Человек и его символы - Карл Юнг

Самое время предупредить теперь об опасности легкомысленного или некомпетентного анализа сновидений. Состояние ума некоторых людей настолько разбалансировано, что интерпретация их снов может быть чрезвычайно рискованным делом. В таких случаях усиливается ограниченность сознания, отсеченного от своей иррациональной или «безумной» половины—подсознания, и нельзя сводить их вместе, не приняв специальных мер предосторожности.

Обобщая, можно сказать, что верить сонникам крайне неразумно. Ни один встречающийся во сне символ нельзя отделять от личности его увидевшего, поэтому ни один сон не может быть истолкован прямо и однозначно, как это делает энциклопедический словарь, разъясняя понятие за понятием. У каждого человека столь индивидуален метод компенсирующего и дополняющего воздействия подсознания на сознание, что нельзя быть уверенным в том, что сны и их символика вообще поддаются классификации.

Верно, с другой стороны, что бывают типичные и часто встречающиеся сны и отдельные образы (я предпочел бы называть их «сюжетами»), в которых, например, вы падаете, летаете, или вас преследуют дикие звери или враждебно настроенные люди, или вы оказываетесь в общественном месте не до конца одетым или одетым абсурдно, опаздываете или теряетесь в бурлящей толпе, сражаетесь бесполезным оружием или вообще без оного, бежите изо всех сил, никуда не попадая. Типично инфантильный сюжет — это сон о превращении в лилипута или в великана, или и то и другое попеременно—как в «Алисе в стране чудес» Льюиса Кэррола. Вместе с тем, хочу еще раз подчеркнуть, что эти сюжеты следует обязательно рассматривать в контексте конкретного сна, а не как некие ключи к разгадке с раз и навсегда заданным значением.

Отдельно стоит рассмотреть повторяющиеся сны. Были случаи, когда один и тот же сон снился человеку с детства и до зрелых лет. Это явление обычно означает попытку исправить конкретный дефект в мировоззрении спящего. Иногда такие сны возникают после психологической травмы, вызвавшей предубеждение к чему-либо. Бывает, они указывают на какое-то важное событие в будущем.

Меня самого в течение нескольких лет посещал сон, в котором я находил в своем доме незнакомые помещения. Иногда это были покои, где жили мои давно умершие родители. У отца, к моему удивлению, я обнаружил во сне лабораторию, где он изучал сравнительную анатомию рыб, а у матери — гостиничные комнаты, сдававшиеся смахивавшим на привидения посетителям. Обычно крыло дома, предназначавшееся для гостей, представляло собой древнее, отмеченное печатью времени сооружение —давно забытое, хотя и принадлежащее мне по наследству. Мебель там была антикварной и весьма занятной, а в конце этой серии снов я нашел старую библиотеку с неизвестными мне книгами. Наконец, в последнем сне я открыл одну из книг и увидел чудесные иллюстрации, изобилующие чарующей символикой. Я проснулся, но мое сердце еще взволнованно билось от восторга.

Несколькими днями ранее этого заключительного сна я заказал в букинистической лавке сборник работ средневековых алхимиков — одно из классических изданий. В одной статье мне попалась цитата без сноски, которая, по моему разумению, могла быть позаимствована у алхимиков Византии. Это-то я и хотел проверить. Через несколько недель после сна о неизвестной книге мне пришел сверток от букиниста. Внутри оказалась рукопись на пергаменте, написанная в XVI веке. Она была иллюстрирована захватывающими воображение картинками, сразу же напомнившими мне увиденные во сне. Поскольку открытие заново принципов алхимии стало важной частью моей работы в новых областях психологии, то мотив моего повторяющегося сна становится легко объяснимым. Дом, конечно, символизировал мою личность и сферы ее осознанного интереса, а неизвестное крыло предвещало новый круг интересов и исследований, о чем сознательный разум в то время еще не подозревал. С того времени прошло тридцать лет, но того сна я больше ни разу не видел.

Анализ сновидений

Эту книгу я начал с выявления различий между знаками и символами. Знак всегда меньше, чем представляемое им понятие, тогда как символ всегда заключает в себе больше, чем его очевидное и сразу приходящее на ум значение. Более того, символ — это естественный и спонтанно возникающий продукт. Ни один гений не брался за перо или кисть со словами; «Ну, сейчас я сотворю какой-нибудь этакий символ». Ни один человек не может взять более или менее рациональную мысль, полученную путем логических умозаключений или направленным усилием, и придать ей «символическую» форму. В какие бы фантастические одежды ни облечь ее, она останется знаком, прикрывающим стоящую за ним рациональную идею, а не символом, таящим в себе что-то неведомое. Сны спонтанно порождают символы, поскольку сами случаются, а не изобретаются. Поэтому они являются основным источником всех наших знаний о том, что входит в понятие «символичность».

Я должен отметить, однако, что символы появляются не только во сне, но и в любых психических проявлениях. Бывают символические чувства и мысли, действия и ситуации. Зачастую создается впечатление, что даже неживые объекты взаимодействуют с подсознанием, создавая повторяющиеся символические ситуации. Известны многочисленные факты, достоверность которых не вызывает сомнений, когда часы останавливались после смертиих владельца. Один такой случай произошел с маятниковыми часами Фридриха Великого во дворце Сан-Суси: они перестали идти после кончины императора. Известны также аналогичные случаи, когда с приходом смерти разбивается зеркало или падает картина, или когда при сильном эмоциональном возбуждении одного из живущих в доме происходят мелкие, но необъяснимые поломки.

Хотя скептики отказываются верить в подобные истории, они, тем не менее, время от времени происходят. Одно только это должно было бы стать серьезным доказательствомих психологического значения. Существует, кроме того, ряд символов (в том числе и важнейшие из них), которые по своей сущности и происхождению являются не индивидуальными, а коллективными. Это главным образом религиозные образы. Верующие считают их возникновение божественным — через «откровения». Скептики же категорически утверждают, что их просто придумали. Не правы ни те, ни другие.

Скептики верно отмечают, что религиозные символы и концепции веками являлись объектом заботливой и вполне сознательной работы по их усовершенствованию. Так же верно и утверждение верующих о том, что их первоисточник настолько глубоко сокрыт под таинственным покровом прошлого, что кажется, будто они имеют нечеловеческое происхождение. В действительности они есть «коллективные представления», порожденные первобытными снами и творческими фантазиями, и как таковые являются спонтанно и непреднамеренно возникшими проявлениями, никем специально не придуманными.

Этот факт, как будет разъяснено ниже, имеет непосредственное и особенное отношение к толкованию сновидений. Очевидно, что человек, придерживающийся мнения о символическом характере снов, будет толковать их иначе, чем тот, кто считает, что мысль или эмоция, несущая основной заряд энергии, заранее известна и лишь «маскируется» сном. В последнем случае толковать сны бессмысленно, ибо вы обнаружите лишь то, что заранее вам известно.

Именно по этой причине я всегда говорил ученикам: «Научитесь всему, что известно о символичности, и забудьте об этом при анализе конкретного сновидения». Этот совет настолько полезен и практичен, что я взял за правило напоминать самому себе, что я никогда не пойму чужой сон настолько, чтобы верно его истолковать.

Я делал так с целью остановки потока моих собственных ассоциаций и реакций, которые в противном случае могли бы затмить неуверенную и нестабильную реакцию пациента. Работа по исследованию содержания сна и точному определению его посыла (то есть помощи подсознания сознанию) имеет огромное терапевтическое значение и должна проводиться максимально тщательно.

Это место хорошо иллюстрирует сон, приснившийся мне еще во времена совместной работы с Фрейдом. Мне приснилось, что я нахожусь у себя дома, скорее всего на втором этаже, в уютной приятной гостиной, меблированной под XVIII век. Меня поразило, что я никогда не видел этой комнаты раньше, и я заинтересовался, что из себя представляет первый этаж. Спустившись вниз, я увидел мрачноватые апартаменты с обшитыми деревом стенами и внушительной мебелью XVI века, а может, даже более старинной. Мое удивление и любопытство усилились. Я захотел изучить весь дом и спустился в подвал. Там была дверь, за которой оказались каменные ступени, ведущие в большую комнату, походящую на склеп. Ее пол был покрыт здоровенными каменными плитами, а стены казались очень древними. Изучив кладку, я обнаружил, что раствор перемешан с кирпичной крошкой. Это явно были древнеримские стены. Мое возбуждение усилилось. В углу помещения одна из плит оказалась с металлическим кольцом. Приподняв ее, я увидел узкую череду ступеней, ведущих в какую-то пещеру, напоминавшую доисторическое захоронение. На полу виднелись два черепа, остатки костей, обломки битой посуды. На этом я проснулся.