Десерт по имени Аля (СИ) - Рымарь Диана

Случайно увидел в витрине магазина серьги с крупными черными жемчужинами и понял, что они должны принадлежать Але. И ведь давно зарекся что-то покупать сам, разве женщинам угодишь… Но вот это украшение прям просилось в руки. Интересно, понравятся ли моей пчелке. Бывшей жене никогда не нравились мои подарки.

— Ну где ты? — продолжаю звать.

Уже обошел весь дом, а от Али ни следа.

— Что тебе стоило купить долбаный телефон! — ругаюсь себе под нос, понимая, что жена куда — то ушла.

Дома как-то странно пахнет. Будто несколько дней не проветривали. И звук от шагов гулкий, как бывает в помещениях, где давно не ходили. Не знаю, как объяснить по-другому.

Провожу рукой по полочке в спальне, замечаю слой пыли. Пусть небольшой, но он есть, а такого здесь никогда раньше не случалось.

— Странно, — вздыхаю, прохожусь по всему дому.

Кажется, пока меня не было, Аля забыла про свои обязанности, а ведь знает правила…

Наверное, подумала, уберется в последний день, и я не узнаю. Сюрприз.

Впрочем, небольшой слой пыли я вполне способен пережить, а вот тот факт, что Али нет дома в такое время — уже вряд ли. Моя пчелка ходит за покупками по утрам. В пять вечера ей гулять негде.

Может, в город уехала? А что, вполне могла. Пошла в кино или по магазинам вместо того, чтобы обеспечить со мной связь.

— Дааа, кот из дома, мыши в пляс.

Ну ничего, я ей устрою. Вот как только вернется домой, будет долго и тщательно мне объяснять, где гуляла.

Неспешно принимаю ванну, ужинаю оставленными в холодильнике консервами. Дома ни одного готового блюда. Сразу видно — меня не ждали.

Проходит час, другой, третий.

К девяти начинаю конкретно волноваться. К десяти скрежещу зубами. К одиннадцати уже с трудом могу дышать.

Рука сама тянется к телефону. Звоню знакомому полковнику полиции:

— Привет, Олегович! У меня, кажется, жена пропала…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 19. Живой человек

Та же ночь:

01:00

Михаил

— Что ж вы так долго!

Жму руку оперативникам и приглашаю войти.

Мой знакомый отправил ко мне двоих дельных ребят из уголовного розыска. Сказал, в момент отыщут пропажу, где бы она ни была. Спецы как раз по профилю.

Один из них лет сорока, лысый, зато с такими широкими бровями, что они похожи на две лопаты. Второй младше: черные кудрявые волосы еще не тронуты сединой, однако усы добавляют ему несколько лет. Оба среднего роста, поджарые, одеты в штатское.

— Старший следователь Васильев, — представляется лысый и жмет мне руку.

— Попов, младший следователь, — протягивает руку усатый.

Только что мне с их фамилий, меня всего уже трясет от неизвестности.

— Кофе? — зачем-то предлагаю я.

Они соглашаются, и мы идем на кухню, где я судорожно пытаюсь сообразить, в какой же банке он находится.

— Что-то не так? — спрашивает старший следователь, заметив мои метания.

— Обычно на кухне всем заправляет жена… — бормочу я.

Только сейчас понимаю: за то время, что мы здесь жили с Алей, мне ни разу не приходилось делать кофе самому. Хватаю первую попавшуюся банку, и мне неожиданно везет — натыкаюсь на растворимый порошок, который пьет по утрам Аля. Она не большая любительница натурального напитка. Достаю кружки, лезу ложкой в банку и никак не могу сообразить, сколько этого коричневого порошка нужно на порцию.

— Вы в порядке? — снова интересуется моим самочувствием Васильев.

Как раз закипает чайник; я все-таки мешаю в кружках какую-то бурду и сажусь за стол.

— Ни черта я не в порядке! — признаюсь следователю. — Может быть, ее просто за что-то по ошибке забрали в полицию?

Мой мозг без остановки выдает возможные версии.

Васильев качает головой:

— Мы уже получили информацию от коллег. Ни в одно отделение она не попадала…

— А больницы? — спрашиваю с надрывом.

— Больницы еще обзванивают… морги тоже… — отвечает мне младший следователь.

При слове «морг» мое сердце чуть не разрывается.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Она живая, я чувствую! — отвечаю я, с трудом узнавая свой голос: такой он стал осипший и резкий.

— Рассказывайте всё по порядку… — просит Васильев и достает блокнот, садится рядом.

Пока ввожу старшего следователя в курс дела, его напарник спрашивает, можно ли осмотреться. Мне совершенно не улыбается, что какой-то чужой мужик будет расхаживать по моему дому, но я киваю. Что угодно, лишь бы нашли мою Алю. Может быть, я что-то проглядел…

— Так говорите, вы не знаете точно, когда она пропала? — уточняет Васильев.

— Получается, что так… — хриплю я и пытаюсь прокашляться.

— То есть вас не было пять дней… — начинает он рассуждать вслух. — Вы понимаете, что это сильно усложняет дело?

Я смотрю в его совершенно безразличные глаза и с трудом сдерживаю желание заорать во всё горло. Он тем временем продолжает:

— За пять дней с ней могло случиться всё, что угодно… Или, может быть, она банально от вас ушла?

Когда он произносит это, я вспоминаю последнюю ночь перед отъездом на семинар. Мы легли спать немного раньше, но до того, как уснуть, я долго занимался с Алей любовью. Она вела себя как обычно, отвечала на поцелуи и ласки. Нет, если бы что-то было не так, я бы почувствовал.

— Аля меня любит! — упрямо заявляю я. — Она ни за что бы от меня не ушла! Да и потом… без вещей, без кредитки?! У нее есть золотая цепочка — единственная ценность, оставшаяся от погибших родителей. Я нашел ее на тумбочке у кровати. Если уж на то пошло, цепочку она точно забрала бы! Разве так уходят, чтоб совсем без ничего? И в холодильник загляните! Жена купила семь йогуртов: она обычно ест один по утрам. Трех нет и мусора тоже нет. Значит, как минимум три дня, пока меня не было, она оставалась здесь…

Васильев прищуривается, спрашивает угрюмо:

— Откуда вы знаете, что йогуртов было семь?

— Аля пользуется моей картой, и мне на телефон пришло сообщение о покупке, совершенной в молочном отделе! Я знаю, сколько стоят эти йогурты, она постоянно покупает их в одном и том же количестве. Сумма пришла как за семь, а в холодильнике их четыре, и больше ничего молочного! — объясняю. — Вы бы стали покупать семь йогуртов, если бы собирались уходить, пока я в командировке? Не думаю…

Тут в кухне снова появляется Попов.

— Я кое-что нашел! — восклицает он и показывает Алин разбитый телефон. — Немного порылся…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Он сломан! Аля уронила его на плитку. Что-то с приемом, на него теперь не дозвонишься… — поясняю я.

— Это обманка! — заявляет мне младший следователь.

— В смысле? — хмурюсь я.

— В том смысле, что это не может быть телефон девушки, которой всего двадцать один год! Если только она успела походить с ним хоть неделю…

— Она купила его три месяца назад!

— Тогда где все приложения, которые так любят современные дамы? Где инстаграм, ВКонтакте, почта… хоть что-нибудь? Хоть голимые гороскопы с предсказаниями! Это не может быть телефон молодой девушки…

— Я запрещал… — хмыкаю.

— Гороскопы? — наморщив лоб, уточняет Попов.

— Соцсети… — объясняю я. — Аля ими не пользовалась!

— А подругам звонить вы ей тоже запрещали? — усмехается Попов. — Тут ни одного женского телефона в записной книжке: Михаил сотовый, Михаил рабочий, парикмахерская, прачечная, какая-то служба доставки товаров и… всё! У меня девушка ее возраста — с телефоном не расстается, всё время кому-то что-то печатает, набалтывает на диктофон… А здесь пусто. Где контакты? Ваша Аля ведь живой человек!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ей хватало меня! — говорю это и сам начинаю сомневаться в своих словах.



Глава 20. Стук

Через два дня:

Вторник, 16 марта 2021 года