Дверь. Альбом - Мэри Робертс Райнхарт

Но Уолли, казалось, ее даже не слышал. Он глубоко и облегченно вздохнул и потянулся за сигаретой.

— Не скрою, — сказал он, обращаясь к инспектору, — что для меня это все чрезвычайно важно. Я… вы даже представить себе не можете, как вы меня успокоили.

Однако я была не согласна с выводами инспектора.

— Если она и взяла веревку, то, уверяю вас, не для того, чтобы привязать собак. Она вообще не хотела их брать с собой и согласилась на наши уговоры с большой неохотой. А что касается этого человека не лестнице, — ядовито добавила я, — вы говорите мне, что это была Сара Гиттингс, которая ушла не более чем за полчаса до его появления и которая могла прийти в дом, когда хотела! Вы думаете, я поверю тому, что Сара отправилась на Ларимерскую пустошь, привязала к дереву собак, надела темные брюки, разбила стекло в двери гостиной и специально позволила мне увидеть ее в зеркале?! Не забывайте, что она знала об этом зеркале!

— Но здесь и появляется на сцене наш мужчина, — заметила ехидно Джуди. — Любовник Сары. Они встретились на пустоши, и он обнаружил, что она забыла взять свою зубную щетку. Естественно, он отказался бежать, пока она ее не принесет. Все абсолютно ясно.

Инспектор Гаррисон улыбнулся.

— И все же, — произнес он, поднимаясь с кресла, — вы не можете отрицать того, что она взяла веревку! А сейчас давайте-ка поглядим на разбитую дверь.

Но по странному стечению обстоятельств, с чем нам не раз пришлось столкнуться на протяжении всей этой серии преступлений, следы на земле, около ступеней, оказались уничтоженными. Прошел дождь, и к тому же Эбнер Джоунс, начавший весеннюю уборку лужаек, тщательно подмел все дорожки.

Однако Джуди уверяла, что инспектор Гаррисон нашел что-то на ступенях.

— Когда он нагнулся, чтобы завязать шнурок на ботинке, — сказала она, — то подобрал какой-то маленький блестящий предмет. Похоже, это был отломанный кончик ножа.

К полудню все еще не было никаких сообщений о Саре. Ее поиски в морге и больницах оказались безрезультатными. Думаю, и инспектор больше ничего не находил. Один раз Джуди сообщила мне, что он с полицейским что-то ищет в мусорном ящике на заднем дворе и что они также взяли с собой стекло из разбитой двери гостиной. Но оно вряд ли могло им чем-нибудь помочь, так как дождь, вероятно, смыл на нем все следы. Кларе, разрешили сделать уборку в комнате Сары, и когда она закончила, инспектор посоветовал мне закрыть комнату на ключ.

Он ушел в полдень. Дождь лил как из ведра, но какое-то время спустя я увидела, как он в макинтоше, с которого ручьем стекала вода, медленно бродит по Ларимерской пустоши. Когда я в следующий раз выглянула в окно, он все еще был там, но мне показалось, что он сменил свою мягкую фетровую шляпу на кепи.

И только когда фигура, наконец, скрылась за ближайшим холмом, мне вдруг пришло в голову, что это мог быть вовсе и не инспектор.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Большинство преступлений, как мне кажется, нельзя раскрыть с помощью какого-то одного метода. Не могут они быть раскрыты и каким-то одним человеком. Я имею в виду, конечно, сложные, запутанные преступления, где нет явных мотивов и улик.

Но в случае с Сарой Гиттингс, как и в других, последовавших за ним, преступник был найден благодаря удаче и, самое удивительное, временной нетрудоспособности одного человека.

И я содрогаюсь при мысли о том, где бы мы все были сейчас, если бы не это.

Следующий день, вторник, тянулся, казалось, бесконечно. Я не могла заставить себя продолжать работу над биографией деда. Мэри Мартин укрылась в своей комнате с каким-то романом. Слуги явно чувствовали себя не в своей тарелке. Даже собаки выглядели какими-то пришибленными. Постаревший и измученный Джозеф бродил бесцельно по дому, а служанки без конца пили на кухне чай и с большой неохотой поднимались наверх.

В три часа Джим еще не появился, а так как Джуди отправилась прогулять собак, то я все же решила позвонить Кэтрин. Мне казалось, что она сможет всем нам помочь каким-нибудь советом. Она все-таки знала Сару лучше нас всех, и я чувствовала, что, по крайней мере, ее надо было поставить в известность о случившемся.

Однако я добилась своим звонком только ее гнева за то, что согласилась принять Джуди.

— Ну, наконец-то! — воскликнула она в ответ на мое приветствие. — Давно пора! Передай Джуди, чтобы она немедленно возвращалась домой. Это просто возмутительно, Элизабет Джейн.

— Что возмутительно?

— То, что она бегает за этим молодым идиотом. Послушай, Элизабет, я не хочу, чтобы ты принимала его у себя. Это самое меньшее, что ты можешь сделать, если она откажется возвращаться домой.

— Пока я не видела здесь никакого, как ты говоришь, молодого идиота, — кротко ответила я. — Но меня сейчас беспокоит нечто более серьезное, чем влюбленные в Джуди молодые люди.

И я рассказала ей, что у нас произошло.

— Пропала? — вскрикнула Кэтрин. — Сара пропала? У тебя есть какие-нибудь соображения насчет того, где она может быть?

— Никаких. Я боюсь, что дело серьезное. Сейчас этим занимается полиция.

— Может быть, мне лучше приехать?

Я сразу же воспрепятствовала этому. Кэтрин была необычайно сильной, волевой натурой; она могла быть весьма обаятельной, но и чрезвычайно упрямой. И хотя мне не следует порицать ее за упрямство, которое, как оказалось, сыграло немаловажную роль в распутывании нашего дела, тогда мне не хотелось, чтобы она приезжала.

— Ты все равно ничего не сможешь сделать, — ответила я. — К тому же, ты нужна Говарду. Джуди говорит, что он неважно себя чувствует.

— Да, — протянула она. — Да, он чувствует себя далеко не так хорошо, как следовало бы.

Больше о своем приезде она не обмолвилась ни словом. Однако потребовала, чтобы я немедленно повидалась с Джимом.

— Он любит Сару, — проговорила она. — И к тому же — он очень умный. Я уверена, он сможет помочь тебе.

На этом советы Кэтрин иссякли. По ее словам, родных у Сары не было. Она высказала опасение, что Сару сбил автомобиль, а так как у меня были все основания предполагать нечто более серьезное, то я не стала ее разуверять.

Я так и не дала ей никаких обещаний в отношении дочери, поступив, как оказалось, весьма мудро, поскольку с прогулки Джуди вернулась не одна. Ее