Черта с два! - Татьяна Полякова

Татьяна ПОЛЯКОВА

ЧЕРТА С ДВА!

* * *

Я въехала во двор и огляделась. И двор, и дом мне нравились. Дом был четырехэтажным. Огромные окна, высоченные потолки, широкие лестничные клетки. В таких домах дышится по-другому. Дворик тихий, небольшой и невероятно уютный. Свернув сюда, я подумала: трудно поверить, что это чудо расположено буквально в центре города и в нескольких метрах находится проспект с его шумней, ни на мгновение не затихающей жизнью.

Я давно мечтала купить квартиру в таком доме. И вот наконец мечта сбылась, я ее купила, причем за прямо-таки смешные деньги. В общем, мне повезло. Квартира, в которой я до сих пор живу, располагается в новом районе, в девятиэтажке. Десять подъездов, огромный захламленный двор, всюду бродячие собаки и неприкаянные дети. Добираться туда общественным транспортом — дело нелегкое, а оставлять во дворе машину — опасное. Скорее всего утром ее не застанешь на обычном месте, а если и повезет… то так покажется только в первые три минуты. Подойдешь поближе и убедишься, что колеса сняли, магнитофон вырвали с корнем и кому-то вдруг понадобилось лобовое стекло. Я ненавижу свой дом, свой район и квартиру тоже ненавижу. Комната с видом на соседний дом — шедевр современной архитектуры, а к ней кухня и крохотная прихожая.

Приткнув машину на стоянке, заасфальтированной и обнесенной невысоким заборчиком, я направилась к первому подъезду. Моя новая квартира под номером пять была на втором этаже. Я надеялась застать бывших хозяев и поговорить с ними. С отъездом я особенно не тороплю, но все же…

Я нажала кнопку звонка. Подождала, прислушиваясь. Легкие шаги, дверь открылась, и я увидела девочку лет восьми.

— Здравствуйте, — сказала она.

— Здравствуй, — я улыбнулась. — Мама или папа дома?

— Ага… мам! — крикнула девчушка.

В прихожей появилась женщина в спортивном костюме, на вид очень усталая. Конечно, эти переезды — сплошные нервы.

— Здравствуйте, — сказала я, начиная чувствовать себя неловко. Люди заняты, а я лезу к ним с какой-то ерундой, в конце концов, перееду я неделей раньше или неделей позже — не так уж и важно… — Я. — Максимова Александра Сергеевна, — улыбнувшись слегка заискивающе, представилась я.

Женщина смотрела на меня и хмурилась, стало ясно: мое имя ей ничего не говорит. Странно…

— Я купила у вас квартиру, — подсказала я.

— Что? — Глаза ее изумленно распахнулись, она хлопнула ресницами и спросила:

— Какую квартиру?

— Эту, — растерялась я, чувствуя, как начинает щемить сердце. Я уже была готова зареветь или упасть в обморок.

— Вы что, с ума сошли? — спросила женщина и жалобно крикнула:

— Сережа!

Тут в прихожей появился мужчина, надо полагать, ее муж, на меня он взглянул сурово. Я стояла на пороге, силясь понять, что происходит…

— Что? — спросил хозяин.

— Вот она говорит, что купила у нас квартиру…

— Да, и что она еще говорит? — Мужчина подошел поближе, взялся за ручку двери и, буркнув:

— Топай отсюда! — хлопнул дверью, едва не задев мой нос.

Я всхлипнула, потом вздохнула поглубже и заставила себя нажать кнопку звонка. Дверь распахнулась сразу.

— Чего тебе? — спросил мужчина.

— Если вы будете вести себя подобным образом, я вызову милицию, — стараясь, чтобы голос звучал строго, предупредила я. Однако мой голос дрожал, в нем отчетливо слышались истерические нотки. — В конце концов, у меня есть документы…

— Какие документы? — не понял мужчина.

— На эту квартиру…

— Что за чушь? — нахмурился он, но вдруг испугался и проронил как-то неуверенно:

— Ладно, заходите…

— Вы Дмитрий Михайлович Теплов? — спросила я, тут же осознав, какая это несусветная глупость: жена только что назвала его Сережей.

— Нет. Вы что-то напутали, девушка. Разумеется, я напутала, всю свою жизнь я что-нибудь путаю.

— Мы сами эту квартиру месяц назад купили. С какой стати нам ее продавать? И никакого Теплова я вообще не знаю.

Я пошатнулась, мужчина заботливо пододвинул мне стул, я села, изо всех сил стараясь не разреветься.

— Послушайте, но я ведь была именно в этой квартире, приезжала сюда с посредником… возле самой двери у вас в комнате стеллажи с книгами и репродукция картины «Девочка с персиками» на стене…

Мужчина нервно кашлянул, сказал почти испуганно:

— Да… Когда вы приезжали?

— Две недели назад. Часов в десять утра.

— Ясно. Мы на работе, дочка у бабушки. Как зовут вашего посредника?

— Андрей. Андрей Суворин.

— А вы его хорошо знаете?

— В общем-то нет. Он знакомый моей подруги…

— Ясно. И у этого типа были ключи от нашей квартиры.

— У меня и документы есть. Вот, пожалуйста, — засуетилась я, — и ваша расписка… то есть получается, что не ваша…

В этот момент из комнаты вернулась женщина с бумагами в руках.

— Посмотрите, девушка, все как положено… Мы же вас не обманываем.

— Надо идти в милицию, — твердо заявил Сергей. — Смотри что делается… И у этого типа есть ключ от нашей квартиры.

— Откуда же? — испугалась женщина.

— Должно быть, от прежних хозяев. Выходит, этот ваш посредник с ними знаком…

Больше я ничего не слышала, то есть я, конечно, слышала, но все это уже не имело значения. Я несчастная идиотка, отдала все свои деньги и еще радовалась, что купила квартиру так дешево… Денег я не увижу и загнусь на своем дурацком девятом этаже… Теперь уж точно мне жить там до самой смерти, потому что такую сумму мне больше не собрать. Я встала, сказала:

— Извините, — и направилась к двери. Хозяева тревожно переглянулись.

— Может, вы… — начала женщина, а я еще раз повторила:

— Извините…

Спустилась по лестнице, бегом бросилась к машине, хлопнула дверью и зарыдала, кусая пальцы.

— Боже мой, боже мой… — повторяла я. Рыдания перешли в тихий вой, а потом в тяжкие вздохи. — Дура несчастная, — сказала я самой себе минут через двадцать, — была дурой, дурой и помрешь…

Я завела машину, с тоской взглянула на зеленый дворик и поехала к себе.

«Может, мне утопиться? — подумала я очень серьезно, проезжая мост. — Или съесть упаковку таблеток… Пользы от меня человечеству никакой, и сама себе я давно в тягость… Мелкое художественное дарование…»

— Твои идиотские картины никому не нужны! — громко заявила я, начиная наслаждаться самобичеванием. — Что ты о себе воображаешь? Все, что ты делаешь, ужасная дрянь… а ты сама — никчемная, глупая и совершенно не приспособленная к жизни. С твоим характером надо быть не художницей, а сиделкой при безнадежно больном дядюшке… Впрочем, и там бы ты ничего не высидела… Господи, как я себя ненавижу…

Я въехала в свой район. Многоэтажки, серые, унылые, два чахлых деревца на сто квадратных метров, лето им не пережить… Надеюсь, мне тоже… Как бы половчее прекратить затянувшуюся нелепость под названием «моя жизнь». Но и на это меня, разумеется, не хватит. Я могу тешить себя мыслями о самоубийстве, не больше. Я труслива, беспомощна и ни на что не годна.

Я въехала во двор и бросила машину на площадке возле подъезда. Черт с ней, пусть угоняют, бьют стекла или снимают колеса! Чем хуже, тем лучше. Я вошла в подъезд. Лифт, конечно, не работал. И в самом деле, зачем ему? Я стала подниматься по лестнице и заревела, тихо и горько. Квартира смотрела волком, я ее не любила, и она меня тоже. Лето, восемь вечера, а уже нужно включать свет: темно и неприютно. Не двор, а колодец… Я потянулась к телефону. На счастье, Лариса была дома. Пока я думала, как половчее ей все объяснить, она спросила:

— Когда переезжаешь?

— Никогда, — ответила я.

— Почему? Вроде бы все оформили? Сорвалось?

— Лариса, кажется, Андрей меня обманул. Квартиру продали месяц назад, совершенно другим людям и… — Я опять заревела.

— Бог мой… Сашка, не плачь… придумаем что-нибудь… — Голос подруги звучал неубедительно. Лариска — недотепа вроде меня, и ничего путного мы придумать не сможем.

— Где ты подцепила этого Андрея? — вздохнув, спросила я.

— Я ж тебе рассказывала, на вечеринке у Пашки Губанова, обмывали выход в свет альманаха, там подборка его стихов.

— Про альманах я знаю, — вздохнула я. — Он у меня на полке лежит, и я давно его прочитала.

— Ну… и Андрей там был. Нормальный парень… Он повез меня домой… я ведь рассказывала?

— Рассказывала.

— Я между делом сказала ему, что подруга ищет квартиру в старом городе, она художница и новые районы ей просто отвратительны. Она там ни жить, ни работать не может. А он заявил, что как раз занимается продажей квартир. Вот я вас и познакомила. Надеюсь, ты не думаешь, что я…

— Не думаю, если бы ты что и затеяла, все бы у тебя вышло наоборот и наперекосяк.

— Может, ты зря расстроилась? Может, есть какое-то объяснение?

— Конечно. Объяснение есть: я законченная дура. Отдала деньги незнакомому человеку, взамен получила расписку от какого-то Теплова, которого в природе скорее всего вовсе не существует.