Магистр темных дел - Романовская Ольга

Лика обвела взглядом окружавшие ее колбы и банки. В сумрачном свете угасающего дня они казались зловещими, под стать хозяину. Стало жутко. Она попятилась к двери и замотала головой. Никакая метка не стоила того, чтобы связаться с сумасшедшим!

– Я спас вам жизнь, Скотт, – напомнил Раян.

Он не двигался, но пристально следил за каждым ее движением. Лику не покидали опасения, что уйти ей не позволят.

– Всего лишь срастили пару ребер, – бравурно уточнила она, изо всех сил стараясь сохранять внешнее спокойствие.

– Вернуть все обратно?

Лика замерла с поднятой ногой.

Он ведь не всерьез? Но в голосе Раяна не звучало ни усмешки.

По спине скатилась ледяная капелька пота.

А вдруг он мог?

При мысли о том, что Раян сейчас прибегнет к ужасающей обратной магии, во рту пересохло. Лика устремила на магистра вопрошающий взгляд, но лицо его оставалось непроницаемым.

– Это невозможно!

Однако ее голосу не доставало уверенности.

Губы Раяна тронула усталая улыбка.

– Ошибаетесь, Скотт. При достаточном желании возможно все. Вы тому лучшее подтверждение.

Магистр победил. Запуганная, запутанная Лика вернулась к Раяну и тут же пожалела об этом. Он проделал с ней тот же трюк, что и утром: зашел за спину. Мышцы Лики мгновенно напряглись. Она остро ощущала его близость, малейшее движение. Между ними словно молнии потрескивали.

Лика окаменела, перестала дышать, уловив теплое спокойное дыхание возле своего уха. Сейчас он коснется ее! Но нет, Раян постоял немного и отошел, закрыл дверь на балкон. А после соизволил пояснить свои слова:

– Аквир. Вы утверждали, будто не справитесь, однако покинули аудиторию раньше многих. Могли бы и вовсе первой, если бы верили в себя.

– Боюсь, дело не в вере, мастер, а в моем даре. Точнее, его полном отсутствии. Несмотря на ваши ободряющие слова, из меня не выйдет даже мага средней руки.

Странно, Раян упорно называл ее способной. Кому, как не магистру темной магии, презирать жалкие росточки дара в ее душе!

Реакция Раяна вновь удивила. Он коротко рассмеялся:

– Даже я более высокого мнения о членах приемной комиссии, чем вы!

И уже абсолютно серьезно добавил:

– Самокопание и самоуничижение ваш дар точно не увеличат. Давайте руку!

Лика моргнула, не сразу сообразив, чего от нее хотят.

– Руку! – нетерпеливо повторил Раян и язвительно поинтересовался: – Или вы уже сроднились с меткой? Предыдущие, уточню на всякий случай, выполнены не кровью, пусть и с помощью магии крови. Так что я никого не убил и даже не ранил.

Наученная горьким опытом, Лика с опаской протянула ладонь. Ее не покидал страх, что магистр вновь причинит боль, как-то унизит, однако он действительно свел татуировку. Легкое темное облачко окутало ладонь. Когда оно испарилось, о былой метке напоминали лишь темно-розовые контуры на коже.

– Ну вот! – Удовлетворенно кивнув, Раян отпустил ее руку. – Можете приступать.

– К чему?

Лика подозрительно покосилась на него и осторожно коснулась ладони – гладкая. Поразительно!

– К работе, разумеется. Будете приходить каждый день после занятий. Сегодня от вас потребуется…

– Стоп! – протестующе вскинула руки Лика. – Я пока не дала согласия.

– Так дайте.

Раян вновь занялся письмами.

– Я… Я… Я пойду к ректору с повинной.

Взвесив все «за» и «против», Лика пришла к выводу, что даже исключение из академии не сравнится с годовым рабством у Раяна.

Она ожидала бури эмоций, уговоров, но магистр отреагировал на редкость спокойно:

– Хорошо, Скотт. Мне как раз нужно обсудить с Георгом пару вопросов, заодно провожу вас.

Лика обреченно плелась вслед за Раяном по парку, залитому багрянцем заката. Она сама загнала себя в ловушку. Сначала согласилась сыграть в карты, потом не послала на все четыре стороны Мирабель с ее желанием. Теперь вот ректор… И никто за язык не тянул!

«Дура! – Лика поддела ногой палый лист. – Думала, он тебя остановит? Как бы не так!»

А ведь она именно на это и надеялась – что обманет Раяна Энсиса. Глупо!

Лика представила лицо отца, когда она вдруг объявится на пороге дома посреди семестра. Он непременно сдвинет брови и отвернется, сделает вид, будто они незнакомы. Но сначала придется показаться на глаза дяде и тете, попросить у них денег на обратную дорогу. Так унизительно! И если дядя еще промолчит, он ведь ей не родной, то тетя Дария спустит на нее всех собак, начнет сравнивать с собственным сыном. Это ведь он метил в ректоры, заканчивал аспирантуру не где-нибудь, а за границей. Хотя до Лорана, старшего брата Лики, ему далеко. Ей – тем более.

Лика судорожно вздохнула и потерла кулаком сухие глаза.

Лучше бы она не поступила! Отчислена из академии… Она, Скотт! И за что? Ладно бы за запрещенные эксперименты, нарушение комендантского часа. Отец бы даже беременность скрепя сердце простил, главное, чтобы после поженились, но не такое!

– Что, уже жалеете о поспешно принятом решении?

Раян без труда догадался, какие мысли бродили в ее голове.

– Зачем вам ассистентка? Кровь, перо феникса, книги про живое и мертвое? – Вместо покаяния Лика предпочла задавать вопросы. – И почему вдруг в середине семестра нам поменяли расписание?

Магистр не удостоил ее ответом и свернул на боковую тропинку, петлявшую среди деревьев:

– Так быстрее.

Лике хотелось возразить, что она никуда не торопится, а то и вовсе предпочла бы никуда не идти.

Громада административного корпуса неумолимо приближалась, а вместе с ней и неотвратимое наказание.

Лика все чаще оглядывалась, с тоской окидывала взглядом парк. Возможно, она видела его в последний раз. Вряд ли ей удастся выдумать весомое оправдание проникновению в чужое жилище.

Стоп!

Во тьме забрезжил слабый лучик надежды.

Метка. Она покажет ректору след от треугольника, и еще неизвестно, кого выгонят из академии.

Вдобавок Лика повинилась, согласна отработать штраф на кухне или помогать дворнику мести листья. Никакого урона Раян не понес, ручка у него. Зачинщица тоже известна – Лика не собиралась покрывать Мирабель. Пусть ее тоже вызовут к господину Бранцелю, испортят личное дело выговором, отправят на общественные работы. Мирабель прекрасно бы смотрелась с ножом и ведром картошки.

Губы Лики растянулись в улыбке. Она живо вообразила гримасу Мирабель, брезгливость, с которой она брала бы корнеплоды, кидала в ведро. Ради того, чтобы увидеть ее поверженной, раздавленной, Лика согласна немного пострадать.

– Приятно видеть студентку, у которой грядущая беседа с ректором вызывает улыбку, – ворвался в ее мысли голос Раяна.

Он остановился и, чуть склонив голову набок, с интересом рассматривал Лику, словно она новая книга или диковинное изобретение. Уже не ингредиент зелья – хорошо, но девушка от греха спрятала руки за спину. Вдруг Раян вздумает наградить ее очередной меткой? Но он лишь едва заметно покачал головой, сложно сказать, с сожалением или с упреком, и вновь зашагал к учебным корпусам.

Лучшая характеристика Раяна Энсиса – ему стремились уступить дорогу даже преподаватели. Студенты и вовсе юркали за ближайший угол, чтобы магистр их не заметил.

– Сюда!

Раян указал на арку, ведущую в мощенный двор с фонтаном. Там же разбили преподавательский садик, куда шустрые студенты не допускались. Однако многие все равно нарушали запрет, а потом с разочарованием делились, что не нашли ничего интересного. Розы, немного лечебных трав: ромашки, чабреца, полыни и лаванды, и никакой черной бузины, мандрагоры или белладонны. Сад опоясывала кованная ограда. По ее периметру установили пару скамеек, чтобы родители учащихся и прочие посетители административного корпуса могли отдохнуть, погреться на солнышке. Но сейчас здесь никого не было, тишину нарушало лишь журчание фонтана – простенькой чаши из гранита.

– Не передумали?

Раян обернулся к Лике, дал ей последний шанс.