Revive or Die - Михаил Юрьевич Левацкий

в кафе, в общем – к цивилизации. Но Борю тянула природа. Борис часами просиживал на пляже, в окружении птиц, песка и воды. Он сидел прямо на песке, не стелив под собой ничего.

Ему нравилось созерцать. Он думал, что, по сути, море, это все та же река у них в городе, только размеры внушительнее. Он считал, что рано или поздно такое чистое море, как сейчас, постигнет та же участь, что и их городскую реку. От этих мыслей его охватывало бессилие и страх за окружавший его мир. Страх, что вся эта красота, созданная не человеком, может попросту быть уничтожена по вине алчности и меркантильности тварей Божьих. Большинство людей не умеют созерцать – большинство умеет только рушить то, что создавалось до их существования.

Данным размышлениям не суждено было разлиться во что-то большее. Их прервало внезапное появления чайки, выброшенной на берег. Борис подошел к ней и наклонился. Она была мертва. Ее клювик был открыт, ей не хватало воздуха, и она пыталась найти хоть какую-нибудь возможность вдохнуть. Но, к сожалению, ее дни были сочтены. Борис очень любил животных. Он любил их больше, чем людей. Подобные ситуации его просто убивали. Он натурально начинал рыдать над почившим живым зверьком.

Так случилось и в этот раз. Он стоял на коленях, склонившись над трупом птицы. Руки были зарыты в песок. С каким гневом он в тот момент винил всех и вся в произошедшем. Он тогда еще не понимал, что эта чайка умерла лишь из намерения третьего лица показать Борису, что к чему. По мере возрастания гнева, руки Бориса уходили все глубже в песок. Когда же он успокоился (его успокоила все окружающая тишина), он вытащил руки из песка и попытался взять тело птички в руки, чтобы отнести ее подальше от берега.

Как только он взял ее, грузное тепло внутри грудной клетки придавило все его нутро. Жгучее тепло, которое могло бы прожигать все на своем пути. Тепло нарастало, Борису становилось плохо, невыносимо больно. Вдруг энергия начала переходить от грудной клетки к его рукам. Борис чувствовал, будто бы в нем сидело что-то инородное, перекрывающее кислород. И вот тепло достигло его ладоней. Боря думал, что его кости превращаются в труху. Но это являлось лишь иллюзией. На самом деле с ним все было нормально. И как только жар перешел к ладоням – он исчез, а вместе с его исчезновением, в голову ударил моментальный импульс, сравнимый только с выстрелом в голову. Борис бросил чайку и упал на землю. В ушах звенело. Он не понимал, что с ним происходит. Сквозь визг в ушах слышался прилив, ветер и… крик чайки.

Подняв голову, Борис узрел немыслимое – чайка стояла на двух лапках, смотрела на своего спасителя, издавая лишь известный всем звук гаканья. Вскоре, постояв какое-то время на месте, оценив Бориса взглядом, она взмыла в небо, удаляясь за горизонт.

По дороге к домику Бориса лихорадило. Звон все еще присутствовал в ушах. Зайдя в свою комнату, он махом рухнул на постель, и отключился.

–Вот теперь мы можем поговорить, Боря – сказал Бран, с весьма оптимистичным тоном.

Глава 14

В кабинет к следователю пожаловал человек, уже хорошо нам известный – Федя. Он занес бумаги на стол к начальнику. Бумаги касались дела о пропаже девушек возрастом от 18-ти до 25-ти лет. Самым странным являлось то, что в последний раз девушек видели за день-два до исчезновения, с людьми, которые были скорее знакомыми на одну ночь, чем друзьями или родственниками. Ни одна девушка так и не найдена, а сегодня к списку пропавших добавилось еще два человека – Анастасия Белова и Елена Кольшина.

– Вот, еще случай, – доложил Федор своему начальнику, положив бумаги на стол. – Константин Юрьевич, что думаете на этот счет?

Константин сидел за рабочим столом, насупившись, сложив руки у себя на голове, уставившись в материалы дела.

– Уже третий раз за месяц, – тяжко вздохнул он, – раньше он хотя бы меру знал, один раз в три месяца.

Константин продолжал изучать детали пропажи. Последний раз девушек видели в университете с молодым человеком, который представился Василием. После этого все обрывается: никто не знал, где девушки провели последние два дня своей жизни. В квартире при обыске не нашли ничего подозрительного. Ни следов борьбы, ни каких-либо тщательно припрятанных улик. Ничего.

Было очевидно, что девушки явно пропали из другого места, и вопрос стоит один: где именно они могли пропасть, и как так получается, что тела всех жертв все еще не нашли. Мысли о том, что эта серия исчезновений является всего лишь совпадением, развеялись, как только на стол к Виктору попала записка, гласящая следующее:

«Если человеку по какой-то причине нужно есть – он ест. Пища богов – женщины и страсть. Я же нашел страсть в том, что я с ними делаю. Нельзя поймать то, что находится в своих, никому не известных, владениях. Следуйте по следу паутинки, которая проявится на солнце в скором времени. Ищите, и вы меня найдете, Константин. А для того, чтобы вы убедились в подлинности данного сообщения, посмотрите в ящичек слева от вас, в столе. Всего доброго, коллега. Да услышим мы зов Феникса»

Когда Константин заглянул в ящик, он отъехал на своем кресле назад к стенке, испугавшись. В ящике лежала фотография первой пропавшей девушки, Ксении. Рядом с фотографией лежал кусок кожи, на котором был изображен паук – эта татуировка была одной из главных опознавательных особенностей девушки. Все на тот момент было чересчур жутко, он не знал, что делать. Данное сообщение бросало ему вызов, но он не знал, что за «паутинка», указанная в сообщении, проявится в скором времени. На тот момент шифр был непонятен, и игра, в которой убийца называл своего оппонента «коллегой», не была ясна. С тех пор прошло довольно много времени, и у Константина начала выстраиваться определенная картина. Только одно ему было непонятно – когда же эта паутинка все же проявит себя, и проявится ли она вообще. Все это время, пока следователь размышлял над всей этой ситуацией, Федя стоял напротив, молча наблюдая за мозговым штурмом своего начальника. Молчание было чересчур долгим, и Федя решил выпалить:

– Вам кофе принести? Сегодня вы столь неважно выглядите.

– Федор, напомни мне, пожалуйста, как давно ты со мной работаешь?

– Год. А зачем вы спрашиваете?

– Ты появился у меня на пороге перед, или после появления этого убийцы?

– Спустя три месяца после его