Контуры зла - Фред Адра

Фред Адра

Контуры зла

В дверь номера робко постучали. Генрих вставать не собирался. Вот если бы стучали решительно, он бы открыл. А так — наверно, не обязательно. Он никого не желал видеть. Больше хотелось валяться на кровати, мысленно греша с горничной Люси.

Словно услышав его мысли, человек за дверью постучал снова — на этот раз громче и уверенней. Генрих тяжело вздохнул, нехотя встал и подошел к двери.

— Кто вы, и что вам нужно? — недружелюбно спросил он.

— Это… Бат…

— Кто-кто? Не знаю никакого Бата!

— Лифтер…

Генрих вздрогнул. Надо было притвориться, что его нету в номере. Поздно теперь… Черт! Он открыл дверь, но впускать незваного гостя не торопился.

— Я вас слушаю.

Стоящий перед ним молодой человек в форме лифтера ничего не ответил. Он пристально смотрел на Генриха, и от этого взгляда становилось не по себе. Да еще и безобразный шрам, уродующий лицо Бата… Тоже вызывал беспокойство.

— Вы пришли помолчать? Или в гляделки поиграть? — за раздраженным тоном Генрих пытался скрыть страх.

— Вы позволите войти? — отозвался лифтер. — У меня к вам разговор.

— Знаете, я немного тороплюсь…

Лифтер растянул губы в улыбке, которая даже не пыталась походить на искреннюю.

— Я вас не задержу… — тихо произнес он.

Генрих нехотя отступил, позволяя гостю войти.

— Перейду сразу к делу, — сказал лифтер, присаживаясь на стул.

— Да, да, и будьте добры, покороче.

— Почему вы не пользуетесь лифтом?

Генрих изобразил на лице удивление.

— Простите?

— Почему вы не пользуетесь лифтом?

— Но… какое вам, собственно, дело?!

— Просто ответьте на вопрос.

— С какой стати я должен отвечать на ваши вопросы!

— Вы не должны. Но разве это сложный вопрос?

— Нет, но все-таки… Ну, хорошо, я не пользуюсь лифтом, потому что предпочитаю ходить пешком.

— На седьмой этаж?

— Ну и что, что на седьмой? Полезно для здоровья, и мой врач настоятельно это рекомендовал.

— Но один раз вы поднялись на лифте. Когда только приехали… А потом перестали.

— Тогда у меня был с собой чемодан. А вообще, я хожу по лестнице.

Лифтер сузил глаза и слегка наклонился вперед.

— А почему вы вспоминаете о своем здоровье только в мою смену?

— Что?!

— Когда работают другие лифтеры, вы пользуетесь лифтом.

Генрих почувствовал, что ему все труднее сдерживать переполняющие его чувства страха и злости.

— А вы откуда знаете? — возмущенно спросил он. — Вы что, следите за мной?

— Да, — не задумываясь ответил лифтер.

От такой прямоты Генрих немного растерялся. Он думал, что своим вопросом заставит лифтера оправдываться, но тот даже не собирался этого делать.

— Ну знаете! — воскликнул Генрих. — Извольте объяснить, что все это значит!

Бат снова откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

— Думаю, это вы должны объяснить, почему так старательно меня избегаете.

— Я?! Да с чего вы взяли! Я вас вообще не знаю!

— Я вам противен, да?

Бат внезапно вскочил, схватил Генриха за плечо и закричал ему в лицо:

— Противен! Я знаю! Я всем противен! Из-за этого проклятого шрама! Но только вы выказываете свое отвращение так демонстративно!

С огромным трудом Генриху удалось усадить обезумевшего лифтера обратно на стул.

— Послушайте меня, — сказал он как можно спокойней. — Все, что вы говорите, это плод вашего разыгравшегося воображения. Ну, посудите сами, даже если бы я испытывал отвращение к вам из-за этого шрама — что вовсе не так, — неужели это заставило бы меня отказаться от пользования лифтом? Абсурд, нонсенс! Просто дурацкое стечение обстоятельств. Мне действительно время от времени хочется подниматься в номер пешком, только зачем делать из этого такие странные выводы?

Но Бат продолжал смотреть на Генриха налитыми кровью глазами. Казалось, он сейчас взорвется от ярости.

— Я вам не верю, — процедил он сквозь зубы. — Я верю тому, что вижу. Это мой шрам вызывает у вас чувство брезгливости. Вы мне за все заплатите.

Генрих почувствовал, что сумасшедший лифтер готов снова на него накинуться, и быстро заговорил:

— Нет-нет, уверяю вас! Я понимаю, вам кажется, что этот шрам отпугивает людей, но все совсем не так! Вот, смотрите, у меня есть похожая проблема. Видите? Вот, на руке. Это след от ожога. Видите, какой он большой и уродливый? Иногда мне тоже кажется, что все на него смотрят и морщатся от отвращения. Но на самом деле это только плод воображения. Понимаете? Вот и вам только кажется, что вас избегают…

Лифтер некоторое время с недоумением смотрел на демонстрируемый Генрихом след от ожога, потихоньку приходя в себя.

— Но тогда почему же вы не пользуетесь лифтом именно в мою смену? — спросил он, но в его голосе уже не было прежней убежденности в своей правоте.

— Да с чего вы взяли, что я им не пользуюсь! — воскликнул Генрих, с трудом изображая фальшивую радость от того, что вот-вот все прояснится. — Ну, прошелся я пару раз по лестнице, так что с того?!

— То есть… это не из-за меня? — казалось, Бат не мог решить, нравится ему такая мысль или нет.

— Ну, конечно же, нет! Завтра мы встретимся с вами в лифте и вместе посмеемся над этим недоразумением! — заверил его Генрих.

Лифтер встал.

— Да… — произнес он виноватым тоном. — Наверное, вы правы… Я действительно излишне мнителен. Пойду, пожалуй. Извините…

— Все нормально. С кем не бывает…

Генрих проводил лифтера до двери. Прежде, чем выйти, тот обернулся и неуверенно произнес:

— Значит, завтра в лифте?

— Безусловно! — Генрих улыбнулся и энергично кивнул. Бат, ничего не ответив, вышел из номера.

Как только за лифтером захлопнулась дверь, Генрих обессилено сполз на пол. Его всего трясло. От ужаса…

Зачем нужны лифтеры? Что это за работа такая — нажимать на кнопки? Почему отель, представляющий себя респектабельным, считает своим долгом брать на работу этих дармоедов? Катается здоровый молодой мужик в лифте, жмет на кнопки, и проблема у него только одна — не помереть со скуки. Определенно, самая ненужная профессия на свете!

С такими мыслями Генрих покинул свой номер на следующее утро. Ночь была кошмарной. Надолго уснуть так и не удалось. Никогда прежде он не предполагал, что страх может быть таким… Ему, конечно, приходилось в жизни бояться, даже нередко. В частности, когда он впервые увидел Бата и его жуткий шрам. Всю дорогу от первого до седьмого этажа он ждал, что произойдет нечто ужасное. Лифт упадет… Или возгорится что-нибудь… На отель рухнет самолет… Космический корабль… Врежется поезд… Подводная лодка… Было очень страшно, и когда он вышел на своем седьмом, а лифтер продолжил вознесение к верхним этажам, Генрих даже испытал легкое разочарование, что ничего не случилось. Но тот страх не шел ни в какое сравнение с состоянием, которое он испытал от вторжения Бата в его номер. Это удивительно, что он не умер от ужаса.

Генрих даже начал подумывать о смене отеля. Но тогда ему пришлось бы признаться самому себе, что он трус и паникер. К такому самоопределению Генрих готов не был. Да и начальству будет тяжело объяснить, зачем ему это понадобилось. Не поймет начальство… Нет, он соберет волю в кулак и будет терпеть! В конце концов, ему осталось провести здесь еще только три дня.

Ни о какой встрече в лифте не могло быть и речи. И не в лифте тоже. С этого момента Генрих будет втрое осторожней, чем прежде. Еще одну встречу с Батом можно не пережить…

Какой идиот проектировал этот отель?! Зачем нужно было делать лифт прозрачным?! Если бы не этот дурацкий дизайн, ему было бы гораздо проще избегать лифтера. Каждый раз, поднимаясь или спускаясь по лестнице, Генрих чувствовал на себе полный ненависти взгляд Бата. Даже не будучи уверенным, что тот его видит.

Так прошел один день. Ночью Генрих долго не мог уснуть, он напряженно вслушивался в тишину, ожидая, что вот-вот раздастся стук в дверь — это жуткий лифтер пришел забрать его душу. Он нервно теребил одеяло, пытался думать о чем-нибудь приятном, но сознание было полностью заполнено лицом Бата. Лицом со шрамом. Шрамом, похожим на молнию. "Тоже мне, Гарри Поттер выискался!" — пытался шутить Генрих, но оценить шутку не мог — чувство юмора затерялось где-то на нижних ярусах сознания.

Оружие! Почему он до сих пор не вооружился! Не иначе как паника не дает соображать. Генрих вскочил с кровати, раскрыл чемодан и вытащил маленький пистолет. Забрался под одеяло, прижал черного друга к груди и снова стал вслушиваться в ночь.

Мешал стук сердца. Бум-бум-бум! Да в таком грохоте кто угодно может подкрасться незамеченным! Генрих сжал одеяло зубами и заплакал…

Утром он чувствовал себя вконец измученным. Страх притупился, на него просто уже не было сил. Спускаясь по лестнице, Генрих думал о том, что, возможно, лифтер и правда прекратил следить за ним.