Мороженое для горячей штучки - Татьяна Луганцева

– А мы-то, получив наводку от мимо проезжающего водителя, что тут двое сумасшедших в крови, уж было подумали, что нас разыграли, – сказал он. – Ну, и что тут происходит?

– Спасите! Спасите нас! Нас хотят убить! – кинулась к ним Серафима, вцепляясь руками в капот машины, словно боясь, что она сейчас уедет. Хотя людям в этой машине, хотят они или не хотят испачкать салон кровью и грязью, придется выполнять свой долг по службе и пустить внутрь эту странную парочку.

Глава 5

Вот уж никогда не думала Серафима, что ей, обычной библиотекарше не первой молодости, придется давать показания в полиции. Ее дело вел некто Колбасов Герман Геннадьевич, мужчина средних лет, вероятно, средней зарплаты и средней внешности. Все в нем было средне… Кроме характера. Вот характер у Германа Геннадьевича был просто прескверный, это Серафима поняла с первых минут общения.

– Серафима Игоревна Барская, библиотекарь, не замужем, детей нет, – зачитал он и поднял хмурый взгляд на Симу, – так?

– Так, – нервно дернула она плечом, словно эти все факты были самыми главными в ее биографии и имеющими отношение к ночному ужасу, что она пережила. Особенно «не замужем».

Она сидела в кабинете следователя в своем выходном платье, длинном, наглухо застегнутом, темно-серого цвета.

– Чего наряжаешься-то? – спрашивала ее дома Анна Григорьевна.

– Ну, как же? Ни разу показания по официальному вызову не давала. Надо же как-то прилично выглядеть, – ответила Серафима.

– В этом платье тебе лет шестьдесят! – Покачала головой Анна Григорьевна.

– А я и не говорила, что оно меня молодит! Я говорила, что выгляжу в нем прилично.

– Это да! Этого не отнять! Такая девственница воинствующая, ненавидящая мужчин! Синий чулок или старая дева, что называется, выбирай любое, – согласилась Анна Григорьевна.

– Я не такая, – надулась Сима.

И вот сейчас она сидела на жестком, неудобном стуле, сложив руки на коленях, и смотрела в лицо этому неприветливому, хмурому человеку. Он ей очень не нравился, она ему, по всей видимости, тоже, но они вынуждены были общаться. Такая работа была у него и в такую ситуацию попала она.

– Серафима Игоревна Барская, библиотекарь, – произнес он, скрещивая пальцы.

И тут Сима взорвалась:

– Слушайте! Перестаньте повторять, что я библиотекарь! Это преступление, что ли?

– Нет, – несколько смутился следователь, – редкая профессия по нынешним временам.

– Меня задержали по этому поводу? Нет? Идет отлов библиотекарей? Нет? Так тогда давайте по существу. Я уже все рассказала! Я нахожусь в шоковом состоянии!

– У вас случился нервный стресс, и вас увезли в психиатрическую больницу? – спросил следователь, и Серафиме на мгновение показалось, что он улыбнулся.

Она даже поморгала и снова всмотрелась в его лицо со смуглой кожей и глазами с прищуром, но оно было абсолютно спокойным и неулыбчивым.

– Показалось, – выдохнула она.

– Что показалось? – уточнил Герман Геннадьевич.

– Что у вас лицо может быть человеческим и что вы даже умеете улыбаться, – ответила она.

– Я на службе, – сказал следователь. – После вашего вмешательства теперь больницу закрывать придется и проверять каждого сотрудника, работы на несколько месяцев! Нам к нашим висякам еще не хватало только психиатрической больницы.

– Вы меня в этом упрекаете? А вам лишь бы не работать? Пусть бы и дальше над людьми издевались, ставили эксперименты, грабили, убивали бомжей.

– Зачем вы так? Они ответят за все, что сделали, за все свои злодеяния. Но ведь не все врачи и работники больницы были замешаны в преступлениях. Многие вообще не в курсе, что происходило. Некоторые знали, но сами непосредственного участия не принимали, но они все равно ответят за сокрытие преступления. Степень вины каждого будет определяться индивидуально и в судебном порядке, – сказал ей Герман Геннадьевич. – Сегодня надо будет опознать санитаров, которые совершили преступление, когда вы прятались под кушеткой. Официально опознать необходимо. Я знаю, что вы их не видели, сможете опознать по голосу? Несколько мужчин будут читать один и тот же отрывок одного произведения, а вы будете слушать.

– Конкурс чтецов? – спросила она, сдвинув брови.

– Именно.

– А без моих показаний нельзя? Их может опознать Ася – медсестра, она меня и вытащила оттуда, – возмутилась Серафима.

– Что вам не нравится? Вы должны подтвердить ее показания, потому что она тоже замешана в этом деле.

– Я закончила в свое время музыкальную школу и способна опознать по голосу.

– Конечно, у нас достаточно показаний и доказательств и без голосового эксперимента, с ним просто лучше. А потом…

– Что?

– Забыл. Переработал я сегодня, голова кругом идет.

– Тяжелая у вас работа, – согласилась она.

– Не то что у вас в библиотеке, – скривился он.

– Что? Что вы оскорбляете мою работу все время?

– У вас пьющий муж? – внезапно спросил Герман Геннадьевич.

– Чего? Почему вы так решили? – покраснела Серафима. – Я вообще не замужем.

– Значит, разведены. А с мужем развелись, потому что бил и пил?

– Почему бил и пил? – не понимала она.

– Мать-одиночка? С парочкой детей, которые треплют нервы? – спросил следователь. – И денег не хватает? И в школе проблемы, и кормить нечем? И зарплата маленькая…

– Опять?! Какие дети? Нет у меня никаких детей! Чего вы ко мне пристали с наиглупейшими вопросами о личной жизни? Это к чему? – недоумевала Серафима.

– И работа у вас не опасная и не нервная.

– Снова о моей работе?! Вы маньяк, что ли? Или мне предписано поменять работу? – покраснела Серафима.

– Я пытаюсь найти причину, которая довела вас до такого расстройства, – наконец-то пояснил Герман Геннадьевич, – просто так люди не попадают в психиатрическую клинику.

– Вот вы о чем… – смутилась Серафима. – Я, конечно, нормальная… Я сама не знала, что такое могло произойти со мной… И вот начались эти приступы, и апофеозом стала «трясучка», которая и привела к вызову «Скорой». Просто у нас в библиотеке меня временно назначили заведующей и ответственной за все. И обязали провести полную компьютеризацию, чтобы все данные внести в электронном виде, всю нашу бумажную, привычную картотеку убрать. Для меня это явилось жутким стрессом. А потом еще и слетели все данные, которые я забила туда с огромным трудом. У меня просто земля ушла из-под ног. Я чуть с ума не сошла… Мне было и больно, и обидно, я думала, что такое издевательство будет продолжаться теперь всегда и что это совсем мне не надо, мы это не просили. Я стала искать людей, чтобы исправить все это. Оказалось, что нужен очень умный хакер, чтобы вернуть данные. Я ощутила себя еще и ничтожеством, которое не справилось с просьбой начальницы и не оправдало ее надежд, загубило все дело. А я всегда все делаю очень хорошо, если обещаю. И я поняла, что надо начинать все сначала, и ведь никто не даст гарантии, что все потом не повторится с точностью. Но выбора нет.

Следователь смотрел на нее округлившимися глазами.

– Вы серьезно? Из-за того, что в библиотеку поставили компьютеры? Из-за этого чуть с ума не сошли?

– Я не сошла! – огрызнулась она. – У меня маленькая зарплата, чтобы вызывать программистов для постоянной починки компьютеров.

– А если взять да и отказаться? Работать, как раньше работали? – сказал он. – Уж что сделаешь, как привыкли… зачем такие напряги?

– В том-то и дело, что нельзя! А то стала бы я мучиться! Что я, совсем, что ли? Кстати, а мои показания в суде?.. Там же могут сказать, что со мной не все в порядке? – поинтересовалась Серафима.

– Могут. Не из-за того, что вы ненормальная, любой психиатр даст вам справку, что вы полностью вменяемы. Нервное расстройство – это не неадекватное состояние, оно вполне поправимо. А вот то, что вы были накачаны сильными лекарствами и алкоголем, поэтому могли что-то перепутать, могли возникнуть галлюцинации слуховые… Хорошо, что медсестра Ася подтверждает ваши слова полностью, да еще несколько сотрудников уже дали показания. Кстати, вот Ася относится к группе сотрудников, знающих, что у них происходит, но сама в этом участия не принимала.

– Постойте! Почему это я накачанная алкоголем? Я вообще не пью! – воскликнула Серафима.

– Так Ася вас вывела из медикаментозного забытья при помощи лекарств на спирту. Метод у них проверенный, быстро человек приходит в себя, правда, плохо при этом себя чувствует, зато сразу, – пояснил следователь.

– Откуда вы знаете? Ах да, медсестра сказала. Теперь я знаю, почему мне было так плохо, – потерла переносицу Серафима, – я же не пью…

– А какой у вас вес? – спросил Герман Геннадьевич.

– Опять странный вопрос! Где-то килограммов под шестьдесят.

– А у парня, которого вы вытащили оттуда, килограммов сто. Как вы его вытащили?

– Вам это для протокола надо? – недовольно посмотрела на него Серафима. – Сами же сказали: коктейль на спирту с адреналином, от которого меня трясло. Да еще подстегивала мысль, что если настигнут, то точно убьют. Те ребята это умеют делать, я имела возможность в этом убедиться.