Болотный цветок - Константин Рогов

Бледно-розовые, словно пропитанные кровью лепестки, тонкий стебель. Хрупкий и беззащитный, столь же ранимый, как и… Он не решился думать об этом. Мим сжал стебель большим и указательным пальцами, осторожно переломил, поднес цветок к украшенному бородавкой носу, вдыхая сладковатый аромат.

— Альквен, — пробормотал он. — Дева-лебедь…

— Орк! — скрежещущий голос отвлек его от мечтаний. — Что ты здесь делаешь?

Мим вздрогнул от неожиданности, ругая себя за то, что не заметил подкравшегося наугрима. Он спрятал цветок и лишь затем обернулся.Наугрим взобрался на кочку и, кровожадно поглаживая топор, с подозрением разглядывал орка.

— А, это ты 'ном, — пророкотал Мим, подбоченясь. — Все вынюхиваешь да высматриваешь…

— Если и высматриваю, то только чтобы удостовериться, не задумал ли ты какую-либо гадость, — парировал гном.

— Гадость? И какую, по-твоему, гадость я могу задумать в этом-то краю?

В словах орка был определенный резон. Великие Унылые Топи назывались так не столько за размеры, сколько за невыносимо однообразный пейзаж. Вокруг — на лиги и лиги пути — не было ничего кроме скрюченных деревьев и поросших жесткой травой кочек, безуспешно пытающихся оживить подернутую туманной дымкой картину топей.Гном огляделся и нахмурил кустистые брови.

— Ну, э-э-э…столкнешь нас в великую топь? — предположил он.

— Для этого мне не надо было бы заводить вас так далеко, — сказал Мим. — Уж тебя-то, малявка, я мог бы утопить в луже возле трактира, где вы меня наняли.

— Нанять в проводники орка — это не моя идея, — Гном воинственно выпрямился во весь свой, увы, весьма невеликий рост. — Я бы в жизни не доверился орку!

— А ваш колдунец доверился. И ничего ты с этим не поделаешь, — злорадно ухмыльнулся Мим.

— Я с тебя глаз не спущу, — предупредил гном.

Орк передернул плечами и, утратив к дальнейшей перебранке всякий интерес, зашагал в противоположную от лагеря сторону.

— Я не буду спать и есть! — закричал вслед наугрим. — Я не буду даже пить, неустанно наблюдая за тобой зорким взором! Помни об этом.

— Хочешь наблюдать? Наблюдай на здоровье! — ответил Мим и, присев под деревом, спустил штаны.

Гном разочарованно выругался.Когда орк вернулся в лагерь, Маэглин пронзил его взглядом.

— Где ты был, проводник?

— Облегчиться ходил, — грубо ответил Мим и осекся, заприметив за спиной колдунца худенькую фигурку Альквен. К счастью, эльфийская дева могла похвастать лишь невиданной красотой; разум же ее по большей части дремал, тихий и безмятежный, словно замерзшее озеро.

— Недоброе это дело отходить далеко от лагеря, — проворчал колдунец. — Не одним нам потребено отыскать Источник Желаний. Силы тьмы издревле стремятся наложить на него когтистые лапы…

— Я знаю, — ответил Мим, — хотите убедиться, — принюхайтесь.

Вжжжи-и-ик! Вжжж-и-ик!Сидящий у костра гном сосредоточенно обрабатывал лезвие огромной секиры.

— Был у меня в знакомцах один орк, — заявил он. — Огромный, что твоя гора Амон Амон. Сильный, словно тысяча элефантов, и подлый, словно близнец Болотного Короля…

— Гора гора гора? — хмыкнул Мим. — Как я посмотрю вы, 'номы, большие выдумщики…

Орк уселся напротив наугрима и протянул к огню когтистые руки.Вжжжи-и-ик! Вжжж-и-ик!

— …Никогда я не доверял ему, но был вынужден смириться с упорством моих друзей, настоявших на том, чтобы наняли мы сего орка проводником. Подозрения жили в моем сердце и не сводил я глаз с безобразного зеленокожего…

Туговатый на ухо колдунец не обращал на заунывный рассказ гнома внимания. Расстелив на влажной траве замызганный платок Маэглин извлек из кожаного мешочка гадальные кости и, основательно встряхнув их в сложенных ладонях, бросил на платок.

— Цветок, рыба, красота… Бессмыслица какая-то, — озадаченно пробормотал колдунец. — Ответь мне, проводник, долог ли еще путь до Источника Желаний?

Орк пожал плечами.

— Не дольше, чем любой другой. Если прямиком топать, то не больше двух дней, — прикинул он. — Только места больно гиблые, сгинем, как пить дать. В окружную вас поведу. На день дольше, зато доберемся целыми.

Вжжжи-и-ик! Вжжж-и-ик!

–..И когда пробил час роковой, час истины и прозрения, обратил орк против нас меч свой, ударил в спину. И тогда поднял я секиру свою и отразил могучий удар!..

— Три дня, говоришь… — Колдунец пожевал бороду тонкими губами. — Источник вот-вот проснется. Это крайний срок, Мим. Успеем ли?

— А то как же. Поспешать только придется. Мы-то выдюжим, а вот дева-лебедь… — Мим искоса посмотрел на эльфийку. — Тяжко придется бедняжке.

Вжжжи-и-ик! Вжжж-и-ик!

— …Тогда нанес он другой могучий удар! — продолжал бубнить гном. — И велика была сила его, но хороша сталь секиры моей, выкованной лучшими мастерами подгорного племени! С трудом удержавшись на ногах, размахнулся я…

— Выхода другого у нас нет, — сказал Маэглин. — Альквен — самая важная из всех нас. Даже моя мудрость не поможет использовать Источник Желаний, ибо только на зов того, кто чист отзовется пробудившаяся магия.

Мим придавил ногтем пару вшей, вяло копошащихся в бурой растительности, покрывающей его левую руку.

— Да, это не для меня пожалуй, — признал он.

Вжжжи-и-ик! Вжжж-и-ик!

— …И пошатнулся предатель и пал на колени, взмолившись о пощаде! Но не было во мне жалости к презренному, нарушившему слово!

Почти прокричав последние слова гном победно огляделся вокруг.

— Во, значица, какая история. Только чистый и все такое… — сказал Мим и повернулся к гному. — Ты что-то там говорил, почтенный? Прости, боюсь, я все пропустил…

Наугрим разочарованно застонал.

— Я буду наблюдать за тобой зорким взором!

— Разве ж я против? Я ж говорил: хочешь, — наблюдай себе на здоровье, только я, пожалуй, сосну, — Мим широко зевнул, обдав гнома зловонием из пасти и, устроившись поудобнее, захрапел. Ему снилась Дева-лебедь танцующая посреди бледных цветов.

Оступившийся гном цветасто выругался.

— Кочки эти проклятые! Вода эта проклятая! Цветы эти…

— Проклятые, — подсказал Мим, равнодушно наблюдая как гном, цепляясь за пучки травы, выбирается на сушу.

— Разве же это место для благородного наугрима?! — патетически воскликнул тот, выжимая воду из кудлатой бороды. — Ни одного камня на милю вокруг!

— Тут ты ошибаешься, — орк поддел кончиком сапога поросший мхом булыжник. — Хочешь личинок?

— Гномам нужны камни! Свежий ветер гор! Просторные подземные чертоги!.. И никаких личинок.

— Как хочешь.

Орк пожал плечами и отправил в рот добытое из-под камня насекомое.

— Освежает, — сказал он.

— Гномам нужны камни, — согласился Маэглин.

Запыхавшийся колдунец едва поспевал за прочими участниками похода. Альквен же, несмотря на все опасения Мима, казалась, просто плыла над болотами с непринужденной грацией, словно вовсе и не касалась точеными ножками земли.

— Мы отдыхать? — мелодичным голосом осведомилась она.

— Мы отдыхать, — кивнул колдунец. Он оперся на посох и обмотал посеревшую от грязи бороду вокруг шеи на манер шарфа. — Ни к чему нам изматывать себя, ведь столкнувшись с неведомой опасностью, мы рискуем оказаться беспомощными.

— Из опасностей здесь разве что лягухи, — сказал Мим. — Ну еще водяные змеи.

— И Болотный Король.

— Ага, — согласился орк, подумав. — И он тоже.

— Если ты вздумал завести нас в ловушку, то берегись! — в очередной раз предупредил наугрим, усаживаясь на землю. — При первых признаках первой же опасности ты умрешь… э-э-э… первым!

— Болотный Король сдерет с меня кожу, — покачал головой Мим. — Как только узнает, что я вызвался помочь вам отыскать Источник Желаний. Только делать он это будет очень медленно, так что умру я последним.

На несколько минут воцарилось неловкое молчание.

— Хэрулин? — неуверенно переспросила эльфийка.

— Не бойся девочка моя, — Маэглин ласково погладил ее по руке. — Мы здесь и оградим тебя от происков Хэрулина.

Завидя, как колдунец прикасается к деве-лебедю, Мим скрипнул клыками от внезапно затопившей душу черной ревности.

— Если встретите Болотного Короля — молите о пощаде! — рыкнул он. — Ползайте на коленях и лобызайте его сапоги. Унижайтесь, и, может быть, вы умрете быстрой и болезненной смертью.