Чужая невеста - Андреа Йорк

Похоже, она едва не упала в обморок! Черт побери, неужели в ее глазах он выглядел таким монстром, что простое приглашение на ужин вызвало у нее шок?

— Ничего, все в порядке, — пробормотала Джулия.

— Вот, присядьте, пожалуйста! — Он мягко усадил ее в кресло, а затем, подойдя к открытому бару, уставленному целой батареей разнообразных бутылок, плеснул в бокал немного виски…

— Нет-нет, спасибо! — тихо отказалась Джулия. — Не думаю, что моя мать отнесется с одобрением к тому, что во время ланча от ее дочери будет исходить запах спиртного! — попыталась она пошутить.

Алан понял, что это лишь попытка отвлечь его. Он, нахмурившись, посмотрел на Джулию, чувствуя, что сам не прочь выпить виски из бокала, который держал в руке.

— Неужели моя идея с ужином оказалась настолько отвратительной, что вызвала у вас такую реакцию? — растерянно спросил он, не веря, что простое приглашение могло так подействовать.

— Простите, не поняла? — нахмурилась Джулия, очевидно, смутившись.

Что же все-таки явилось причиной внезапной перемены ее состояния? — подумал Алан. Если не его приглашение — пусть оно и было внезапным, — то что? Он посмотрел на письма, поднятые с ковра. Основную их часть она держала в правой руке, но один из конвертов — бледно-зеленого цвета — сжимала в левой. Сжимала так сильно, что суставы пальцев побелели!

Алан внимательно взглянул на нее. Выходит, одного лишь взгляда на бледно-зеленый конверт оказалось достаточно, чтобы мгновенно измениться в лице!

— Джулия…

Она резко выпрямилась и ответила, стараясь придать словам легкость и в то же время избегая встречного взгляда:

— Нет, ваша идея поужинать со мной вовсе не отвратительна. Это очень даже неплохая мысль.

Он никак не мог рассчитывать на такой ответ. До того как в комнату внезапно вошла экономка со свежей почтой, Алан склонен был считать, что Джулия наверняка отклонит его предложение. Но полученное письмо так ее расстроило, что ужин, похоже, состоится.

— Отлично, — сказал он, не давая ей передумать. — Тогда я позвоню вам приблизительно в семь тридцать вечера, идет?

— Замечательно, — устало согласилась она, очевидно, желая побыстрее остаться в одиночестве.

Чтобы распечатать злополучное письмо? — предположил Алан, поджав губы. Но тут же спросил:

— Мне заказать столик на троих, или вы дадите Тони выходной? Естественно, его мало привлекала мысль ужинать с ней под зорким взглядом постороннего мужчины.

Джулия бросила на него укоризненный взгляд.

— Я уверена, что хотя бы один вечер смогу обойтись без Тони, — проговорила она, посмотрев на наручные часы. — Мне пора, Алан. Иначе я опоздаю…

Простившись, он вышел из дома Уиндема и сел в машину. И прежде чем включить двигатель, подумал, что сегодня добился гораздо большего расположения Джулии, чем ожидал. Впрочем, теперь покоя ему не давало это самое письмо в бледно-зеленом конверте, так странно подействовавшее на нее. Хотя была надежда, что за ужином или после него, он, возможно, сумеет что-нибудь разузнать об этом.

На ланч с матерью Джулия явилась во взвинченном состоянии.

— Вы с Ламбертом уже назначили дату свадьбы? — добродушно поинтересовалась та, когда они ели креветочный салат, запивая его белым вином.

Джулия едва не подавилась. Почему в последнее время все, кому не лень, включая даже Алана О’Мейла, спрашивали, когда состоится свадьба?

— Пока нет, — уклончиво ответила она. — Нам некуда спешить, мама.

Ее мать была в высшей степени аккуратна, тщательно следила за внешностью, старалась строго одеваться и вообще контролировать каждый свой шаг. Эти черты прослеживались буквально во всем — от классической короткой прически до черных лакированных туфель на умеренно высоком каблуке. Обувь хорошо сочетались с черным костюмом и белой шелковой блузкой.

Джулия очень любила свою мать, всегда восхищалась ею, — но по-настоящему поговорить им друг с другом никак не удавалось! Поэтому их традиционный ланч раз в полгода превращался для нее в пытку. Джулия подозревала, что и для матери это тоже было немалое испытание.

— Я спросила лишь потому, что ранней осенью собираюсь съездить отдохнуть. Не хотелось бы, чтобы эти дни совпали с датой вашей свадьбы. Мне ведь, как твоей матери, необходимо присутствовать на столь знаменательном событии, — спокойно объяснила она.

— Вижу, ты решила несколько изменить свой образ жизни, — ободряюще кивнула Джулия, зная, что все эти годы после смерти отца та безвыездно жила у себя в коттедже на востоке Ирландии. — И куда ты поедешь?

— Точно не знаю. Я… не одна, — ответила мать, смущенно улыбнувшись, и отвела взгляд в сторону. — Мы с подругой думаем, что было бы забавно для начала провести несколько дней в Венеции.

Джулия пристально посмотрела на нее и нахмурилась. Она сказала, «забавно»? Такое слово ей пришлось услышать от нее впервые.

— А я знакома с этой твоей подругой? — непринужденно спросила она, но по румянцу, залившему щеки матери, сразу поняла, что едва ли это так.

— Нет, ты не знаешь ее… Надеюсь когда-нибудь вас познакомить.

И внезапно до нее дошло, что, говоря о подруге, мать на самом деле имела в виду друга!

Джулия задалась вопросом: нужно ли удивляться или беспокоиться по поводу такой новости? Отец скончался пять лет назад, а матери еще только шестьдесят с хвостиком, выглядит она превосходно. У нее прекрасная стройная фигура, светлые волосы до плеч, чудесный цвет лица. Хотя сама мысль о том, что мать уезжает в романтическое путешествие с другим мужчиной, приводила Джулию в некоторое замешательство…

— Вас к телефону, мисс Макколган, — вечером того же дня важно доложила экономка и бодро и добавила: — Это мистер Уиндем.

Джулия сняла трубку у себя в спальне.

— Ламберт! — Ей хотелось услышать его ровный, спокойный голос. — Привет! Как ты себя чувствуешь? Все хорошо? Ты ведь приедешь завтра?

— Эй, не так много вопросов сразу! — благосклонно и немного по-отечески осадил ее знакомый голос. — Со мной все в порядке. И мое завтрашнее возвращение не сорвется. Скоро у меня деловая встреча, но я решил позвонить, чтобы поинтересоваться, как ты провела эту неделю.

Все шло прекрасно до сегодняшнего дня, мысленно ответила Джулия. Она была настолько занята, что у нее не оказалось даже минутки задуматься над тем, что Ламберт провел в Гамбурге уже целых четыре дня. Но утром все изменилось. И сейчас ей так хотелось, чтобы он поскорее вернулся домой!

— Отлично, — спокойно ответила она. — Было много работы, как всегда.