Курсант. На Берлин - Павел Барчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шипко надоело стоять на месте и он принялся расхаживать по классу, прямо передо мной, заложив руки за спину. Я же уставился в папку, чисто ради интереса сравнивая все, что он рассказывает с имевшейся там информации.
— В 1934 году был повышен до оберштурмфюрера СС, через два года получил звание оберштурмбаннфюрера СС. В конце 1936 года партийное руководство в Мюнхене высказалось против повышения Мюллера по службе. Они сочли, что только в силу своей службы в тайной государственной полиции он пользуется почётным правом ношения столь ценной формы. Партийные работники из Мюнхена признали, что Мюллер ещё до 1933 года очень жёстко, отчасти не обращая внимания на правовые положения, боролся против левых, однако, при всём огромном рвении и его невероятном честолюбии, если бы потребовалось преследовать правых, то Мюллер и тут сделал бы всё, чтобы добиться признания со стороны начальства. Ещё хуже мюнхенское управление отзывалось о некоторых особенностях характера Мюллера. По их мнению, он — бесцеремонный человек, который не терпит в своём окружении людей, препятствующих его стремлению продвинуться по служебной лестнице. Однако охотно даёт похвалить себя за работу, которой не занимался. При этом не стесняется нарушения элементарных понятий товарищества. Если говорить более точно, их ответ выглядел следующим образом:«Как Мюллер получил своё почётное звание в СС, нам неизвестно. Мы плохо можем представить себе его в качестве члена партии.»
Едва Панасыч договорил фразу, которая явно была цитатой, я сразу нырнул в документы, сверяя текст.
— Охренеть… Слово в слово. Вы что, выучили все это наизусть?
Видимо, мое удивление было достаточно искренним, потому что Панасыч вдруг очень неожиданно улыбнулся. А такое за ним практически не водится.
— Он враг, Алексей. О врагах надо знать все. Не отвлекайся, слушай.Тем не менее Мюллер доказал, что такие специалисты, как он, могли сделать в национал-социалистической Германии карьеру, даже если против них выступала партийная организация. В январе 1937 года, вскоре после того, как из Мюнхена на него пришла отрицательная характеристика, обер-инспектор Мюллер перескочил три ступени иерархической лестницы. Вскоре после этого он получил звание штандартенфюрера СС.
Шипко говорил, продолжая расхаживать прямо передо мной. Он по-прежнему ни разу не посмотрел в сторону папки, лежавшей на столе в открытом, кстати, виде, и это реально не могло не впечатлять.
— Итак, Алексей, какой главный вывод ты должен сделать из всего сказанного? — Чекист остановился, а затем, резко повернувшись ко мне, вопросительно поднял брови.
— Амбициозен, высокомерен, хитрый. Знает, как удержаться на плаву даже при откровенной нелюбви со стороны однопартийцев. Возможно, негатив к нему испытывает и остальное окружение. Га данный факт нужно обратить внимание и проверить его. Двуличен. Даже в службе. Человек, про которого можно сказать — и вашим, и нашим. На сегодня он просто выбрал сильную сторону и всячески демонстрирует преданность этой стороне. Очевидно, ему удаётся доказывать свою полезность действиями, либо второй вариант, как говорят в народе, без мыла в жопу влезет.
Мой ответ вызвал у Панасыча усмешку. Однако, по его взгляду я понял, что в общем — он доволен.
— Ну… Если убрать про жопу", в общих чертах мыслишь верно. Мюллер крайне заинтересован в своей карьере и в доверии со стороны вышестоящих фашистов. Поэтому, если он вслед за Риекки поверит, что ты человек для него крайне полезный и нужный, непременно этим воспользуется. Соответственно, Алексей, тебе предстоит стать его правой рукой во всех не самых чистоплотных вопросах. Официально это, конечно, невозможно. Даже члены РОВС при их огромной ненависти к большевикам и коммунистам, не могут служить в немецких войсках, а в спецслужбах тем более. Но у тебя есть некоторые крайне полезные для Мюллера качества. По крайней мере, именно в рамках твоей легенды. Первое — ты расскажешь ему, что прошёл обучение в секретной школе НКВД, а значит, легко можешь принять участие в поиске советских разведчиков и диверсантов на территории Германии. Да-да-да… Ты ему это непременно расскажешь. Второе — ты ненавидишь советскую власть за убитых родителей и все, что с этой властью связано, тоже ненавидишь. Отец твой в своё время имел хорошие знакомства в Берлине, Мюллеру данный факт точно придётся по душе. Третье — ты вырос в детском доме. Ты знаешь, как зубами рвать горло тому, кто тебе мешает…
Шипко заметил, наконец, мой удивлённый взгляд, который стал таким еще после упоминания секретной школы, и снизошел до пояснения:
— Мюллер придёт к такому выводу после твоих откровений. В общем, Алексей, ты будешь работать на врага в самом сердце Третьего Рейха. Нам нужен доступ ко многим секретным документам и нам нужен доступ к делам тех, на кого обратит внимание отдел Мюллера. Это — начало. Первый этап, подготовительный. Основные инструкции ты получишь на месте, в Берлине. Рассчитывай, что твое прибытие в Германию должно произойти не позднее двух недель от того дня, как ты встретишься с Эско Риекки. Связи не будет. Имей в виду. Никаких связных, никаких контактов. В Берлине твоя группа найдёт тебя сама. Им я тоже оставлю определенные инструкции. Ну и… Будь готов ко всему, Алексей. Дело предстоит не только опасное, но и грязное.
Сказать честно, я, конечно, слегка охренел. Естественно, как любой человек из очень далёкого будущего, я смотрел фильм про Штирлица. И вот мне вообще ни разу не хотелось оказаться на его месте. Даже не из-за той опасности, которая постоянно маячила за спиной разведчика. Просто… Одно дело шпионить, собирать сведения и все такое. Но совсем другое непосредственно работать на фашистов. Большой вопрос, чем конкретно мне придется заниматься.
В любом случае, в тот день Шипко «чёрным по белому» сказал — на этапе Финляндии моя главная задача убедить Эско Риекки,
