Ангел - Ольга Мяхар

– А-апчхи!

Я вздрогнула и посмотрела на Оську, медленно сползающего в карман моего плаща.

– Ты чего?

– Еще немного – и простужусь, – зловеще предсказал он, удобнее устраиваясь в кармане.

Я опустила следом руку и осторожно погладила легкую шерстку.

Оська что-то мурлыкнул и тут же обвил кольцами несчастную конечность, причем, как я вскоре поняла, вырываться было бесполезно.

– Лорд! – крикнула я, подойдя ближе и отчаянно соображая, надо ли использовать полный титул или сойдет и так.

– Не надо называть меня лордом на людях.

Я испуганно взглянула на него, различив в голосе нотки недовольства.

– Извини… просто я… я хотела узнать.

Он все так же шел впереди, даже не удосужившись повернуть голову в мою сторону.

– А куда мы идем?

Минуты две он молчал, то ли обдумывал такой сложный вопрос, то ли просто действовал мне на нервы, после чего с легким вздохом, призывающим всех увидеть, как тяжело путешествовать со слабоумной, все же ответил:

– К моему другу.

Я, уже и не рассчитывавшая на ответ, удивленно подняла голову.

– А кто он?

На этот раз он отвечать и не думал.

– Давай я его покусаю, – азартно предложили из кармана.

Но я так отчаянно замотала головой, что Оське с тяжелым вздохом пришлось подчиниться.

А вокруг кипела жизнь. Мелькали розовые с мороза лица, раздавались смех и брань. Везде бегали, сновали и просто толкались люди, так что идти за Диком становилось все сложнее и сложнее. Пару раз меня толкнули, отдавили обе ноги и сбили на снег – а точнее, в ту жидкую грязь, которая его заменяла, – шапку. Волосы искрящимся водопадом хлынули на плечи, а вокруг меня тут же образовалось свободное пространство. Дик остановился и обернулся, оценивая обстановку. Я же сжимала в руках мокрую с потеками грязи шапочку и непонимающе оглядывалась по сторонам, не зная, что от меня нужно всем этим людям.

– Да кто она такая, эльфийка небось, – удивленно пробасили слева.

– Не, у эльфиек уши, как у коз, острые да длинные. А у этой вроде бы человечьи.

– А глазищи-то, глазищи! – заорала какая-то бабка. – Ну точно не человек – небось ведьма!

Вот после этого-то крика все и началось. Достаточно было только одному выкрикнуть слово «ведьма», как говор и перешептывание тут же стихли. Лица посуровели, а меня начали рассматривать настолько пристально, что мучительно захотелось срочно куда-нибудь исчезнуть.

– Сама ты ведьма! – Я вздрогнула и удивленно посмотрела на стоящего рядом со мной Дика. На лице у него невозможно было ничего прочесть. – Не видишь – девка это, просто большеглазая, и не такие уродства бывают.

Я ахнула и тут же покраснела, чуть не плача. У-уродства? Мои глаза уродливы? Хрустальная слезинка скользнула по щеке и упала вниз. Из кармана послышалось злобное шипение.

– Ну чего стоишь! – рявкнул Дик мне на ухо, отчего я чуть не рухнула на землю. – Пошли давай, нечего дурочкой прикидываться. – С этими словами он крепко, до боли сжал мою руку чуть выше локтя и буквально силком потащил куда-то.

Я вскрикнула от боли, но не вынула ее из кармана, сдерживая готового в любую минуту выскочить и покусать обидчика Оську.

Как ни странно, но нас так никто и не остановил, люди молча расступались перед Диком, проглатывая любые возражения, лишь только взглянув в его глаза. Если бы я не думала о боли в руке, я тоже удивилась бы этому и обязательно заглянула в лицо лорда… но…

– Ну, кажется, выбрались.

Я остановилась и огляделась по сторонам. Улица была уже не такой широкой и оживленной, как та, с которой меня утащили.

– Ну чего ревешь, дуреха? – Он отобрал все еще зажатую в кулаке шапочку и рывком натянул ее мне на голову. На нос упала грязная капля, я тихонько всхлипнула, а мыш все-таки вырвался из кармана.

– Ай! Твою…

Дик размахивал рукой с намертво вцепившейся в нее змейкой и уже доставал второй рукой кинжал из поясных ножен, когда я вскрикнула и бросилась их расцеплять. Я тянула змейку в одну сторону, Дик – в другую, ругаясь на чем свет стоит и обещая кого-то убить, как вдруг мыш разжал челюсти. А я, не удержавшись, шмякнулась в грязь, прижимая к себе взъерошенного и шипящего змея и испуганно глядя на рассматривающего окровавленную кисть Дика. Он перевел взгляд на меня, и я вся съежилась, чувствуя, как липкий холодный страх заползает в сердце, сжимая его все сильнее и сильнее.

– Если он еще хоть раз меня тронет, – тихо и очень спокойно произнес лорд, – я ему откручу башку, а тебя выкину из города, чтобы не надоедала больше.

Я судорожно закивала, затыкая мышу, порывающемуся что-то ответить, рот.

– Не забывай, с тех пор как ты появилась, у меня от тебя одни проблемы, а это мне сейчас совсем ни к чему.

После чего он развернулся и ушел.

– Гад, – выплюнул мою варежку Оська и весь взъерошился, грозно сверкая глазками вслед удаляющемуся Дику. Я в этот момент пыталась собрать вместе разъезжающиеся конечности и наконец-то встать. – Тоже мне мужчина, обижает женщин и детей!

Я удивленно посмотрела на Оську, не понимая, к какой из двух категорий он относит себя. Задав вопрос и поймав за уздцы уже куда-то намылившуюся лошадь, я получила краткий и емкий ответ.

– К детям!

Друг Дика жил в огромном особняке на окраине города. Нам пришлось пешком пройти значительную его часть, так что к концу пути я еле волочила ноги и буквально умирала от такого нового и удивительно неприятного чувства, как усталость. Оська сидел у меня на шее и тихонько подбадривал, изредка шипя в сторону идущего впереди Дика и совершенно искренне считая его причиной всех бед разом.

– Ну вот мы и пришли.

Я ткнулась лбом в спину Дика, не успев вовремя затормозить. Кое-как сообразив, что мы все-таки остановились, я выглянула из-за его плеча и довольно равнодушно обозрела огромный старинный особняк, скрывающийся в глубине чудовищно запущенного сада. Это был даже не сад, а настоящие дебри, разве что лианы с деревьев не свисали. Хорошо хоть сейчас все запорошено снегом, представляю, что тут творится летом.

Дик поднял руку и нажал на головку странного крылатого монстрика, прилепленного к наружной стороне ворот и полностью выполненного из металла. Из дома раздался тихий мелодичный звук, и Оська шепотом объяснил мне, что это звонок – недавнее изобретение магов, уже получившее широкое распространение по всему миру. Мне было все равно, что это такое. Все, о чем я могла думать в данный момент, так это о чашке горячего кофе и не менее горячей ванне, а потом – кровати с ворохом подушек и огромным пушистым одеялом, в которое я с восторгом зароюсь. Я так замечталась, что не заметила, откуда взялся низенький опрятный старик, с явными признаками огромного самомнения на лице и презрительно сжатыми в раз и навсегда установленном изгибе губами.