Зов лабиринта - Наталья Иртенина

Ди догадалась, что сейчас ее, вероятно, будут судить. Служка, который привел ее сюда, усадил арестантку на табурет поблизости от возвышения. По бокам встала стража – уже без алебард, но с короткими, будто урезанными мечами.

Зала быстро заполнялась: почтенными старцами, высокородными юношами, просто знатными горожанами. Места за столом заняли трое судей в мантиях и чудных шапках. Последним в зал суда ступил сухонький старичок в облачении церковного иерарха. Ди решила, что это здешний епископ и главным обвинителем будет он. Но скоро поняла, что ошиблась.

Главным обвинителем был назван город – в лице своих жителей.

Худой, как палка, длинноногий, вертлявый человек, которого Ди сочла чем-то вроде распорядителя суда и окрестила про себя «Цаплей», велел ей встать и ничего не утаивая отвечать на вопросы обвинения. Ди поднялась и выразила согласие ответить на все вопросы достойного собрания. Однако в ту же минуту стало очевидно, что сделать это будет совсем непросто. Почти невозможно. На первый же вопрос: «Кто ты и как попала в наш город?» – Ди не сумела бы честно ответить при всем желании. В своем родном городе она была теперь никем, а в этом еще не успела стать кем-то. Сюда ее привел лабиринт, но что он такое и где находится, Бог его ведает. Помянешь эдакое – достойное собрание вмиг приговорит к сожжению за кумовство с дьяволом.

Ди вздохнула поглубже и принялась плести несусветицу.

– Мое имя Ди Меридор д’Альвецци. Я прибыла в ваш город по поручению моего отца Бартоломео Фрагонара д’Альвецци, купца первой гильдии из Московии, а также по собственному желанию повидать мир, узреть его прославленные города, испробовать обычаи чужедальних земель. Поручение же почтенного родителя моего состояло в том, чтобы вызнать о делах торговли в ваших краях – что здесь ценится и чем живут люди, богаты ли земли и обильно ли рождают, ловки ли здешние купцы и можно ли иметь с ними честное компанейское дело. А в город я попала как все – через ворота.

Ее рассказ вызвал мерный гул голосов в зале. Старики оглаживали бороды, неодобрительно качая головами, юноши во все глаза таращились на редкостную гостью, просто знатные горожане недоверчиво усмехались в усы. На ухо епископу что-то шептал церковный служка.

– Ди Меридор д’Альвецци – если твое имя действительно таково, – ты говоришь неправду. Ни по законам Божеским, ни по человеческим такого не бывает, чтобы отец отправлял дочь в дальние земли одну, без сопровождения охраны, слуг, женской челяди и проверенной компаньонки – если только сей отец не есть сумасшедший, богоотступник, погрязший в пороках вольнодумец. А окромя того, и Божеские, и людские законы предписывают женщине быть хозяйкой дома, любить и уважать мужа и рожать ему детей, а не разгуливать по свету в мужском обличье и вмешиваться в дела, коими искони занимается мужчина и в коих женщина от сотворенья мира ничего не смыслит. Твои слова лживы, и это зачтется тебе в окончательном приговоре.

Ди слушала человека-цаплю с интересом. С достойной удивления легкостью он определил ее место в мире и в жизни, тем самым предложив ответ на заданный им же вопрос о том, кто она. В общем не такой уж плохой вариант. Наверное, если бы она жила здесь, в их мире, такая формула ее вполне бы устраивала. Но Ди пришла сюда из другого мира, а там установлены иные правила. И правила эти таковы, что там, в ее мире, нужно четко знать не столько свое место (это всего лишь половина необходимой формулы, да и то не самая сложная), сколько свою цель. Иначе просто пойдешь ко дну. Утонешь в собственной ненужности – самому себе и другим в равной степени.

В сущности, ненужность и есть главное правило ее мира. Абсолютно незнакомое здешним жителям, собравшимся судить ее и приговаривать. Они все нужны Богу Единому, и этим все сказано. Даже ведьмы и те здесь необходимы – для острастки. Счастливые все-таки люди. Наверное.

Тем временем город приступил к обвинению Ди Меридор д’Альвецци, предъявляя череду свидетелей и пострадавших. Их по одному вызывал человек-цапля, просил назвать имя и род занятий, предупреждал о воздаянии за клевету и требовал присягнуть правде на кресте. Затем шли вопросы и рассказы очевидцев. Совершенно правдивые – в этом у Ди не было никаких сомнений.

Например, торговец сеном обвинил «эту пришлую простигосподи» в том, что она своим безбожным видом так напугала его кобылу, что безмозглая скотина попыталась сесть на телегу, в которую была впряжена, а когда у нее этого не получилось, отдавила своему хозяину левую ногу. В доказательство сеноторговец предъявил суду костыль и обмотанную тряпьем ступню. Суд счел доказательства истинными.

Подмастерье сапожника поведал поучительную историю о том, как, увидев «етту девку», столь сильно поразился ее обличью, что поначалу даже принял за ангела, каковые ангелы, как известно, бесполы и ничуть не похожи ни на мужчину, ни на женщину. Удивление его было велико настолько, что этим не преминула воспользоваться подлая оса, влетевшая парню в разинутый от благоговения рот и оный рот без промедления ужалившая. Доказательство – распухшую щеку – суд засвидетельствовал как очевидное.

Жена пивовара, по словам ее мужа, от зрелища нечистой силы, разгуливающей по городу, разродилась недоношенным младенцем и, кажется, малость повихнулась. Ребенок и роженица суду представлены не были, вместо них достоверность рассказа подтвердила повитуха, принимавшая роды.

И еще много их было, прошедших мимо Ди с обвинениями, – честных горожан, работящих и добропорядочных членов общины, которых она своим явлением отрывала от дел, подвергала опасности, вводила в заблуждения и в соблазн. А напоследок – как главный козырь – в зал суда были призваны старшины всех городских застав. Один за другим они заявили, что женщина по имени Ди Меридор д’Альвецци в регистрационные книги въезжающих в город занесена не была, пошлину не платила, а значит, и через ворота не проходила.

Отпустив последнего свидетеля, человек-цапля с торжествующим видом обратился к судьям:

– Не кажется ли вам, ваши степенства, что сказанного здесь вполне достаточно для наиопределеннейших выводов? Мы все здесь убедились в том, что эта женщина, именующая себя Ди Меридор д’Альвецци, не только отъявленная лгунья и возмутительница порядка, не поминая уже о неуважении ею людских приличий и добродетелей, но также злокозненное существо, причастное творениям диавола и богомерзкому колдовству! Простой смертной не под силу проникнуть в город невидимой, простая богобоязненная смертная не будет применять для этого бесовские способы перемещения. А если она не ведьма, то как смогла за столь короткий срок переполошить почти весь город и перепугать добрую его половину, вот о чем стоило бы задуматься, ваши достопочтенные степенства! Все собравшиеся здесь достойнейшие граждане города ждут вашего справедливого, милосердного и богоугодного решения.