Слезы льда - Анатолий Рубинов

Такой уж день выдался: туда ехал, ругался, обратно едет - ругается, только еще чернее. В запале преследования Оскар два раза терял царапины, оставленные буерными коньками, рыскал потом широким зигзагом и наконец допер, куда держит курс Барыга; тот шел, ясное дело, не к Старой Трещине, нечего было и думать перелететь ее с балластом, и не к Лабиринту - там буер надо тащить на веревке, ну и, естественно, не в трехсуточный объезд браконьер отправился, чтобы миновать Трещину с другой стороны; мерзавец направился мимо Свечки, между нею и Болотом, в самое злое и непредсказуемое местечко. Старый шериф Нигмеев прозвал его "Пронеси, Господи", и не было известно жителям Ириса, Аптауна и окрестностей места хуже и гибельней. Правда, еще существовала вероятность, что браконьер просто-напросто путает след, на всякий случай, и пойдет в обход Болота. Скорее всего, он так и сделает, если не почувствует на хвосте погоню...

Через час Оскару стало ясно, что мерзавец решился рискнуть, рвануть в "Пронеси, Господи".

Оскар нахмурился. Что же он у меня спер, подумал Оскар, если так торопится к черту в зубы... Подумал, но додумать не успел; из-за горизонта выскочила верхушка Свечки. Оскар сбросил обороты, погасил прожектор и малым ходом покатился к точке в полумиле от ледяного вулкана.

Но сунуться в гибельную узость ему так и не довелось; на второй трети пути в луче правой фары мелькнул человек и сразу же отскочил, Оскар вырубил моторы и положил руль круто влево. Платформа завертелась юлой и вскоре остановилась; Оскар выдернул из зажимов игломет, отодвинул люк и, позабыв даже парик натянуть, выскочил на лед.

Судя по пижонскому костюмчику, усыпанному серебряными пряжками, это был Барыга, он самый, собственной персоной, причем в наиболее предпочтительном виде, в наиболее приемлемом состоянии - без буера и без оружия. Бить ему морду сейчас толку было маловато, только кулак расшибешь о прутья фейсгарда, поэтому Оскар лишь ругнулся коротко и показал иглометом на люк аэросаней. Лютый зверь Барыга как-то странно, слишком поспешно и охотно, прыгнул в кабину; Оскар едва успел дать ему пинка под задницу, чуть не промахнулся.

- Сними шлем, - еле сдерживаясь, велел он.

Тот отцепил фейсгард и перестал быть Барыгой, обратившись в Мариуса Фангейта, сына нынешнего шерифа.

Первым делом Оскар вернул игломет в зажимы.

- Ты откуда свалился?! - выдохнул он наконец.

Оскар отлично знал парня, уважал даже за изумительный талант скульптора-литейщика, сам его многому научил, когда Мариус занимался айсингом...

- Меня Барыга взял с собой, - ответил юноша.

Хорошенькое прикрытие придумал Барыга, сволочь хитрая, подумал Оскар. А вслух спросил:

- Как же ты угодил в такую расчудесную компанию?

- Так ведь никто меня не брал... А он меня пригласил. Помните, я же и с вами просился...

- Я туристов не вожу. А случись с тобой что-нибудь, как бы я глядел в глаза шерифу? Ты же несовершеннолетний...

- Я бы расписку дал...

- Толку с нее!.. И шерифу, я думаю, нужен живой сын, а не расписка. Так что, говоришь, Барыга тебя сбросил, как балласт?

- Нет... - глаза юноши вдруг странно расширились. - Он там...

- Ты что, демона увидел? Где - "там"?

Мариус дрожащим пальцем ткнул чуть в сторону от Свечки.

- Что с ним?

- Н-н-не знаю... Не знаю я! Все случилось так очень быстро...

- Ладно. Садись за руль и правь сам, вези самым малым. Справишься?

Мариус кивнул. Казалось, он сейчас заплачет.

- И успокойся. Ты жив и цел и не подохнешь во льдах, брошенный на произвол, а это, в конечном счете, самое главное.

Парень судорожно кивнул и неуверенно надавил педаль контактора. Оскар включил прожектор. Немного не доезжая Свечки, Мариус затормозил и показал влево от курса:

- Вот здесь мы сняли балласт.

- С аборигеном?

- Да... Это был... ваш участок?

- Мой. Блок потом подберем. Где этот гад подлый?

- Впереди. Но туда нельзя ехать.

- Ладно. Где не проедем, там пешочком пройдем, где не пройдем пешком, там ползком... Бери фару и полезли, - заключил Оскар, натягивая парик и перчатки.

Гад подлый был на месте и уже получил свое, даже с избытком. На ровной площадочке острием вверх торчала странно закругленная, закрученная алмазно-прозрачная сосулька, внутри - серебристый буер и рядом с ним Барыга.

Доигрался, сволочь, подумал Оскар.

Вот и меня однажды могут найти в аналогичном виде, подумал он пять минут спустя.

Мариус все порывался что-то объяснить, но Оскар жестом велел ему не открывать рта. Постояв еще некоторое время, Оскар повернулся и без единого словечка пошел к балластине. Вырезана она была самым что ни на есть варварским способом, воровским манером - все поверхности сплошная муть и сетка мелких трещин. Он взял у Мариуса фару, поставил рядом с блоком, посмотрел с другой стороны, обойдя кругом. Внутри смутно различался свернувшийся калачиком человек. Оскар подобрал какую-то забавную ледышку, валявшуюся возле самого блока, и положил на блок сверху.

- Ни черта не разберешь, - пробурчал он. - Давай, впрягайся. Лебедка сюда не достанет.

...Они затащили блок на платформу, влезли в кабину, сняли теплое. Оскар налил Мариусу спирту, выпил сам и приказал:

- Теперь рассказывай все по порядку.

Парень, хлебнув согревающего, долго дышал, выпучив глаза, наконец начал:

- Он хотел попробовать, нельзя ли на облегченном буере проскочить язык Стеклянной Реки. Как только буер вскочил на него, под ним словно что-то лопнуло, и лед полез вверх... Он выскочил, но лед захватил и его... Все кончилось в несколько минут.

- Понятно. А теперь одевайся и вылезай. Быстрее!

- Господин Пербрайнт, за что?! Клянусь, я не знал, что это ваш участок!.. Если бы знал, ни за что...

- Дурень. Набитый причем. Я сейчас буду менять липучку, а это зрелище для избранных. Минут через десять опять вернешься, и если я буду в ауте - постучишь по морде, покрепче. Понял?

...Когда они уже подъезжали к Ирису, Мариус начал кактус странно, выжидающе поглядывать на Оскара.

- В чем дело, ну? - буркнул Оскар.

- Господин Пербрайнт, можно вас попросить?

- Валяй.

Оскар находился еще под тяжелым впечатлением от гибели Барыги, в этом состоянии его можно было просить о чем угодно, даже сжевать треугольный буерный парус, и мальчишка это почувствовал.

- Не говорите обо всем этом маме... Отец так или иначе все узнает, а мама...

- Договорились. Скажешь ей, что был у меня в мастерской, - ответил Оскар, и Мариусу заметно полегчало. - Кроме того, мы с твоей матерью обычно ходим разными курсами.

Они помолчали, а потом Мариус спросил:

- Вы помните, как выглядел буер в этом сталагмите?

- К сожжению, да.

- Он похож на язык пламени. Понимаете, форма течет вниз и одновременно - взметается вверх, тут все дело, вся заковыка - в спирали. И в парусе буерном, острым углом вниз направленном... Это был бы чудесный памятник погибшим во льдах...