Человек человеку волк (СИ) - Яна Роза

их жалкими сучками, готовыми на всё ради их члена и узла.

— Это правда, — услышала она подтверждение, произнесенное устало и обреченно. — Я виноват в сложившейся ситуации, поэтому, если применяются санкции, пускай они коснутся только меня.

Похоже, такое внезапное признание обескуражило всех. Елена не могла отвести взгляда от альфы, ища малейший намек на что-то подлое. Он не мог так просто признать себя виновным.

— Ах ты, мелкий поддонок!.. — раздался грозный голос дедушки Елены.

— Мистер Джеферсон, прошу держать свои эмоции в узде.

— Он сотворил с моей внучкой такое, а вы просите меня оставаться спокойным?! Он сам признался, вот и оставьте мою девочку в покое!

— Мы пытаемся уладить ситуацию, — напряжённо ответил ректор.

Елена опустила взгляд. Значит, Маквульф вовсе не пытался сбежать? Или это он пытался набить себе очков за благородность? Что-то не позволяло Елене видеть «светлое» в его поступке.

Преподаватели молчали, тогда миссис Элиот, облаченная в чопорный наряд гувернантки двадцатых годов прошлого века, напомнила:

— Проект «Общество без дискриминаций» как раз и создавался для того, чтобы альфы и омеги доказали, что способны противостоять инстинктам, не имея эмоциональной привязанности. Теперь получается, что проект провалился с таким треском, что вузу не видать спонсирования до конца своих дней, и вряд ли он останется в дальнейшем «престижным».

Её тирада показала Елене истеричной.

Ректор Уокер заёрзал в своём кресле.

— Вот поэтому я предлагаю одно-единственное решение, которое, думаю, понравится как Маквульфу, так и мисс Джеферсон.

— И что же это? — альфа проявил заинтересованность.

Елена тоже насторожилась. Но отчего-то чувство, что «решение» ей не понравится, не покидало.

— Как миссис Элиот заметила, проект был создан для тех, кто не имеет привязанности, попросту не влюблён.

Уокер сделал небольшую паузу, промокнув взмокший лоб платком.

— Вы должны сообщить всем, что изначально были влюблены друг в друга и не имели возможности сопротивляться своим чувствам.

— Что? — одновременно вырвалось у Маквульфа и Джеферсон.

Елена чаще задышала, чувствуя, как горлу подкатывает тошнота. Влюблены? Что за идиотская шутка?!

Маквульф подскочил.

— Я вовсе не собираюсь разыгрывать из себя влюблённого в эту сучку!

— Не смей выражаться! — крикнул её дед.

Маквульф оскалился.

— Это плохое решение.

— Я с ним согласна, — высказала свое мнение Елена.

Кайл мельком взглянул на неё. Кажется, впервые в жизни они имели одинаковую точку зрения.

Взгляд ректора стал тяжёлым.

— Это временная игра, чтобы уладить слухи среди студентов и предотвратить распространение информации, а вскоре вы сможете вернуться к обычному распорядку дня и вести тот образ жизни, который хотите. Ничто не помешает вам расстаться, а за неудачное сводничество программа ответственности не несет.

Маквульф и Джеферсон замолчали и переглянулись. Елена сглотнула. Тяжело было. Живот так и горел огнём. Но это означало, что её не исключат и она сможет продолжить учебу. А её опыт… горький опыт, который, возможно, в будущем поможет.

— На какой период? — спросил Маквульф, который, судя по заинтересованному тону, тоже нашёл в этом перспективы.

— До начала следующего учебного года.

Оба вновь переглянулись.

Вроде немного.

— И что мы должны делать этот год? Везде кричать о своей любви? — фыркнул Маквульф.

— Об этом мы позаботимся, — поправил ректор Уокер, — вам нужно исчезнуть из института на некоторое время.

Исчезнуть совсем не проблема. Елена глубоко вздохнула и ощутила, как её мутит, она едва подавила позывы, но всё было очень плохо.

— Позвольте, я ненадолго выйду, — выдохнула она и, покинув кабинет, едва успев добежать до туалета.

Её вырвало.

А потом было несколько сухих спазмов, от которых только горло заболело.

Хлебнув воды из-под крана, Елена глянула на себя в зеркало, немного умывшись. Кожа была как мел, а губы синие.

Сильно же её скрутил этот стресс.

Она не стала долго задерживаться, хотя единственное, чего хотела, так это лечь в кровать и поспать, желательно весь оставшийся год.

Когда она вернулась в кабинет, её ждало ещё одно потрясение, а именно от адвоката семьи Маквульфов. Нет, она, конечно, понимала, что всё не будет так просто, но надежда оставалась.

Елена, не справившись с эмоциями, дёрнулась на месте, когда услышала приговор.

— Что я должна делать? — переспросила она, решив, что ослышалась.

— Весь этот год вы проведете в семье Маквульф, — безапелляционно повторил адвокат.

Елена так и застыла. Мало того, что теперь все будут приписывать ей светлые чувства к этому ублюдку, так ещё и целый год ей предстоит лицезреть эту самонадеянную морду.

— Я не…

Она посмотрела на собравшихся, на самого хмурого альфу, которому явно эта идея не понравилась. Всё было похоже на какой-то ужастик для омег.

— Зачем? — искренне удивилась Елена.

— Таковы условия семьи Маквульфов.

Елена чуть вновь не упала, только усилием воли заставив себя стоять.

— Я не согласна.

— Боюсь, вашего согласия никто не ждет, — заметил ректор. — Поставите под сомнение проект, вам придётся гораздо хуже, чем если вы откажитесь сотрудничать с семьёй Маквульфов.

Елена сглотнула, её затрясло. Что это, черт возьми?

Они в своём уме?

Она взглянула на Маквульфа, который всё так же молчал, поджав губы.

— Дедушка… — позвала она, в надежде услышать поддержку.

— Нам нужно согласиться, внученька. Ректор тут обрисовал мне весьма плачевные перспективы в случае твоего отказа, — обеспокоенно заметил дед, — я не хочу такой жизни для тебя, не хочу чтобы на тебе было какое-либо клеймо.

— Но это незаконно…

— Закон на стороне альф и их стай. Ты должна потерпеть.

Елена судорожно вздохнула. Почему всё снова повторяется? Почему она снова должна платить по счетам, не являясь виновной? Всё эти вопросы роем кружились в голове. Но ответ она знала: потому что она омега.

— Я перегрызу ему глотку, если он коснётся меня, — прохрипела Елена.

— Этого не случится, — процедил Маквульф и вышел из кабинета, хлопнув дверью.

Год — не так уж и много, триста шестьдесят пять дней всего-то…

Глава 6

Кайл был в бешенстве. Он знал, что наказание было только для него. Предназначалось именно ему.

И самое ужасное: возразить не мог.

Мистер Дешвуд встретил его в вестибюле, когда собирался покидать здание. Он говорил по телефону, и судя по официальному тону, с отцом.

— …да, он сейчас здесь, хотите поговорить с ним?

Маквульф скрипнул зубами, когда адвокат передал ему трубку. Быстро облизнув засохшую на губах корочку, образовавшуюся после удара омеги, он ответил:

— Да?

— Я не доволен, Кайл.

Черт возьми, это ощущалось даже на расстоянии. Невольно у Кайла холодок пробежал по спине. Пока отец был главным, вожаком, и это заставляло слушаться.

— Я понимаю, — согласился он, — но можно как-нибудь без Джеферсон, отец?

— Ты же знаешь,