Ревнивая Кэт - Поллок Марта

— Значит, я порвала с ним и тут же прибежала к тебе с предложением жениться на мне? — по-прежнему недоверчиво спросила Кэтрин.

— Нет. После твоего разрыва с Гаролдом прошло две недели. Когда ты пришла ко мне, то походила на адвоката, готового вступить в схватку на судебном заседании, — ответил Джонатан.

В глубине души Кэтрин знала, что он говорит правду. Как же глупо она вела себя!

— Так почему же я пришла именно к тебе?

От его взгляда веяло арктическим холодом.

— Конечно, я не лучший вариант, но и не худший, который ты могла выбрать.

Кэтрин смутилась.

— Извини. Я не хотела тебя обидеть, — сказала она, стараясь уменьшить причиненную ему боль. — Мы просто очень разные.

— Это и было одной из причин твоего предложения. Ты сказала, что устала от семейных встреч, где твое присутствие никого не радует.

Посему решила найти такого мужа, из-за которого мать перестала бы приглашать тебя на эти сборища.

Кэтрин вздохнула.

— Кажется, я должна перед тобой извиниться за бестактность.

Джонатан пожал плечами.

— Ты повела дело начистоту, а я всегда уважал прямых людей. Твое предложение было честным. У меня сгорела мастерская, денег на новое строительство не хватало. И в этой ситуации ты предложила мне необходимую сумму.

— Но ты ведь возвращаешь мне деньги, — сказала она, нахмурив брови.

— Конечно, возвращаю. Я не нуждаюсь в благотворительности.

— Ты говоришь, что я остановила на тебе свой выбор, потому что знала о твоем трудном финансовом положении, к тому же заранее рассчитала, что моя мать тебя принимать не будет? — спросила Кэтрин.

Как низко она пала, чтобы искать мужа подобным образом!

— Это только часть истории, — усмехнулся Джонатан.

В его голосе слышалось некоторое раздражение. И Кэтрин поняла, что он чего-то недоговаривает.

— Какова же другая часть?

Джонатан отошел от стены и встал, опустив руки в карманы.

— Нас влекло друг к другу, и мы однажды поцеловались.

— Однажды поцеловались? — переспросила она, смутно припоминая его объятия.

— Да. В течение последних двух лет я пользовался услугами твоей фирмы для расчетов моих налогов. Как-то вечером ты зашла, чтобы уточнить некоторые цифры. Не знаю, как это произошло, но помню аромат, исходивший от тебя.

Должно быть, это были твои духи. И еще… меня привлекла твоя привычка грызть карандаш. Мне она показалась смешной…

Джонатан говорил все более хриплым голосом. Кэтрин становилось все жарче, и она облизнула пересохшие губы.

— Вероятно, мне было очень одиноко в тот вечер, — продолжил он.

— Вот так так! Спасибо… — обиженно протянула она и зябко поежилась.

— Я знал, что мы не пара.

— И тем не менее ты поцеловал меня. — Кэтрин хотелось знать, что же случилось дальше.

Что заставило ее сделать ему предложение?

Джонатан сдвинул брови.

— Мы оба повинны в этом. Ты закончила работу, поднялась со стула и потянулась, чтобы размять спину. Я, конечно, заметил, что у тебя очень красивая фигура. Ты взглянула на меня и увидела, что я не могу оторвать от тебя глаз. Я ожидал услышать что-нибудь очень резкое, но вместо этого встретил заинтересованный взгляд…

Джонатан вздохнул.

— Я не устоял и коснулся рукой твоей щеки.

Думал, ты ударишь меня. Но твои серые глаза потемнели и ты шагнула мне навстречу…

Кэтрин почувствовала, как слабеют ее ноги, и была счастлива, что сидит. Если бы стояла, то наверняка снова шагнула бы к нему, как в тот вечер, о котором он рассказывал.

— Все было как во сне. Мы очнулись, уже целуясь. Это был сладостный поцелуй. Но совершенно неожиданно ты оттолкнула меня. И я увидел, что ты потрясена своим поведением. Мы оба решили, что нам не следовало этого делать. Это был минутный порыв, временная потеря здравого смысла. Мы согласились забыть о случившемся.

Значит, этот поцелуй забыть не удалось, подумала Кэтрин, раз мы стали мужем и женой.

— И ты забыл? — спросила она.

— Вряд ли это возможно.

— Итак, мы поженились, потому что мне был нужен муж, а тебе — деньги, к тому же нас влекло друг к другу, — сказала Кэтрин, резюмируя его рассказ.

Джонатан кивнул.

— Пожалуй, так.

Она вспомнила слова Чарлза Полански по поводу ее размышлений о детях. Интересно, что думает об этом Джонатан?

— Ну и что же получилось из нашего брака? — спросила Кэтрин.

— Похвастаться нечем. Иначе ты не стала бы сейчас об этом спрашивать. Теперь у меня насчет наших отношений нет никаких романтических иллюзий, — ответил Джонатан, резко повернулся и вошел в дом, оставив Кэтрин одну на крыльце.

Видимо, он полагал, что она несчастна в браке и с этим связывает потерю памяти. Отсюда его холодность.

Кэтрин нестерпимо захотелось броситься за ним. Но что она ему скажет? Ведь правда действительно могла состоять в том, что потерю памяти спровоцировали негативные эмоциональные переживания, желание порвать брачные узы.

Но что же тогда заставило ее изменить завещание в пользу мужа и их будущих детей?

Голова Кэтрин начала болеть. Вздохнув, она поднялась и, войдя в дом, направилась в свою спальню.

Кэтрин лежала, глядя на предрассветное небо за окном. Вчера вечером, стоило ей опуститься на кровать, как она тут же заснула крепким сном. А сегодня пробудилась в четвертом часу, и все попытки снова уснуть оказались безуспешными. Из головы не выходил разговор с Джонатаном.

Чувствуя, что бессонница одерживает над ней верх, Кэтрин встала, надела джинсы, хлопчатобумажную рубашку и спустилась вниз.

Войдя в кухню, она испуганно вздрогнула, увидев там Джиневру. Та сидела за столом, разгадывая кроссворд во вчерашней газете, оставленной Джонатаном.

Что ж, ее компания куда предпочтительнее, чем компания Джонатана. И уж конечно с ней было уютнее, чем наедине со своими мыслями.

Джиневра встретила ее улыбкой.

— Кажется, ты никак не можешь привыкнуть к дому. А я все еще живу по австралийскому времени. Но будем надеяться, что через пару дней мы обе придем в норму.

Вспомнив, что так и не поблагодарила тетушку за то, что она, бросив все, прилетела к ней из далекой Австралии, Кэтрин поспешила это сделать.

— С тех пор как оставила работу, я стараюсь больше времени посвящать семье, — ответила Джиневра. — Правда, иногда, если какой-то случай заинтересует меня, я вспоминаю, что я медсестра, и вновь помогаю людям. — Глаза ее ярко вспыхнули. — Среди моих больных были даже знаменитости из мира кино. Но, услышав о твоем несчастье, я не могла не прилететь немедленно, — улыбнулась она.

Впервые с того момента, как пришла в сознание, Кэтрин почувствовала, что ее по-настоящему любят. Подойдя к тетушке, она обняла ее.

— Спасибо, — снова поблагодарила Кэтрин.

— Знаю, ты немного напугана, — сказала ей Джиневра. — Но это вполне естественно. Все будет в порядке, не волнуйся.

Кэтрин послышался в этих словах приказ, и ей захотелось ответить в том же тоне.

— Есть, мэм, — сказала она и направилась к кофейнику.

Налив себе чашку горячего кофе, Кэтрин устроилась в кресле-качалке у окна. Рядом с креслом стояла большая корзина, полная разноцветных клубков, тут же лежали спицы, крючки и журналы мод. Внимательно посмотрев на корзину и ее содержимое, Кэтрин вспомнила, что все это принадлежит ей. Нагнувшись, она достала из корзины клубок и, увидев под ним пару недовязанных пинеток, тут же положила его на место.

Попивая кофе и медленно раскачиваясь в кресле, Кэтрин пыталась вспомнить прошлое, но все было напрасно.

— Кажется, тебе не дают покоя твои мысли, — заметила Джиневра, глядя на племянницу с материнской заботой.

— Я купила себе мужа и сейчас пытаюсь понять, была ли довольна покупкой или нет.

Кэтрин сердилась на себя. Она не могла поверить, что действовала столь цинично. Весь город решил, что в основе их с Джонатаном брака лежат деньги. Может ли обманываться весь город?

— Откуда эта уверенность, что Джонатан женился на тебе ради денег? — поинтересовалась Джиневра.