Приватный танец для темной лошадки - Янина Олеговна Береснева

— Может, оно и к лучшему? Ты же все равно решила его сливать, а тут вроде все само собой…

— Оно, конечно, так, но насчет Ивана еще ничего неизвестно, да и не привыкла я оставаться виноватой. Виноватым всегда должен быть мужик, мало ли как дальше сложится? Пускай бы думал, что он мне жизнь поломал. Пусть бы чувствовал себя сволочью, мало ли когда мне понадобится его протекция.

Ритка еще что-то рассказывала, но я решила, что основное уже услышала, и с чистой совестью позволила себе заснуть. Тем более, силы уже окончательно меня покинули.

Проснулись мы поздно: взглянув на часы, я даже подпрыгнула, пока не вспомнила, что сегодня суббота.

— Ритка, вставай, уже десять часов!

Подруга что-то промычала и перевернулась на другой бок, а я отправилась в душ. Несмотря на вчерашние злоключения, настроение было хорошим, и даже голова не очень болела. Выпив на всякий случай таблетку аспирина, я приготовила нам кофе. На его запах Ритка и выползла.

— Ты как хочешь, а я домой поеду, — допивая свою чашку, заявила я.

— Иван обещал устроить экскурсию по городу…

— Оставайся, а я на маршрутке. Хочу к родителям съездить, да и отдохнуть не мешало бы.

— Ну что тебе мешает, отдыхай здесь, сколько влезет. За квартиру платить не надо. Ты мне тут нужна, посоветоваться, то да се… И потом, мы могли бы взять с собой Антона и где-то посидеть вчетвером.

— Ты Антону наболтала, что Аникеев мой жених, — напомнила я. — Не больно он теперь захочет со мной где-то сидеть. И потом, сто лет он мне СД8ЛСЯ…

В разгар нашей перепалки зазвонил Риткин телефон, она взяла трубку, и голос ее обрел медовую приятность:

— Ваня, доброе утро! А мы как раз…

Тут Ритка осеклась и стала как-то на глазах скучнеть, после чего пробормотала «Хорошо» и дала отбой.

— Что случилось? У него жена и двое детей? — заволновалась я.

— Тьфу на тебя! Говорит, ночью в гостинице, где мы отдыхали, произошел взрыв. Вроде на третьем этаже что-то бабахнуло. Поговаривают, что это был теракт. Короче, там пару номеров выгорело, пока все потушили… Ему Антон успел наболтать, что ты вчера с какими-то мутными типами столкнулась, вот он и заволновался: не причастны ли мы каким-то боком к этой истории…

Я побледнела и кинулась к телефону, включила интернет, загрузила местные новости и сразу нашла интересующую меня.

Взрыв в гостинице произошел…, всех, кто что-нибудь видел…

Я бегала глазами по строчкам и холодела: так и есть, тот же этаж, крайний номер. На фото — обгоревший люкс.

— Рита, тут написано, что мужчина, находившийся в номере, пострадал и доставлен в больницу. Это что же получается, это из-за меня? Это же я принесла корзину в номер, скорее всего, они туда что-то подсунули. Теперь понятно, почему…

Видно, вчерашний мой рассказ Ритка помнила смутно, и пришлось пересказывать все заново. Подружка пожала плечами:

— Стоп, мне вовсе ничего не понятно. То, что ты была в этом номере, еще ни о чем не говорит. Может, там телевизор загорелся? А если это и самодельная бомба… Взрывчатку могли подложить до или после, а может, вообще они там что-то напутали. Пока ничего конкретно неизвестно, нечего паниковать…

— Как ты не понимаешь? Надо идти в полицию! Я должна рассказать, как все было, пусть найдут этих типов и спрашивают у них. Если я не приду сама, меня найдут и… Я даже не знаю, что мне грозит в таком случае.

— Я, конечно, после вчерашнего туго соображаю, но вот сейчас мне кажется, что насчет полиции — это плохая идея. Сама подумай, как со стороны выглядит твоя история. Если честно, даже я тебе вчера не до конца поверила, ты уж извини… А полиции только дай повод зацепиться, ты же потом от них не отвяжешься. Если не посадят, так затаскают по допросам. Тебя никто не видел, разве что камеры…

— Точно, там могли быть камеры! Хотя эти придурки, которые меня послали, наверное, позаботились, чтобы они не работали. Иначе их бы уже допрашивали.

— Это да, — вздохнула Ритка и, почесав нос, добавила, — что-то все пошло не так, как я предполагала. Сплошной геморрой. Иван сказал, что они скоро подъедут, так что давай дождемся мужчин и посоветуемся, а? На кой черт ты вообще наболтала вчера Антону про свои похождения? Может, скажешь, что присочинила на пьяную голову: мол, привиделось, не помню, не знаю…

Я с сомнением поглядела на нее, но совсем не смутила. Иначе бы она не добавила:

— Или вообще отопремся: скажешь, что это Антоха выпивший был, вот и недопонял. Ну что с того, что к тебе пристала пара мутных типов? Вчера там все такие были, что ни рожа… А сами уедем по-тихому, пусть тут без нас разбираются.

— Ты забыла, что мужчина пострадал? Возможно, он не выживет… Возможно, я единственный свидетель. Там же написано: все, кому что-то известно…

— Мужчина этот явно непростой, если ему кто-то бомбу решил подложить. Слесарей и дворников нынче не убивают. Может, он вор и убийца?

— Это не отменяет ответственности…

— Помяни мой совет: сунешься в это дело, сама не обрадуешься. Вдруг это мафия? А что, они и в уездных городках процветают. Да нас порешат, пока мы показания будем давать. Иван сказал…

— Твой Иван вообще много говорит, — разозлилась я, в основном потому, что вместе с Иваном к нам сейчас собирался заявиться и Антон, судя по упомянутому местоимению «мы». Почему-то меня это жутко разозлило, и я стукнула кулаком по столу:

— Все, ты тут жди своего Ивана, а я поеду в участок. Там не дураки сидят, они быстро разберутся. Я им фоторобот составлю, пусть ищут этих мутнорылых. Правда, видела четко я только круглолицего. Ну да ладно. Уверена, это их работа. Полиция нас защищает, мой дед там всю жизнь проработал, я