Русь до Рюрика - Владимир Федоровский

Русь до Рюрика

Владимир Федоровский

© Владимир Федоровский, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Знать историю своей страны, своего народа необходимо каждому культурному человеку. Эту мысль высказывали многие известные люди настоящего и прошлого. В обобщённом виде она звучит так: народ, который не знает своего прошлого, не имеет будущего.

А знаем ли мы свою историю? Знаем ли мы историю русского народа, историю славян, историю новгородской Руси, историю киевской Руси? Кто такой был Рюрик? Какова история нашего народа до прихода Рюрика?

Если задать эти вопросы любому гражданину России, то ответ будет практически одинаковым и примерно следующим.

Рюрик был варяг, иноземец, то ли немец, то ли швед, которого новгородцы в 862 году пригласили княжить в их землях. Многие к этому добавят ещё перевод на современный язык текста из летописи «Повесть временных лет», написанной киевским монахом Нестором в 1112г: земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет.

А об истории нашей страны до Рюрика ничего определённого никто сказать не сможет, поскольку не учили нас этой истории в учебных заведениях.

И это очень печально, поскольку норманнская теория происхождения Русского государства является в корне ошибочной и лженаучной.

Рюрик был чистым славянином, никакие иноземцы не оказали существенного влияния на самобытность, культуру и язык русского народа, который имеет многовековую и многотысячелетнюю великую и славную историю.

Почему же так получилось? На это есть ряд причин.

Сначала поговорим о том, что написано в летописях.

«Повесть временных лет»

Вот что написано у Нестора в этой летописи (в переводе на современный язык):

Изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, и не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать друг с другом.

И сказали себе: «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву. И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а ещё иные готландцы, – вот так и эти прозывались.

Сказали руси, чудь, славяне, кривичи и весь: Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет, да пойдёте княжить и владеть нами.

Так говорили посланцы новгородских племён, когда они пришли к Рюрику.

Слово наряд означает не порядок, а власть, управление, приказ. Даже сейчас бытует выражение наряд на дрова, наряд на квартиру, то есть распоряжение.

В некоторых летописях вместо слов: а наряда в ней нет, написано: а нарядника в ней нет. То есть, нет власти, нет начальника.

С другой стороны, нельзя же считать новгородцев совсем уж глупыми. Кто же будет говорить, что, мол, у нас в земле кавардак и хаос, и приглашать править чужеземца, чтобы он навёл порядок?

А слова: и пошли за море к варягам, к руси вовсе не говорит о том, что русь – это какое-то заморское, варяжское племя.

Варяги – это не нация, а профессия. Варягами в то время называли воинов и торговцев, которые приходили из других земель с мечом или торговать. Воинские отряды варягов набирались из наёмников разных национальностей, в том числе и славян.

Норманнская теория зарождения Русского государства утвердилась у нас потому, что нашу историю начали писать немцы, приглашённые в только что образованную Российскую Академию Наук.

Они плохо знали русский язык, не имели многих древних летописных источников, и которым было выгодно унизить русский народ, показать, что до иностранного князя у славян не было никакой культуры, и они жили как звери. Но об этом чуть позже.

Далее. «Повесть временных лет», то есть Лаврентьевская летопись, которая стала наиболее известной летописью среди историков, описывает, в основном, историю Киевской Руси, а о северных племенах славян в ней написано очень мало.

А о Руси до Рюрика вообще ничего не написано. Или у Нестора такой цели не было, и он не использовал новгородские летописи; или было какое-то соперничество в «старшинстве» южных и северных народов, и информация об истории северных народов в летопись специально не включалась.

А такая информация была в виде 14 разных Новгородских (Воскресенской, Никоновской, Иоакимовской и др.) летописей.

Новгородские летописи

Эти летописи, как первоисточники, использовал наш первый русский историк В. Татищев (1686 – 1750), который более 20 лет писал «Историю Российскую с самых древнейших времён».

Например, Иоакимовская летопись (ныне утраченная) была написана почти на 100 лет раньше «Повести временных лет», но без хронологии. Она повествует о 9 поколениях новгородских князей, правивших несколько сот лет, династия которых закончилась на Гостомысле.

В этих летописях подробно написано о том, по каким причинам и почему новгородцы пошли именно к руси.

Имена новгородских князей, по различным славянским и зарубежным источникам и сказаниям, известны с конца 5-го столетия н. э, когда Славен, потомок библейского Иафета, основал город Славянск.

После Славена получил известность князь Вандал, который правил славянами, ходил на север, запад и восток морем и землёю. Многие земли на побережье моря завоевал, и народы себе покорил.

После Вандала правил его сын Владимир, у которого была жена от варяг Адвинда – прекрасная и мудрая женщина, которую много лет новгородцы восхваляли в песнях.

Предпоследний новгородский князь Буривой (начало 9-го века) вёл тяжёлые войны с варягами, неоднократно побеждал их и стал обладать всей Карелией до границы с Финляндией. В одном из сражений его войско было разбито, он сам едва спасся и до конца своих дней доживал на окраине своих владений.

Варяги воспользовались этим и обложили новгородские земли данью. Новгородцы не стали долго терпеть варяжское иго, выпросили у Буривоя на княжение его сына, Гостомысла, который изгнал варягов из новгородской земли (овы изби, овы изгна, и дань варягам отрече).

Вот как о Гостомысле сказано в летописи:

Сей Гостомысл бе муж велико храбр, толико мудр, всем соседом своим страшный, а людем любим, расправы ради правосудиа. Сего ради вси окльни чтяху его и дары и дани даюсче, купуя мир от него.

Многи же князи от далёких стран прихожаху морем и землёю послушать мудрости, и видите суд его, и просити совета и учения его, яко тем прославися всюду.

Было у Гостомысла 4 сына и 3 дочери. Сыновья все умерли – кто от болезней, кто погиб в сражениях, а дочери выданы соседним князьям в жёны. Озаботился Гостомысл о наследнике и собрал вещунов.

Вещуны ему сказали, что боги обещают дать ему наследника от женщины его. Гостомысл не поверил им, поскольку был стар и не мог уже родить.

Но однажды ему приснился сон, будто бы сын от его средней дочери Умилы, которая была замужем за князем славян-ободричей (то есть, живущих на реке Одре) Годославом, будет новгородским князем.

Гостомысл собрал старейшин и вещунов от словен, руси, чуди, веси, мери, кривичей, дреговичей и поведал им свой сон, чтобы решить, что дальше делать.

Поскольку старшая его дочь, Милослава, была замужем за скандинавом, и её потомки были нежелательны новгородцам, Совет старейшин почти согласился c Гостомыслом, но послов к Годославу отправить не успел, поскольку Гостомысл вскоре умер.

В Никоновской летописи о призвании варягов говорится, что после смерти Гостомысла старейшины решили сначала поискать князя межь себе, да кто бы в нас князь был и владел нами; поищем и уставим такового или от нас, или от казар, или от полян, или от дунайчев, или от воряг.

Значит, новгородцы пытались найти лучший вариант, поскольку прямого наследника Гостомысла не было. И сначала хотели найти кандидата среди своих ближайших земляков-славян, знающего местные обычаи, культуру и язык, а не из немцев, римлян или скандинавов.

То, что поляне и дунайчи – есть славяне, сомнения не вызывает. Но почему козары? Дело в том, в Хазарском каганате было терпимое отношение друг к другу разных религий; часть славян занимала важные государственные посты и пользовалась влиянием в стране, о чём знали новгородцы.

Но этот процесс выбора князя после смерти Гостомысла затянулся почти на 3 года (Гостомысл умер в 859г, а призвали Рюрика в 862г), в течение которых происходили братоубийственные междоусобицы, поскольку всяк хотел князя из своей среды.

Но наследство по происхождению всегда на Руси было одним из главных условий в выборе князя.

Поэтому для примирения новгородцы решились на компромиссный вариант – позвали на княжение внука Гостомысла по женской линии, как и говорил о своём сне сам Гостомысл, нейтрального славянина (варяга, то есть живущего далеко).