Твоя оторва (СИ) - Давыдова Ирина

Как же, подцепить.

Но что мне делать если я люблю его? Если сердечко выбрало этого мужчину и уже несколько лет не отпускает?

Всхлипнула, подходя к воротам. Такси попросила остановить на перекрестке. Не хотела особо привлекать внимание и до дома дошла пешком. Здесь недалеко. Зато утренним воздухом подышала.

Нажала на кнопку звонка, который вел к охране. Не хотела будить родителей. Хотя, в семь часов утра вряд ли папа спал.

― Лиана Юрьевна?

― Привет, ― хмыкнула я Денису, проходя во двор.

― Все нормально?

Он был удивлен. Не привыкла охрана, что я возвращаюсь домой утром. И я не привыкла. Мне не понравилось и больше так не хочу.

― Да. Родители не предупредили, что я уехала гулять?

― Предупредили. Просто вы пешком… ― растеряно произнес Денис, смотря на меня взволнованным взглядом.

― Я на перекрестке отпустила машину, чтобы собак не поднимать.

― Понял. Идите отдыхать.

Я улыбнулась и развернувшись, пошла к дому.

Да, я другая, как принято называть золотая молодежь. Обычно не тусуюсь по ночам, не задираю нос и не строю из себя того, кем не являюсь. Ненавижу, когда деньги правят человеком. Меня так не воспитывали. Многие мои сверстники по клубом прожигают время, по курортам с друзьями, море выпивки, азарта, экстрима. А мне дороже время с родными. Нет, и с подругами я в кафе выбираюсь часто, но, чтобы кутить как ненормальные, это не мое.

Тихонько вошла в дом, и повесив курку в шкаф, устало присела на пуфик, собираясь стянуть с себя ботинки.

― Дочка? Доброе утро. Ты что только пришла?

― Доброе утро, папуль. Ага, прикинь, затусили с девчонками. Сил нет.

― Все хорошо?

― Да, почему ты спрашиваешь?

― Не обижайся, но твои глаза…

― Я просто устала. Ну когда я последний раз тусила всю ночь? Ты же знаешь, это не обо мне.

― Потому и удивился. Кофе выпьешь со мной?

― С удовольствием, ― улыбнулась я, и сняла ботинки, отставляя их в сторону, ― только умоюсь.

― Конечно. Я пока сварю кофе.

― Мама спит?

― Да, поздно уснула, не хочу ее будить.

Я улыбнулась и зашла в уборную. На первом этаже был туалет и душ. Мыться сейчас не собиралась, а вот умыть лицо самое то. Кстати, я же у Даниила смыла макияж. Хорошо, что папа не заметил, точно бы вопросы были.

Собрав волосы в пучок, умыла лицо холодной водой и всеми силами попыталась придать себе счастливый вид. Но получалось плохо. Единственный плюс ― можно сослаться на усталость после ночной тусовки. Танцы, громкая музыка, алкоголь. Ага, которым от меня практически и не веет.

Зайдя на кухню, улыбнулась. Здесь витал аромат свежесваренного кофе.

― Спасибо, папуль, ― поблагодарила я, когда он поставил передо мной чашку с кофе.

― Держи, ― подал молоко и корзинку с маршмеллоу.

Ну вот, счастье вернулось. Папка знает, как меня порадовать.

Я улыбнулась и добавив в кофе молока, сверху бросила жменю сладкого мягкого зефира.

― На выходных Карина со Львом приедут. Устроим барбекю?

― Конечно, с радостью.

― А у тебя как дела?

― Ты о чем, папуль?

― Ты можешь обманывать кого угодно, но я вижу, что у моей дочери грустные глаза. Кто тебя обидел?

― Никто, пап.

― Лиана, вопрос повторить?

Я вздохнула и сделала пару глотков кофе. Папа сидел напротив меня и сверлил внимательным взглядом.

― Пап, ничего такого, просто… ― я пожала плечами и заглянула в его глаза, ― влюбилась я.

― Влюбленные счастливые, а ты вот‐вот заплачешь.

― Ну не у всех же она взаимная.

Папа крепко сжал челюсть и прищурившись, принялся сканировать меня взглядом.

― Кто он?

― Пап, я не хочу об этом говорить. Мы сами разберемся, ладно?

― Он тебя не обидел? ― я покачала головой. ― Ладно, но, если что, ты мне скажешь, да?

Теперь кивнула в ответ.

― Не переживай, папуль, все хорошо.

Саму себя, наверное, пыталась в этом убедить.

Я знала, что папа переживает за меня и так же знала, что переломает руки тому, кто меня обидел. А говорить ему о том, что я влюбилась в его друга я точно не собиралась. Узнай он правду, не знаю, что с ним сделает. И неважно, что влюбилась я, а не Даниил. И сам мужчина в этом не виноват.

Проводя папу на работу, я устало присела на диван. Потянула на себе плед и обернув вокруг тела, носом уткнулась в уголок.

― Что же мне делать, мамочка?

Я уснула. Стоило только прикрыть глаза, как тут же провалилась в сон. Ночь выдалась напряженной. Эмоции были на пределе и мой организм срочно потребовал перезагрузку. Не привык он к таким качелям, не привык, когда мне причиняют боль. Наверное, впервые в жизни я пережила такой стресс. Как там таких как я называют? Тепличный цветочек? Выращенный заботливыми руками папы и мамы? Ну и ладно, мне не обидно. Зато грустно, что любовь может приносить такие страдания.

Проснулась я укутанная пледом. Улыбнулась, прекрасно зная, кто обо мне позаботился.

Мама.

― Выспалась? ― тут же услышала голос мамы и повернула к ней голову.

― Угу. Мамуль, посидишь со мной?

Она улыбнулась и подошла ко мне. Я слегка подвинулась и дождавшись, когда она присядет уложила свою голову ей на бедра.

― Как дела, милая? Расскажешь, как погуляли?

Я прикрыла глаза и поняла, что не могу снова врать маме. Я и так в последнее время слишком часто это делаю. Стыдно ужасно.

― Мам, я такая дура.

Я зажмурилась, а мама положила на голову руку и принялась медленно массажировать кожу. Так приятно.

― Ты была у него, да?

Я кивнула, поднялась и прижалась к маме, положив голову на ее плечо.

― Мам, он такой бабник, ― выдохнула я, вспоминая что ночью он приехал домой не один и даже не с Олей.

― Говорят бабники перерастают в хороших семьянинов.

― Не верю, что в случае с Даниилом это возможно.

― Ты была с ним сегодня?

― Ты про секс? ― мама кивнула. ― Нет. Он меня скорее пришибет, чем… в общем, он был очень зол на меня.

― Почему?

― Мамуль! Ну ты же понимаешь, что я приехала к нему не кроссворд разгадывать. А он там с этой…

― С Олей?

― Нет, ― хохотнула я, глядя ей в глаза, ― хуже. Он вызвал шлюху. Но я ему помешала. Хоть одно доброе дело сделала.

― Точно бабник. Лиан, может ну его?

Я ошарашенно округлила глаза и выдохнула.

― Мам, а как мне его из сердца вырвать? Я так не могу.

― Любишь?

― Люблю, ― подтвердила я, и тут же была утянута в ее объятия, ― а он меня выгнал раздетой на улицу. Представляешь? Практически голой!

― Значит, ты его соблазняла? Не послушала меня, да?

― Я не послушная, мам. Ты разочарована во мне?

Теперь она округлила глаза, а я прикусила губу.

― Прости.

― Я не могу разочаровываться в собственном ребенке. Я не хочу, чтобы ты страдала. Но знаешь, как это странно не звучало, я, наверное, рада, что влюбилась ты именно в Даниила.

― Почему?

― Ну, он тебя не обидит. Я имею в виду, не воспользуется тобой. Был бы это другой человек, не знакомы нам, я была бы против твоих чувств.

― Ага, а Даниил весь такой святой, сейчас слезу пущу. Выволок меня ночью на холод раздетой. Да, потом исправился! Отогрел. Но все равно. Гордость моя пошатнулась.

― Не надо виснуть на взрослого мужчину. Пусть теперь сам бегает за тобой.

― Разве в следующей жизни, мам. Но единственное, что я поняла ― больше я к нему не поеду. Пока сам не пригласит. Мне было очень больно от его поступка.

― Его тоже можно понять. Он видит перед собой молодую красивую девушку, которой есть восемнадцать лет, но понимает, что она дочка его лучшего друга. Ты для него табу. А наверное, очень хочется. Я же видела его взгляды, обращенные на тебя.

― Как думаешь, мам, папа бы позволил?

― Не знаю, дочка. Мы с ним даже никогда об этом не разговаривали.

― Лев старше Карины. Но не настолько, как у нас разница. Да и сестренка постарше меня. Папа точно будет ругаться.

― Да, у них разница поменьше. У вас же… шестнадцать лет.