Хетты - О. Генри

История Киликии этого периода была совершенно неизвестна, пока не были открыты надписи в Каратепе; правда, до сих пор еще не совсем ясно, как их нужно интерпретировать. Автор этих надписей, Аситаванда, сам, по-видимому, был не царем, а вассалом или доверенным лицом царя Аданы. В финикийском варианте надписи последний называется не царем Аданы (как в хеттском тексте), а царем Dnnym — этнический термин, который получил огласовку и переводился как «данунийцы». Параллелизм обоих вариантов, видимо, указывает на то, что название данунийцы происходит от имени города Аданы, но это не исключает связи с племенем даниуна, которое мы встречаем среди «народов моря» в египетских текстах XII в. и которое с таким же успехом могло происходить из древнего города Аданы (хеттский Атания). Предполагавшаяся связь с гомеровскими данайцами кажется, однако, проблематичной. Таким образом, в VIII в. до н. э. — дата, наиболее правдоподобная для этих надписей, — существовало царство со столицей в городе Адане; оно, по-видимому, занимало большую часть киликийской равнины. Предполагается, что «люди Аданы» (хеттское adanawanai, финикийcкое dnnym) — это потомки народов периода той миграции, которая увлекла многих лувийцев из Киццуватны через Аман в Сирию во времена Рамсеса III. Начиная с времен Салманасара III Киликия была известна ассирийцам как Куэ или Кауэ — название, для которого еще не найдено никакого объяснения.

После того как произошли эти перемены, в позднехеттских царствах и у их арамейских соседей сразу же наступил недолгий период процветания и изобилия. Об этом можно судить по тому, какие большие количества золота и серебра ассирийские цари могли изымать у них в виде дани. Хеттская культура проникла на юг, в Палестину; хеттские наемники, такие, как Урия (2–я книга Царств XI. 3) и Ахимелех (1–я книга Царств XXVI. 6), служили в израильских армиях, а Соломон брал хеттеянок в свой гарем.

Новый подъем могущества Ассирии начался во время царствования Ададнерари II (912–891 гг. до н. э.) и продолжался при его преемнике Тукульти — Нинурте II (891–884 гг. до н. э.), но сирийские царства не обратили внимания на эту угрозу. Ашшур-нацир-апал II (884–859 гг. до н. э.) быстро закрепил завоевания своего предшественника и за первые же семь лет царствования вновь подчинил себе большую часть территории к востоку от Евфрата. Когда в 876 г до н. э. ассирийский царь встал перед Каркемишем и потребовал пропустить его, царь Каркемиша не сопротивлялся и покорно согласился заплатить ассирийскому царю большую дань, включая 20 талантов серебра (около 1000 фунтов). Ассирийская армия переправилась через Евфрат, пересекла Сирию и вышла к побережью; другие хеттские царства последовали примеру Каркемиша. Неспособность хеттских государств объединиться в борьбе против завоевателя свидетельствует, по-видимому, о междоусобице, дальнейшими сведениями о которой мы не располагаем. Слабая попытка объединиться была сделана через восемнадцать лет, когда Салманасар III переправился через Евфрат где-то севернее и столкнулся с силами Каркемиша, Хаттины, Бит — Адини и Сам'ала. Но сопротивление, оказанное этими четырьмя малыми государствами, было безуспешным. Северная Сирия снова подчинилась ассирийцам, и на следующий год сам Каркемиш был осажден и захвачен. Первое успешное сопротивление ассирийцам оказали цари Хамата и Дамаска, которые, призвав войска двенадцати вассальных князей, главным образом с финикийского побережья, смогли встретить Салманасара у Каркара в 853 г. до н. э. силою в 63000 пехотинцев, 2000 всадников, 4000 колесниц и 1000 верблюдов. Последовавшая битва принесла союзникам очень большие потери, но привела к тому, что ассирийцы прекратили военные действия. Конечно, если бы все сирийские царства объединились, то ассирийцев можно было бы не подпускать. Как бы то ни было, Салманасар в ближайшие годы возобновил атаки на Дамаск и так ослабил это царство, что около 804 г. до н. э. Ададнерари III с помощью Занира, арамейца, за несколько лет до этого овладевшего хеттским городом Хаматом, смог подчинить его себе и объявить свое господство над всеми землями «Хатли, Амурру и Палашту».

Но теперь на ближайшие полвека власть ассирийцев снова ослабевает из-за того, что появляется новый соперник в северных горах — царство Урарту (Арарат), которое отвлекает на себя основные силы ассирийских царей. Хеттские государства Северной Сирии (Южная Сирия была к этому времени полностью арамейской), вероятно, ощущали некоторое этническое или культурное родство с Урарту, и сперва Мелид, а затем Гургум, Сам'ал, Унки (Хаттина), Арпад, Каркемиш, Куммух и Куэ — все стали на сторону царей Урарту Аргишти I и Сардури II. Таким образом, Сирия оказалась разделенной надвое, и товары, которые прежде шли из внутренних районов страны и достигали финикийского побережья в его южных портах Тире, Сидоне и Библе, теперь пришлось направлять к устью реки Оронт во вновь созданное греческое поселение — город Посидейон, который Л. Вулли недавно отождествил с древним поселением Альмина.

Это положение резко изменилось с возрождением Ассирии при Тиглатпаласаре III (745–727 гг. до н. э.). Уже на третьем году царствования, в 742 г. до н. э., этот царь смог двинуться на запад, чтобы раз и навсегда «навести порядок» в Сирии. Сардури лично пришел на помощь своим сирийским вассалам, и произошло генеральное сражение, в котором силы Урарту были разбиты наголову; сам Сардури позорно бежал с поля боя верхом на кобыле. Понадобилось еще три года, чтобы привести город Арпад к покорности, но уже к 740 г. до н. э. все сирийские государства снова вернулись к вассальной зависимости от Ассирии. Однако не прошло и двух лет, как Тиглатпаласар снова вернулся в Сирию, чтобы подавить новый мятеж. Ассирийцы, обладавшие теперь несокрушимой силой, не могли больше мириться с неустойчивым поведением своих вассалов и в 738 г. до н. э. распространили на Сирию свою политику прямой аннексии. Унки было, по-видимому, первым хеттским государством, которое стало ассирийской провинцией, а вскоре та же участь постигла и большинство его соседей, так как преемники Тиглатпаласара Салманасар V и Сарган II продолжали его политику с еще большей беспощадностью. Из наиболее важных государств Сам'ал и Куэ были, по-видимому, аннексированы около 724 г. до н. э., та же участь постигла Хамат в 720 г., Каркемиш — в 717 г., Табал — в 713 г., Гургум, вероятно, в 711 г. и Куммух (который к этому времени объединился с Мелидом) — в 709 г. Так окончилась история хеттских государств Северной Сирии. Когда греческие путешественники проникли в эти земли, они нашли там лишь провинции ассирийской империи. Само имя Хатти было уже забыто.

5. Ахейцы и троянцы в хеттских текстах

Сенсационное сообщение Э. Форрера о том, что он нашел в хеттских текстах упоминание о гомеровских ахейцах и даже о таких конкретных личностях, как Атрей, Этеокл и Андрей, уже упоминалось нами в Предисловии. Мы также говорили о последовавших возражениях против его утверждений. Теперь мы можем рассмотреть некоторые факты и аргументы.

Полемика касается той страны, которая в хеттских текстах называется Аххиява или иногда Аххия. Это название впервые упоминается во времена Суппилулиумы, который послал туда кого — то — возможно, но не достоверно, свою жену — в изгнание. Из этого фрагмента Э. Форрер заключил, что Суппилулиума женился на ахейской принцессе. Безотносительно к вопросу (который мы обсудим ниже) о тождественности Аххяявы со страной ахейцев, т. е. микенской Грецией, этот вывод основывается на довольно смелом предположении о процедуре изгнаиия, а именно на том, что никого, в особенности царицу, нельзя было изгнать в чужую страну, если он или она не были родом из этой страны. Может показаться, что этот довод, если дело касается царицы, довольно убедителен; но поскольку не подлежит сомнению, что царь Урхи — Тешуб был выслан в чужую страну, возможно на Кипр. (см. выше), нельзя утверждать, что ссылка была наказанием только для лиц иностранного происхождения. Самое большее, что можно сказать с уверенностью, — это то, что страна, избранная для изгнания, должна была быть одной из тех, с которыми хеттские цари поддерживали дружественные отношения и на которую поэтому можно было положиться в том смысле, что она не позволит высланному вызвать смуту. Поэтому мы можем предположить, что во время царствования Суппилулиумы отношения между Хатти и Аххиявой были вполне дружественными.

Из Анналов Мурсили II (год третий) мы впервые узнаем о связи между Аххиявой и городом (здесь «страной») Миллавандой; но этот фрагмент так сильно пострадал, что одинаково возможны и вероятны несколько совершенно различных реконструкций текста. То же можно сказать и о другом фрагменте, относящемся к четвертому году. Это особенно досадно, поскольку в тексте упоминается некое судно и этот отрывок мог бы разрешить вопрос о том, была ли Аххиява «за морем».