Попытка говорить 2. Дорога человека - Анатолий Нейтак

Анатолий Нейтак

Попытка говорить 2. Дорога человека

(Попытка говорить – 2)

По ночам в кутузке тихо. И темно – хоть глаз коли.

Делать нечего абсолютно, поэтому, чтобы как-то заретушировать пустоту одиночества, я могу до полного и окончательного мазохизма вспоминать времена, когда был силён и свободен… и как из-за своих же ошибок утратил почти всё, кроме жизни. Да ещё той самой памяти, будь она проклята! Одни только неприятности от неё в моём положении.

Чтобы заключённые – не попусти Уголовный Кодекс! – не отупели от депривации при лечении клептомании клаустрофобией, на моей родине их занимают разными нужными делами: пошивом одежды, сколачиванием тары, склейкой конвертов… и тому подобным тихим, но главное – общественно полезным трудом. Это, конечно, если зеков не нагружают рубкой леса, добычей камня-соли-урана и прочим рытьём Беломорканалов. Вот только в местах моего нынешнего пребывания, к несчастью, до трудотерапии ещё не додумались, а о таком роскошестве, как писчие принадлежности и бумага, вообще можно лишь мечтать.

О, как я теперь понимаю сидельцев, писавших в своих камерах мемуары! Или просто-напросто переливавших на бумагу свои фантазии, как – навскидку – Томас Мэллори и Донасьен Альфонс Франсуа де Сад.

Мне писать не на чем. Даже вариант с простынями и собственной кровью не катит. Ибо простыней нет, а крови мне жаль.

Поэтому днём и ночью я занимаю свободное время одним: воспоминаниями.

Быстрый, почти изящный пируэт. Танец на нитях силовых потоков.

"Бей!"

"Чем?!"

"Да чем угодно! Отвлекай его…"

Десятки раскалённых до синевы плетей обрушились на щиты. Голодный Мрак внешнего – моего – взломало сразу, воздушный щит Айса со всеми его хитрыми наворотами лопнул лишь мгновением позже. Сдвоенный щит Схетты продержался дольше всех. Почти целую секунду. Но плети меняли алгоритмы проникновения быстрее, чем она успевала модифицировать алгоритмы защиты. Синие от вложенного жара плети, ослабев, всё же прошили истощённые участки последнего рубежа внешней обороны. И лизнули меня.

Точнее, артефактную броню. Последний рубеж обороны.

Меня встряхнуло. Ещё бы не паниковать, когда запас энергии в Мрачном Скафе стал сокращаться в двадцать раз быстрее нормы! Вместо оставшихся трёх с небольшим минут боевой автономности полное отключение основных щитов грозило мне уже через девять секунд!

Да, девять секунд по меркам таких сражений – адски долгий срок, но…

"Разворот "все вдруг", отсечка атаки, новый ордер!"

Как есть, с посаженным ко мне за спину Лимре, я ныряю и переворачиваюсь. Айс с Ладой и Схетта с Манаром делают то же самое. Вакуоль слегка изменённого "киселя" тоже вертится, вертится, заставляя плети терять энергию в тут же затягивающих раны объятиях болота под названием домен Квитаг. Я вбрасываю Силу в новый внешний щит, рассекающий атакующие плети, словно бритва. Под его прикрытием Айс создаёт что-то новенькое, уже на тему воды со щёлочью, а Схетта спешно дополняет защитную оболочку, закончившую модификации, третьим слоем. Её творение – это что-то невероятное. Дивное сочетание несочетаемого: регулярности кристаллических решёток, гибкости живой ткани и прочности композитов. Всё-таки как маг она выше нас с Айсом где на полголовы, а где и на целую голову… пока ещё – выше…

Но новый удар прошибает и наши поделки, и её полуматериальную, полуэнергетическую скорлупу, вновь добираясь до моей личной брони.

"Рин!!!"

"Хорошо…"

Новая карусель, новые мгновенно согласуемые перестроения.

Выждав момент (три четверти секунды долой, чёрт!), я реверсировал поближе к "своему" хилла компактный клубок энергии Мрака. Ещё полгода тому назад я безмерно гордился бы, сумев создать нечто подобное. Самонаведение. Встроенные двигатели. Комплексная начинка в трёхслойной оболочке – содержащая блоки анализа и сама варьирующая несколько поражающих факторов! Клубок в доли мгновения сам определял цель, сам проводил её первичную оценку и выбирал сочетание средств, нужное для преодоления защиты.

В общем, не простое разрушительное заклятье, а фактически полноценный Страж… только с сильно урезанным спектром функций и единственным тактическим приёмом, целиком заимствованным у камикадзе.

Увы, на этот клубок я лишь впустую потратил часть резерва – отнюдь не бездонного. Реверс на малую дистанцию мне удался (хотя шансы на это были не выше двух к трём). Вот только моя "магическая торпеда" едва смогла повредить самое внешнее из защитных плетений хилла, тут же благополучно затянувшееся. И разве что на долю секунды задержала новую атаку.

Стая полупрозрачных лезвий, посланных врагами, вскрывает наши обновлённые щиты, как сталь – рисовую бумагу.

"Разворот, отсечка!"

Вертимся, вертимся…

Просыпаюсь с колотящимся сердцем. Ощущение – смесь острого наслаждения своей силой и раздражения от бесполезности этой силы – сменяется привычной трезвой тяжестью. Когда я не сплю, я ни на миг не могу забыть о своём положении. Точнее, могу, но вызов управляемых галлюцинаций в моих обстоятельствах – дорога в тупик, путь к саморазрушению и безумию.

Лучше просто продолжать вспоминать минувшие дни и битвы, где вместе… в общем, вместе, а не здесь, в не шибко просторной одиночке. Хорошо бы заодно потренироваться в холодном логическом анализе. Тело буду упражнять позже, а пока напрягу ум.

С чего начать? Пожалуй, с классики: описания места действия.

Представьте себе, что вы угодили в кастрюлю с непрозрачным и неоднородным киселём, налитым до самых её кастрюльских краёв. И высота сего удивительного сосуда больше, чем у трёх взгромождённых друг на друга Эверестов, а диаметр лишь вполовину меньше диаметра планеты Земля. Представили? Теперь напрягите воображение и добавьте к картине несколько сот миксеров соответствующих грандиозных размеров, взбивающих в этом киселе пену. Что, и это представили? Хорошее воображение, поздравляю.

Так вот: та картина, которая у вас в итоге вышла – жалкое, бледное, совершенно неудовлетворительное приближение к истинной картине той бучи, в которую угодила наша шестёрка. Вполне, увы, реальной бучи, данной во всех ощущениях.

Ясно, что моё изобретение, Биплан, для перемещений в такой среде уже не годился. Стоило нашей шестёрке влететь в Квитаг, как беспорядочные потоки "киселя" подхватили нас и едва не разнесли за пределы видимости (довольно узкие, надо заметить: в наиболее разрежённых областях нельзя было различить происходящее дальше сорока пяти – полусотни метров). Пришлось спешно сочинять новый… ну, не транспорт, скорее – кусочек пространства, способный к сохранению относительной стабильности и к отчасти независимым перемещениям в среде внешней. Ах да, и ещё заполненный прошедшим первичную очистку "киселём", из которого индивидуальные заклятия (этакие кислородные маски) могли отфильтровывать воздух, пригодный для дыхания.