Те, кого мы любим - живут - Виктор Шевелов

БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА

ОГЛАВЛЕНИЕ

ЖИВЫЕ ЖДУТ

БЕРЕЗИНО

ВЫСОТА

Каталина

TЕ, КОГО МЫ ЛЮБИМ, – ЖИВУТ

БЕНДЕРОВСКАЯ БЫЛЬ

ЛЕБЕДИНАЯ ПЕСНЬ

ПРЕРВАННАЯ ПЕСНЯ

Метель

КОГДА СВЕТИТ СОЛНЦЕ

МУЖЧИНОЙ СТАТЬ НЕЛЕГКО

БАБУШКИНЫ ПЕНКИ

КНУТ

ЧАСЫ

МУЖЧИНОЙ СТАТЬ НЕЛЕГКО

ВОЛШЕБНОЕ КОЛЬЦО

НЕРАЗМЕННЫЙ РУБЛЬ

КАК ЕМЕЛЯ ЧУТЬ БОЯРИНОМ НЕ СТАЛ

НА РЫБАЛКЕ

СМЕЛЫЙ

ДЕЛЬФИНЫ

баядера

КОЛДУН

ИГОРЕК

ЗОЛОТЫЕ КЛЕНЫ

НЕОБЫЧАЙНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ

БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Виктор Макарович Шевелов родился в 1920 году в с. Воздвиженка Краснопартизанского района Чкаловской области. Русский. Член КПСС с 1948 года. Член Союза писателей СССР.

В 1940 году, после окончания средней школы, был призван в Советскую Армию. Участник Великой Отечественной войны, где прошел путь от солдата до офицера. За участие в боях награжден орденами и медалями.

Демобилизовавшись в 1945 году из Советской Армии, В. М. Шевелов поступает в Пятигорский педагогический институт на филологический факультет. После окончания института работает журналистом в ряде газет.

В 1950 году В. М. Шевелова направляют на партийную работу в Молдавскую ССР. На протяжении нескольких лет он занимает ответственные посты в аппарате ЦК Компартии Молдавии, затем несколько лет работает первым заместителем министра культуры республики, директором молдавской киностудии «Молдова-филм».

В 1960 году тяжелая болезнь приковала его к постели. Несмотря на тяжелый недуг, В. М. Шевелов продолжал работать над новыми произведениями.

В начале 1963 года, на 43-м году жизни, В. М. Шевелов скончался.

Первой крупной работой писателя был его роман «Оружие сильных», изданный Госиздатом Молдавии. Затем увидела свет его Повесть «Жизнь идет». В литературном журнале «Днестр» публикуются его повести, рассказы и очерки. В это же время В. М. Шевелов работает над либретто оперы «Аурелия», которая тепло была встречена зрителями.

В последние годы жизни, будучи тяжело больным, В. М. Шевелов создал лучшую свою книгу — роман «Те, кого мы любим, — живут», ряд повестей, рассказы для детей и юношества.

Вопреки установившемуся в мире порядку, мы не носили в вещевом мешке жезл маршала—судьба нас удостоила императорской короны. Обладая этим, мечтать о меньшем — смешно! Но не эгоизм и честолюбие были основой основ дерзаний мысли, сердца, разума. Нам первым предстояло пройти путь от «ничего» ко «всему». Не всякий из нас на этом пути был свободен от груза ошибок и заблуждений. И время, о котором пойдет речь, было нам повивальной бабкой — мы родили смешное и великое, знали взлеты и спады, были достойны любви и презрения. В нас все можно подвергнуть сомнению, как и все утвердить. Но одно кристально чисто — все мы, удостоенные разных чинов и рангов, были рядовыми бойцами в битве за жизнь...

Мой друг, ты скажешь — необычайно сгущенные краски положены на полотно, и ты же упрекнешь, снедаемый злободневностью, за солнце, за близкое и далекое тебе откровение. Но ты открой дверь, войди гостем ко мне, забудь на время о бремени забот, которыми живешь сейчас, и ты в один голос со мною воскликнешь: «Платон мне друг, но истина дороже»...

Автор

Электронная версия и форматирование:

Залман Шкляр,

e-mail: [email protected]

г. Москва, 28.10.2012 г.

По печатной версии издательства

«Картя Молдовеняскэ», г. Кишинев, 1967 г.

Произведения автора 1945-1963 гг.

При содействии

Архивно-поисковой службы «АРХИВИСТ»

(http://www.gosarchive.org)

· поиск и восстановление документов

в архивах России и стран СНГ

· генеалогия

· установление и признание национальностей

· признание родственных отношений

· судебные представительства

· наследственные дела

ОГЛАВЛЕНИЕ

Живые ждут 

Березина

За холмами солнце 

Высота

Каталина 

Те, кого мы любим, — живут 

Бендерская быль

Лебединая песнь

Прерванная песня

Метель

Когда светит солнце 

Мужчиной стать нелегко:

· Тайна папоротника

· Бабушкины пенки

· Кнут

· Часы

· Мужчиной стать нелегко

· Волшебное кольцо 

· Неразменный рубль 

· Как Емеля чуть боярином не стал

· На рыбалке 

· Смелый 

· Дельфины 

· Баядерка 

· Колдун

· Игорек 

· Золотые клены 

· Необычайное приключение

ЖИВЫЕ ЖДУТ

Бывают странные привязанности — у людей как будто нет ничего общего, не роднят их ни возраст, ни взгляды, ни характеры, а их, как говорится, водой не разольешь. Нечто подобное было у меня с майором Ногиным. Познакомился я с этим человеком в Пяти­горске. Мне едва исполнилось семнадцать лет. Ногину шел четвертый десяток. Многое он перенес и пережил; в финских боях удостоился двух орденов. Опыт суровой жизненной школы, который у него был за плечами, и моя юношеская наивность не мешали нам дружить, как ровесникам. Мы часто спорили о книгах, судьбе и жизни человека, и почти всегда каждый из нас оставался при своем мнении. Ногин не мог меня убедить в том, во что я не хотел уверовать. Я заслушивался его боевыми рассказами и вместе с тем ненавидел до глубины души жизнь солдата — ее величие и ничтожество: в по­ходном вещевом мешке всегда — жезл маршала и гряз­ное белье, и я радовался, когда мне удавалось поколе­бать убеждения Ногина. У него я проводил целые вечера, привязывался к нему все сильнее и даже, пожа­луй, полюбил его. Чувство, похожее на ревность, про­буждалось во мне, когда Ногин оказывался рядом со своей женой Тоней. Нянчился он с ней буквально как с ребенком. Казалось, только в ней одной и видел смысл своего бытия.

Как-то я, не удержавшись, сказал ему:

— Для вас жена — альфа и омега. Разумно ли это?

— Личную жизнь надо уметь строить,—отвечал он.— Быть с человеком бок о бок всю жизнь и не любить его— это унизительно. Мне человек доставляет радость, этот человек принадлежит только мне и навсегда. Моя мечта в нем, и она не может угаснуть. И пока горит мечта, у меня есть крылья. А это значит — я могу летать, а не ползать. Не найти, не открыть в себе сил, которые бы делали мою жизнь красивой, радовали меня и принадлежащего мне человека, значит оказаться слабым и жал­ким. Личную жизнь надо уметь

строить. Уметь!

Мне непонятен был Ногин, и я со всей горячностью молодости высокопарно возражал ему. Судьбы людей, великие свершения, Родина — вот светила, вокруг кото­рых вертится наша жизнь, это — главное. Ограничить круг своих помыслов и интересов семьей, более того, одним человеком — не самое ли это что ни на есть низ­копробное мещанство, обнаженная, можно сказать, обы­вательщина?