Поцелуй под омелой - Кэролин Грин

Такер взял из протянутого пакета одну штуку и улыбнулся своей всепобеждающей улыбкой.

— Одной достаточно, — сказал он. — Не хочу, чтобы тетя Ширли посадила меня в сарай за то, что я утащил зефир, приготовленный для рождественского ужина.

Рут представила себе, как ее вместе с Такером запирают в сарае, но она быстро прогнала эту мысль, сосредоточившись на том, как по-свойски он говорит о ее тете.

— Я вижу, вы с тетей Ширли нашли друг друга, — заметила она спокойным тоном.

Он улыбнулся.

— Вашу тетю трудно не полюбить. — Лицо Такера стало серьезным, он смотрел в окно за спиной Рут. — Знаете, здесь все навевает воспоминания. Даже ваша семья напоминает мне тех, кто жил когда-то в этом доме.

— Вы говорите о Ньюландах так, словно они были вам родными.

Такер кивнул.

— Они выросли в тс времена, когда еще не было памперсов и одноразовой посуды. Наплевательское отношение к вещам было им чуждо, они его не понимали. — Он засунул зефир в чашку, словно хотел утопить. Глаза его были задумчивы, линия подбородка стала резче. — Если что-то ломалось, мистер Ньюланд тут же принимался за починку. Точно так же они поступали и с людьми, — произнес он с натянутой улыбкой. — Они решили, что на свалке мне не место.

Сердце Рут дрогнуло. Она вдруг почувствовала, что вовсе не хочет продолжать свое расследование. В школе ей нередко приходилось утешать учеников, с которыми случалась какая-то неприятность — от низкой оценки и до развода родителей. И она частенько пренебрегала предупреждением администрации насчет нежелательности физических контактов с детьми, по-матерински обнимая их, когда было необходимо. Ученики отвечали ей тем, что старались учиться лучше и пореже баловаться на ее уроках. Другие учителя думали, что ребятишки прозвали ее Мисс Зефир потому, что она мягкотелая. Но один мальчик признался — это прозвище ей дали потому, что она ласковая и нежная… как зефир.

Вот и сейчас Рут почувствовала вдруг, что ей хочется обнять Такера, прижать к себе и утешить. Она удержалась, но ее рука сама собой потянулась к нему и легла на его большую жесткую руку.

Его пальцы сжались, крепко обхватив ее запястье, он поднял глаза.

— Все в порядке. Не беспокойтесь обо мне.

Если б она могла не беспокоиться! Повстречайся ей раненый лев, она переживала бы и за него. Сидящий напротив нее мужчина с гривой каштановых волос, скорее всего, был тоже хищником, но он явно ранен, и Рут не могла не жалеть его.

Раздался звонок в дверь. Через минуту в кухню заглянула Брук.

— Там какие-то люди, спрашивают тебя.

На подвижном лице Рут отразилось недоумение, и Такер залюбовался ею. Движимый любопытством, он вышел в прихожую следом за ней и Брук. Там стояли мужчина и женщина, оба не старые, но какие-то изможденные, с ними — мальчик лет десяти и девочка примерно вполовину младше.

Девочка, как и родители, была белокурая, с бледной кожей, а мальчик, смуглый и темноволосый, напомнил Такеру его самого в детские годы.

— Ники! — Рут бросилась к мальчику и обняла. Тот после минутного замешательства поцеловал ее в щеку. Она выпустила его и, ласково улыбнувшись девочке, заговорщицки подмигнула ей.

— Миссис Марш, мне так неприятно беспокоить вас и вашего мужа, — женщина кивнула Такеру, — во время рождественских каникул…

Сзади послышался сдавленный смешок Брук.

Такер кашлянул и отошел на шаг от предполагаемой жены.

— Я просто друг семьи.

Рут скривила губы, словно не могла решить, правда ли то, что он сказал.

— Вы нисколько нас не побеспокоили, — сказала она женщине и, не давая ей времени на раздумья, приступила к церемонии знакомства: — Это Такер Мэдок и моя двоюродная сестра Брук Гивенс. Ники Бартуччи, мой бывший ученик, и его родители… — Она помедлила, ожидая, чтобы они назвали себя.

— Чарлз и Натали Джонсон, — произнесла мать. Она положила руки на плечи маленькой блондинки. — А это Анджела, сестренка Ники.

Несхожесть брата и сестры нашла свое объяснение. У него другая фамилия. Такер не имел ни малейшего желания вмешиваться в дела еще одного семейства, но ему бросилось в глаза не по возрасту серьезное выражение лица Ники. Парнишка заинтересовал его, и он остался, чтобы понять, чем вызван этот неожиданный визит.

Пока они пожимали друг другу руки, у Такера мелькнула мысль — как хорошо, что остальные члены клана Бэбкок чем-то заняты. А то тетя Ширли непременно засыпала бы посетителей вопросами.

— Мы узнали об одном прекрасном месте, где Чарлз может устроиться, — с наигранным оживлением проговорила Натали. — Одно плохо — это не в нашем штате.

Рут откинула волосы за спину. Было ясно, что Натали сказала не все.

— Брук, может, ты отведешь детей в гостиную и покажешь им елку?

К ее удивлению, Брук послушалась. Такер же не двинулся с места, как стоял, так и остался стоять, скрестив руки на груди и ясно показывая, что не намерен ничего пропустить. В мозгу Рут прозвенел тревожный звоночек. Профессиональному мошеннику конечно же необходимо знать всю подноготную семейства, в которое он попал. Мало ли, может, это ему пригодится…

Как только дети ушли, заговорил Чарлз:

— Видите ли, я потерял работу, и если мне удастся поступить на фабрику в Кентукки, то это верх наших желаний.

— Может, вы войдете и присядете? — вмешался Такер. — Можем обосноваться в кухне, там никого нет.

Рут стало неловко. Ну как же она забыла об элементарной вежливости? Она благодарно улыбнулась Такеру.

— Мы как раз пили какао, — сказала Рут. — Будем очень рады, если вы присоединитесь к нам.

— Спасибо, но Чарлз не выключил двигатель. — Натали взяла мужа под руку и умоляющими глазами посмотрела на Рут. — Я понимаю, что это не делается в такой спешке, но не могли бы мы оставить у вас детей на пару дней?

Чарлз успокоительно похлопал жену по руке.

— Я как раз успею пройти собеседование, а Натали подыщет жилье.

— Мы уже кого только не просили… — зачастила Натали. — Никто не может, все заняты. И тут Ники вспомнил про вас, свою любимую учительницу, вот мы и подумали: может, вы дома, сейчас же каникулы.

Рут вздохнула, стараясь успокоиться. Все ее планы насчет самого прекрасного Рождества в кругу семьи шли насмарку. Сначала появился Такер, теперь еще добавляются дети, грустные и обеспокоенные. Не могло быть и речи о том, чтобы выставить их за дверь, но что с ними делать?

— Ну-ка, дайте подумать, — проговорила она. — Продукты для тети Ширли закуплены, по магазинам с Розмари я уже поездила. Не знаю, правда, какие у всех планы после Рождества…

— Мы к Рождеству уже вернемся, — заверила ее Натали.