Эпоха пепла 3. И пришел Король - Илья В. Попов

а выпивка приятно грела нутро, так что спустя короткое время, довольно выдохнув и расслабив пояс, Кенджи отставил тарелку, уничтожив третью порцию. Все же как мало иной раз нужно человеку для счастья — горячий ужин, да теплый кров. Впрочем, Кенджи не давал себе расслабиться, припоминая, чем иной раз может закончиться самая мирная пирушка — увы, горький опыт давал о себе знать — и поэтому, осушив первый бокал, далее лишь смачивал губы, когда поднимался очередной тост, чтобы оставаться в здравой памяти.

Ясу тоже особо не налегал на алкоголь, кидая на собравшихся настороженные взгляды; было видно, что чувствует он себя явно не в своей тарелке, что удивительно, так как на приеме у императора Ясу был абсолютно спокоен и с легкостью заводил разговор даже с незнакомцами. Белый Лис же, который по его собственным словам может в легкую вдуть в себя целый бочонок крепкого вина и быть не в одном глазу, напротив, не ограничивал себя в любезности выпить, как и большинство других гостей, что радостно отдавались пагубной привычке целиком и полностью.

Кто-то в дальнем углу невпопад попытался завести песню, то и дело срываясь, но не оставляя надежды прикончить хотя бы первый куплет, некоторые, выйдя из-за столов, пустились в пляс, чуть не сбивая с ног пробегавшую мимо прислугу, прочие же устроили соревнование по метанию рыбьих костей в пустую миску, уроненную кем-то на пол — в общем, северяне явно знали толк в развлечениях и демонстрировали то в полной мере.

Спустя же время настал апофеоз вечера: кулачные бои. Все плясуны расселись обратно по своим местам — некоторые по своей воле, других же пришлось немного поуговаривать, а то и вовсе отправить по опочивальням — музыканты тоже поутихли, наконец-то получив возможность передохнуть и промочить горло.

В середине залы образовалось что-то вроде площадки, на которую вышел поджарый мужчина лет сорока, на ходу стаскивая с себя рубаху и обнажая покрытые шрамами мышцы. Разведя руки в стороны, он обернулся вокруг себя и прокричал:

— Кто из собравшихся посмеет бросить мне вызов? Дарю живого оленю любому, кто простоит против меня хотя бы тридцать ударов сердца. И кошель серебра сверху в придачу каждому, кому повезет заставить меня коснуться спиной пола.

Желающий нашелся быстро. Худощавый паренек вышел из-за стола под одобрительные выкрики друзей и сородичей, поклонился и поднял кулаки. Увы, в этот раз удача была не на его стороне. Бой продлился едва ли несколько мгновений. Паренек сделал несколько быстрых, но довольно предсказуемых ударов, от которых мужчина с легкостью увернулся; после же его кулак прилетел пареньку в подбородок — и через миг вокруг павшего уже засуетились слуги, которые, оттащив паренька в сторону, принялись приводить его в чувство водой из кувшина.

Столь же скоро потерпели поражение еще двое смельчаков. Однако следующий — невысокий толстяк с забавным брюшком — несмотря на свой неказистый внешний вид оказался не так уж и прост. Пара обманных движений, нырок в ноги — и мужчина поднимается на ноги, потирая ушибленный бок, а после хлопает победителя по плечу и уступает место для следующего бойца.

Всего пред глазами пирующих, явно довольных зрелищем, развернулось не менее десятка схваток. Некоторые из них были скоротечны, другие же заняли время. Соперники не использовали оружие или Волю — в ход шли только собственные кулаки и ловкость, поэтому в большинстве случаев дело заканчивалось разбитым носом или выбитым зубом, не более.

Наконец среди соревнующихся определился фаворит: здоровяк лет двадцати, который однако выглядел куда старше из-за своих внушительных размеров. Несмотря на то, что щеки парня едва-едва покрыл легкий пух, грудная клетка у него была как у быка, бицепсам же позавидовал бы любой ярмарочный силач, на потеху толпе тягающий тяжеленые ядра. Одним за другим парень отправил на пол трех оппонентов подряд — и даже не запыхался. Но желающие быстро кончились — да и кому охота было чувствовать себя на утро так, словно по нему проехалась груженая телега?

— Быть может, вызов Куме бросит один из южан? — раздался чей-то неровный голос, хозяину которого следовало бы подумать о том, чтобы на сегодня завязывать с выпивкой. — Если, конечно, среди них найдется хоть один достойный боец.

— Брось, — перебил его кто-то. — Разве не видишь — их лица без волосинки, словно у женщин, и бьются они не иначе точно также. А если Кума кого-то из них покалечит или даже убьет? Вой поднимется до небес — а нас и без того считают за дикарей. К чему еще один пустой скандал?

Остальные согласно закивали, Кенджи же ощутил неприятный укол по гордости. Разве мало среди его знакомых достойных бойцов и заклинателей? Здешние же, похоже, были полностью уверены, что любой, кто не вырос среди промозглых белых пустошей, не достоин считать себя воином. К тому же, если в начале похода Кенджи еще тренировался вместе с Ясу и Белым Лисом, чтобы не потерять форму, то довольно скоро они бросили это дело, чтобы не тратить лишние силы. Поэтому размять мышцы само по себе было наградой.

Поднявшись со стула, Кенджи вышел посередь зала и отвесил Куме короткий поклон:

— В наших краях людей мерят по их умениям и талантам, а не по шевелюре, бороде или месте рождения. Что я с радостью готов продемонстрировать.

Северяне одобрительно загудели. Кума же в ответ только коротко кивнул и стал полубоком, приняв боевую стойку. Пускай он и был младше Кенджи на несколько лет, однако возвышался над ним на целую голову. При этом двигался Кума довольно быстро для своей комплекции, пускай и был довольно неловок. Было видно, что драться Кума учился скорее набивая синяки и шишки о более опытных забияк, чем тренируясь под надзором опытного учителя. Однако отсутствие техники компенсировалось воистину звериной силой и невероятной выносливостью.

Кума практически сразу же бросился вперед, намереваясь покончить с Кенджи одним удачным ударом. Подобный бычий напор не стал для Кенджи сюрпризом, поэтому он просто ушел в сторону, даже не пытаясь контратаковать. Вместо этого он какое-то время уклонялся от мощных, но неуклюжих замахов, перемещаясь по залу и терпеливо ожидая, когда Кума чуток выдохнется.

Не всем собравшимся пришелся по вкусу стиль боя Кенджи. В его сторону полетели разгневанные выкрики, призывы начать уже драться, а не танцевать, кто-то же и вовсе попытался упрекнуть его в трусости. Но Кенджи не