Империя боли. Тайная история династии Саклеров - Патрик Радден Киф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
"Я должен увидеть тебя сейчас", - говорил он посреди ночи.
"Я не могу", - протестовала Мариэтта. "Я устала".
"Я должен тебя увидеть", - надавил он. "Когда?"
Его сосредоточенность казалась подавляющей. И все же что-то было в Артуре Саклере - его жизненная сила, его упорство, не терпящее возражений, его видение. Когда ты находишься рядом с Артуром, думала Мариэтта, кажется, что все возможно. Не существовало такого понятия, как непреодолимое препятствие. Когда Мариэтта узнала, что у Артура Саклера, с которым она встречалась, уже есть жена и двое детей, Артур отнесся к этому как к мелочи, незначительной формальности, которая не должна замедлять их отношения.
Однажды в Кридмуре братья Саклер выделили по несколько долларов на покупку кролика. Если лечение электрошоком хотя бы в некоторых случаях помогает, братья хотели понять, почему. Что такого в том, что электрошок воздействует на мозг пациента, что приносит ему некоторое облегчение? Они подключили кролика к электрошоковому аппарату в Кридмуре, прикрепив электроды к одному из его висячих ушей. Затем они применили шок. Наблюдая за кроликом, братья заметили, что кровеносные сосуды в ухе сразу же набухли кровью. Несколько секунд спустя они заметили, что кровеносные сосуды в другом ухе кролика - том, которое не получило удара током, - тоже набухают. Оказалось, что электрический ток выделил какое-то химическое вещество, которое, попав в кровоток в противоположном ухе, расширило сосуды. В этот момент братья вспомнили о гормоне организма под названием гистамин - химическом веществе, которое, как они знали, высвобождается при повреждении тканей, вызывая расширение сосудов. Что, если причина, по которой лечение электрическим током работает, заключается в том, что выделяет гистамин в кровь, заставляя сосуды расширяться и доставлять больше кислорода к мозгу? И если это так, то нельзя ли просто вводить гистамин напрямую и отказаться от шока?
Саклеры начали проводить эксперименты на пациентах в Кридмуре. С клинической точки зрения промышленные масштабы Кридмура всегда были недостатком: слишком много пациентов, слишком мало персонала и всегда какие-то неотложные дела. Но если вы изучаете психические заболевания, а не просто лечите их, размер популяции пациентов становился преимуществом. Это был набор данных. Артур был так воодушевлен перспективами этого исследования, что заманил своего старого наставника, Ван О, присоединиться к братьям в Кридмур.
Когда они ввели гистамин сорока пациентам с диагнозом "шизофрения", почти у трети из них состояние улучшилось настолько, что их можно было отправить домой. Некоторые пациенты, не поддававшиеся никаким другим методам лечения , действительно реагировали на гистамин. Опираясь на эти исследования, братья Саклер опубликовали более сотни медицинских работ. Их целью было, по их словам, проследить "химические причины безумия". Благодаря своему необычному опыту редактора, директора по маркетингу и админа Артур знал, как привлечь внимание прессы. "Врачи считают, что нашли средство для лечения психических заболеваний без госпитализации", - сообщала газета The Philadelphia Inquirer. Братья предсказывали, что их открытие может удвоить число пациентов, которых можно будет выписать. В статье в журнале Better Homes and Gardens с большой долей гиперболизации утверждалось, что "теория химической активности Саклеров столь же революционна и почти столь же сложна, как относительность Эйнштейна".
Из газетных вырезок следовало, что эта троица братьев из психиатрической больницы в Квинсе, возможно, наткнулась на решение медицинской загадки, которая не давала покоя обществу на протяжении тысячелетий. Если проблема психических заболеваний кроется в химии мозга, то, возможно, химия сможет найти решение. Что, если в будущем лекарство от безумия будет таким же простым, как прием таблетки? Газета Brooklyn Eagle прославила Саклеров как соседских мальчишек, ставших хорошими. "Просто три ученика средней школы Эразмус Холл - братья - пошли по одной тропе", - заявила газета, добавив: "Теперь у них у всех офисы на Манхэттене".
В прессе редко проводили различия между братьями, называя их просто "Саклеры", но Артур оставался лидером - его авторитет только укрепился после смерти Айзека Саклера. Братья были в Кридмуре, когда узнали, что него случился сердечный приступ, и поспешили к его постели. В последние часы жизни разум Айзека был еще ясен, и он с нежностью вспоминал о своей семье. Он сказал Софи, что до сих пор помнит голубое платье, в котором она была, когда он впервые увидел ее. А сыновьям он сказал, что сожалеет о том, что не может оставить им никакого наследства, кроме своего доброго имени. Это стало для Исаака мантрой. Если ты потерял состояние, ты всегда можешь заработать другое, говорил он. Но если вы потеряете свое доброе имя, вы никогда не сможете его вернуть.
После смерти отца Артур начал использовать собственные деньги для субсидирования своих исследований с Рэймондом и Мортимером, и во многих опубликованных ими работах в строке авторства упоминалось, что работа стала возможной "благодаря грантам, выделенным в память об Исааке Саклере". Артур, как правило, был первым автором, первопроходцем. На фотографии в газете New York Herald Tribune братья запечатлены принимающими приз: Рэймонд с немного глуповатой улыбкой и нежной кожей младшего брата; Мортимер в очках с толстой черной оправой, его темные волосы зачесаны назад, полные губы сжаты, сигарета между пальцами; и Артур в профиль, в костюме с отворотами и благосклонно смотрящий на своих братьев. Саклеры выглядели так, словно находились на пороге чего-то. Они говорили людям, что их исследования могут в конечном итоге "предотвратить безумие".
Артур был женат с 1934 года, когда он еще учился в медицинском колледже. Его жена, Эльза Йоргенсен, , была эмигранткой, дочерью капитана датского судна. Их познакомил друг Артура по колледжу. Женитьба противоречила академической политике медицинской школы, поэтому поначалу Артур держал это в секрете. Эльза проучилась два года в Нью-Йоркском университете, но бросила учебу, потому что ей нужно было зарабатывать деньги. Они переехали в меблированную квартиру на Сент-Мэри-Плейс, рядом с больницей Линкольна в Бронксе, а затем в квартиру на Западной Двадцать пятой улице в Манхэттене. В 1941 году родилась их первая дочь, Кэрол, а в 1943-м - еще одна, Элизабет.
Тем не менее, когда Мариэтта узнала, что у Артура есть семья, что он живет совсем другой жизнью, она не могла не почувствовать, что его
