Может — да, может — нет - Кейт Лондон

Убедившись в правильности своей догадки, девушка спрыгнула со стула и плотнее укуталась в рубашку Слоуна.

— Эль Лобо собственной персоной. Одет с иголочки. Когда я ответила по твоему телефону, он стал настаивать на посещении — подозреваю, скорее из любопытства, чем по другой причине.

Она открыла дверь, и на пороге возник Эль Лобо с улыбкой завзятого сердцееда на лице. Он смерил быстрым, оценивающим взглядом миниатюрную фигуру Мелани, закутанную в огромную рубашку Слоуна, а тот нахмурил брови, видя, что Эль Лобо слишком долго разглядывает длинные, стройные ноги Мелани.

Педиатр глупо ухмыльнулся, взглянув на Слоуна, который стоял, привалившись к стене, в одних шортах. Поставив свою кожаную сумку на стол, Эль Лобо засучил рукава.

— Ты не говорил, что завел себе личную сиделку, старина, — весело, произнес он.

— Мел, познакомься с Майлсом Лобеллой, педиатром… Майлс, это Мел. Она пришла ко мне помочь по работе. — Слоуну был неприятен оценивающий взгляд Эль Лобо, устремленный на обнаженные ноги Мелани. — По работе, Майлс, — твердо повторил он сквозь пересохшие губы.

— Ну-ну, — согласился Майлс недоверчивым гоном, засовывая Слоуну в рот градусник. Затем он исчез в коридоре, чтобы проведать Даниэлу, но вскоре вернулся вынуть градусник. Он кинул на Слоуна быстрый взгляд. — У тебя, старик, высокая температура. Я… не помешал чему-то такому, что могло вызвать лихорадку, а?

У Слоуна разболелась голова; он вдруг без видимой причины разозлился и двинулся было в сторону друга, но тут маленькая прохладная рука дотронулась до его щеки. Эль Лобо с интересом уставился на него. Рука нежно погладила его, и Слоун взглянул в голубые глаза Мелани. Стоя между двумя высокими мужчинами, она спокойно сказала:

— Отстань, Эль Лобо, не приставай к Слоуну. Он плохо себя чувствует. Мы с ним работали над проектом, который должен быть готов к завтрашнему дню.

На загорелом лице Эль Лобо засияла белозубая улыбка.

— А как же иначе. Он бы и мертвый встал на ноги.

— Слоун все делает отлично, даже когда на пределе. Но сейчас ему нужна моя помощь, правда, Слоун?

— Вот что, прими-ка это, — сказал Майлс, кладя таблетки Слоуну в ладонь. Вслед за этим он приклеил ко лбу Слоуна ярлычок с надписью «я — хороший мальчик» и быстро испарился из квартиры.

Слоун со стоном рухнул в свое любимое кресло. В поисках подушки он наткнулся на маленькую куколку и уперся в нее подбородком.

— В таком состоянии мне ни за что не составить пакет для Итти к сегодняшнему вечеру.

Мелани забрала у Слоуна таблетки и приказала:

— Открывай рот. — Она положила две таблетки ему на язык и дала воды запить. — Слоун, не паникуй. Тебе всего-навсего надо подписать эту бумагу, а с остальным я справлюсь сама.

— Какую бумагу? — тряхнул головой Слоун и сморщился: ему было больно глотать.

Раздался шелест страниц, напоминавший режущий звук электродрели.

— Подпиши маленький контракт, который я набросала в качестве нашего личного делового соглашения… У тебя останется копия. Тут говорится, что договор Итти целиком переходит ко мне, а взамен я помогу тебе со всем этим справиться.

— Это же шантаж. Итти никогда не согласится, чтобы женщина вела его дела.

— Ты поможешь мне собрать для него приличный пакет, поработаешь со мной… поддержишь меня, если захочешь, в конце концов, замолвишь словечко. Потому что Итти мой — понимаешь ты это? — мой клиент.

— Ты рискуешь… Итти съест тебя с потрохами. Чтобы работать с ним, надо иметь ангельское терпение и… держать ухо востро. Ты не можешь себе представить, насколько непредсказуемы его идеи о купле-продаже… — Слоун приоткрыл один глаз и стал пристально вглядываться в бумагу, которой размахивала перед ним Мелани.

— Сомневаюсь. Тем более что за моей спиной будешь ты. Начнем с того, что просмотрим все записи, которые ты сделал на салфетках, бумажных пакетах и в блокнотах, и проверим, правильно ли я их подобрала. И, конечно, я берусь присматривать за Даниэлой, пока ты не поправишься. Как я понимаю, у тебя некоторые проблемы с няней.

— Шантаж.

— Знаю. Но ведь это здорово? — спросила Мелани, потом аккуратно сняла золотой ярлычок «я — хороший мальчик» со лба Слоуна, и он снова застонал.

— Даниэла будет здесь жить еще два месяца, — сказал он упрямо, не желая сдаваться под натиском Мелани. — Ее родителям необходимо отдохнуть, к тому же они строят новый дом. Так что на них можно рассчитывать не раньше ноября, если не возникнет что-то срочное. Моя мать отправилась на автобусе в западном направлении; родственники мужа Джессики, моей сестры, отказались взять внучку. Остался я один.

У Слоуна возникло странное предчувствие, что стоит ему только прижать к себе Мелани, сплести ее прохладные, стройные ноги со своими, ноющими и горячими, как в его жизни сразу же наступит благословенный порядок.

— Я хочу заключить еще один договор, — прошептала Мелани после небольшой паузы, во время которой Слоун разглядывал изящное родимое пятнышко на ее шее, напоминающее по форме крохотную клубничку.

— Двойной шантаж, — проворчал он, напомнив себе, что Мелани была жадной до работы, деловой женщиной.

— Мне ведь предстоит целых два месяца помогать тебе с Даниэлой, — настаивала она. — Только подумай, Слоун… два месяца. Или я уйду прямо сейчас, и тебе придется справляться с Итти и Даниэлой одному.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Мелани сидела на огромной кровати Слоуна. Была пятница, шесть часов утра. Подоткнув под себя подушки и разложив вокруг кипу документов и блокнотов, она бросала нетерпеливые взгляды на Слоуна, который подремывал возле нее с мокрым полотенцем на голове. Мелани легонько толкнула его локтем, и он проснулся, урча, как медведь, очнувшийся от зимней спячки.

— Ммм… В чем дело?

Мелани удовлетворенно улыбнулась: теперь у нее в руках было все, чего она добивалась. Опьяненная победой, она снисходительно решила, что может смело позволить себе посидеть на кровати Слоуна и подождать, пока он проснется и обратит на нее внимание. Он лежал, раскинувшись поперек кровати, почти не оставив ей места, приветливо излучая на нее тепло своего тела. Друг от друга их отделял ее портфель. Мелани наклонилась, посмотрела на загорелое тело Слоуна, но вовремя сумела подавить поднимающееся желание. В конце концов, подумала она, виной болезни Слоуна стал романтический склад его характера, а не истинная сущность натуры — хищного, бесчувственного человека, каким она привыкла его считать.

— Как ты думаешь, Итти согласится продать акции своего «Эйпман Энтерпрайзиз»?