась бокалом с экраном. После долгого дня в обществе пациентов у меня устали челюсти, устал мозг, устала душа, внутри что-то царапало и зудело, будто меня населяли бесчисленные сущности, каждая со своим нравом и волей, и всю меня заполнял гул их голосов. И тем не менее я отчетливо ощущала сквозняк, гуляющий между электронами моего тела.

Мне нравилось смотреть телевизор и при этом не выбирать ни фильм, ни конкретную серию. Мне нравилось курсировать между диваном и холодильником и раз за разом наполнять мой аквариум, не боясь быть увиденной, не боясь комментариев со стороны. Мне с лихвой хватало собственных комментариев. Я пугала себя алкогольной деменцией. Циррозом печени. Никакого толку. Тогда я представляла себе своих пациентов, которые, я знала, злоупотребляли алкоголем – их одутловатые лица, повышенное давление, повышенный холестерин, диабет, дисфункция печени, – но и это на меня не действовало. Я окинула взглядом свое тело: немного плотновата в районе талии, но ноги по-прежнему стройные. Я взглянула в зеркало в коридоре при входе на кухню: все еще красива, по крайней мере для своего возраста. Я наполнила аквариум и осторожно донесла его обратно до дивана. Мне просто нужно легкое обезболивающее. Весь день я слушала людей и держала себя в руках. Теперь моя очередь расслабиться.

Так я и лежала в полудреме в ту судьбоносную пятницу год назад, укрывшись электрическим одеялом, с диванной подушкой под ногами, как обычно, пьяная – вдвойне пьяная, поскольку была пятница, и думать забыла о Бьёрне. Я смотрела сериал, который посоветовали девочки: действие происходит в 1945 году, женщина проходит сквозь камень и переносится на двести лет назад. В 1743 году она встречает шотландского дворянина, ну а дальше, разумеется, секс, насилие, любовь, пытки, война, новые путешествия во времени. Сначала мне показалось, что сюжет смехотворный, но уже полсерии спустя я смотрела взахлеб.

Телефон пролежал на журнальном столе пару добрых часов, прежде чем я вспомнила о нем. В то время мобильник был для меня более-менее отвлекающим элементом, но очень скоро мне предстояло уподобиться всем тем, кто ходит по улицам и магазинам, держа перед собой эту дурацкую штуковину. Уж не говоря о пациентах, которые сидят на скамье ожидания, опустив плечи, жадно сгорбившись над своими развлекательными устройствами. Порой они настолько поглощены экраном, что даже не реагируют, когда я выкрикиваю их фамилию. В скором времени мне было суждено стать такой же, как они, – зависимой, связанной воедино, словно то была моя рука или нога, с телефоном – телефоном, подаренным Акселем на Рождество, в замысловатых функциях которого я еще недавно ничего не смыслила и с которым девочки мне помогали всякий раз, когда приезжали домой. Но в тот момент я не подозревала, что все так повернется. Ведь в моей прошлой жизни, когда я лежала на диване, я была абсолютно чиста и невинна. Я не знала, что проживаю свой непорочный период, точно так же, как люди Античности не знали, что они живут в эпоху Античности.

Только когда я поднялась наверх, чтобы улечься в кровать, я заметила, что от Бьёрна пришло новое сообщение. На этот раз с заглавными буквами и знаками препинания.

Я очень рад тебя слышать, Элин! Я по-прежнему живу во Фредрикстаде, но часто бываю в Осло и с удовольствием выпил бы с тобой кофе, если у тебя есть время и желание. Вспомнить былое…

Сообщение пришло несколько часов назад. Кофе, ага, как бы не так, подумала я, направляясь в ванную. Вспомнить былое. Я не собиралась пить с Бьёрном никакой кофе. Что из этого могло выйти. И почему именно сейчас. Что за суета из-за того, что я всего лишь нажала на какую-то кнопку в