Монологои - Михаил Задорнов

Михаил Николаевич Задорнов

Монологи

Удивительно оказался наш народ способным к бизнесу. Шутка ли? Страна, которая ничего не производит, занимает первое место в мире по количеству бирж. Это вторая величайшая наглость нашего народа после Октябрьской революции.

— Скажите, Ваше акционерное общество торгует с Западом. Что же Запад у нас покупает?

— То, что мы производим лучше, чем они, — металлическую стружку, древесные опилки, стеклянные осколки.

Такой прыти и находчивости от наших людей никто в мире не ожидал. Не разрешают продавать на Запад алюминий как сырье — догадались продавать солдатский алюминиевые ложки. А раз еще и запрет на вывоз леса, упаковать каждую ложку в деревянный ящичек размером с гробик.

Не хватает бутылок для пива, — додумались наливать пиво в полиэтиленовые пакеты. Двойная польза. Раньше — напьются мужики пивка и друг другу бутылками голову прошибают. Теперь пару пакетиков выпьют, надуют их, похлопают друг дружку по лбу и мирно разойдутся. Без травм и синяков.

Что только не считали в мире восьмым чудом света: и Эйфелеву башню, и Нотр‑Дам, и Венецию… Теперь общепризнанно: восьмое чудо света — это русский бизнес!

Одно совместное предприятие даже умудрилось продать в Панаму наши теплые одеяла. Причем сами панамцы до сих пор не могут понять, зачем им понадобились теплые одеяла, если у них даже ночью курицы несутся вкрутую.

Непонятно, кто начал разговоры о вырождении нашего народа?

Лет десять назад по телевизору какой‑то начальник из УВД выступал. Говорит: «Неправда, что в России талантов нет. Есть. Много. Но они все сидят». Потом мужика показали — он в тюрьме изобрел, как деньги печатать. Семь лет, пока сидел, не могли у него аппарат найти. Уже уходил когда, спросили. Оказалось, он его в двери камеры смастерил. Открыл дверь — из косяка червонец выпал. Закрыл — четвертак. Хлопнул со злостью — стольник выскочил. Это же гений! Все признали. Поздравили. И еще пять лет добавили!

В этом и суть всплеска нашего бизнеса. Таланты хлынули из тюрем куда? В структуры и бизнес. Кто сидел десять лет — тот президент, кто пять — тот вице‑президент. Больше, чем из тюрем, в бизнес пришло народу только из ЦК. Так что кто у нас теперь коммерсанты? ЦК и зк!

А иностранцы понять не могут, откуда у русских всего за два‑три года появились деловые люди в начищенных туфлях и галстуках, похожих на рваное собачье ухо, и с партийным лицом точь‑в‑точь с плаката «Ты записался водителем троллейбуса?» При этом любой из них без всякого компьютера, в уме или в крайнем случае на счетах может прикинуть секунд за восемь, какая у него будет чистая прибыль, если он продаст в Китае две баржи с калошами в обмен на кирпичную линию, которую установит в купленном колхозе на ссуду, взятую в банке за взятку в размере проданного в Лувр лучшего полотна бывшего обкома в духе соцреализма под названием «Буденный у постели больного Горького со своей конницей».

Вот и вся загадка восьмого чуда света. Кто‑то шьет кепки, которые носил Ленин.

Кто‑то научил расписываться в ведомостях кота Мурзика.

Кто‑то торгует полотнами Тициана. Клянется, что все это подлинники, поскольку все покупал у Тициана сам.

Ребята из очередного совместного предприятия исхитрились скупить шкурки у аборигенов Севера за просроченные лотерейные билеты. Объяснили им, что это новые российские деньги.

Еще кто‑то организовал совместное производство духов СССР‑Франция. Духи французские, бутылочка наша — из‑под кефира.

Куда ни глянь — всюду бизнес!

Троллейбусы разрисованы рекламами туристических поездок в Грецию за 2000 долларов. Как будто те, кто ездит в троллейбусе, могут поехать в Грецию за 2000 долларов!? Они если и могут поехать в Грецию, то только на этом троллейбусе.

— Скажите, Вы председатель акционерного общества. вы считаете, сегодняшний бизнес приносит пользу нашим простым людям?

— Конечно. Недавно мы обменяли нашу подводную лодку в Зимбабве на 150 одноразовых шприцев. Два шприца даже попали в колхоз, где я родился. Колхозники нам за них очень благодарны. Говорят, что они все пользуются ими уже второй год. Хотя в Зимбабве до нас ими пользовались всего три месяца.

Однако самое великое завоевание нашего бизнеса — это реклама!

«Если Вы положите деньги в наш банк, у Вас будет только одна проблема — как их получить обратно!!!»

И немцев перенес наш народ, и поляков, и татар, переболел коммунистами; осталось самое тяжкое испытание — родной бизнес. Если и после него останется нам самим хоть немного пеньков, стружки, опилок, осколков и мусора — то смело можно будет сказать: «Как же ты богата, нищая Россия!»

*** Хромосомный набор

Звонит телефон. Я снимаю трубку.

— Мишка, здорово!

Голос знакомый. Из детства. Но чей — вспомнить не могу.

— Герку помнишь?

— Герка!!! Боже… Ты откуда говоришь?

— Из тюрьмы.

— То есть как?

— Очень просто. У меня хорошая камера. Две комнаты. Телефон. Телевизор. Видео.

…Герка всегда мечтал разбогатеть. Он еще в детстве умудрялся обменивать фантики леденцов на фантики «Косолапого мишки». Правда, потом его всегда били. В какие только аферы он не пытался втравить меня уже в юности! Голова его всегда была полна самых смелых, нелепых идей. Его знали все хулиганы, хотя сам он хулиганом никогда не был. Однажды он рассказал мне о плане освобождения своего отца из тюрьмы. Кажется, его отец проходил в то время по известному делу врачей.

Герка был очень толстым и настолько же добрым. Однажды, когда меня избили и я лежал в постели, он привел ко мне домой тех, кто меня избил, чтобы они извинились. Он был уверен, что мне от этого станет легче. Потом оказалось, что он им просто заплатил из тех денег, которые копил на побег отца.

После школы Герка неожиданно для всех запел. Причем сразу громко, оперным голосом. Это было время поклонения Магомаеву. Всех, кто пел похоже, приглашали на концерты, платили деньги. Петь оперным голосом было тогда выгодно, поэтому он им и запел. Герка всем рассказывал, как он учился в Италии с Муслимом. Хотя для меня до сих пор загадка, где он научился так громко петь…

Вскоре он понял, что выгоднее петь на Севере. И уехал туда года на два. Разбогател. В каких только уголках нашей необъятной Родины он не организовывал самые смелые халтуры с продажей собственных билетов из разрезанных пополам открыток за две копейки. При этом на каждой половинке, не мудрствуя лукаво, он собственной рукой писал: «Один рубль». И ставил печать, вырезанную из старого каблука очередным умельцем‑левшой за бутылку рижского бальзама. Когда я вспоминаю еще отечественного, не уехавшего Герку, я всегда думаю: нельзя так опрометчиво заявлять, будто мы жили в застое. Это не верно. Были умы и тревожные, и светлые, и беспокойные. Они, между прочим, и подготовили перестройку. Недаром теперь многих наградили за то же самое, за что раньше посадили…

Одним словом, я всегда знал, что Геркино будущее — тюрьма. Но никогда не предполагал, что под Нью‑Йорком и с телефоном.

На вопрос, сколько ему дали, Герка не стал отвечать. Ему не хотелось говорить о неприятном. Я могу его понять. По одним слухам, ему дали сто с чем‑то лет, по другим — всего 80. За достоверность слухом не ручаюсь. Но в Америке это вполне реально. Там один закон не исключает другого и все сроки плюсуются.

Как мне объяснили, рижанин Герка со своим другом из Одессы выпустили фальшивые доллары. Причем выпустили их на краденной бумаге, а рисунок нанесли ворованной краской. Поскольку нашему человеку даже в голову не придет купить краску! Когда их поймали, они вдобавок ко всему превысили скорость на чужой машине в нетрезвом состоянии и вдобавок впятером проехали на пять «кирпичей». Одним словом, набежало!

Эмигранты любят о нем рассказывать. По приезде в Америку он пытался петь. Но здесь никого не интересовало, с кем ты учился в Италии. Не долго думая, Герка с советским мышлением занялся американским бизнесом. После чего окончательно обнищал. Пытался устраивать для эмигрантов просмотры советских фильмов типа: «Свадьба в Малиновке», «Зозуля с дипломом», «Битва в пути»… Но за аренду надо было платить. А на просмотры ходили пять‑шесть бывших советских коммунистов из желания еще раз окунуться в свое героическое прошлое. Наконец мой добрый толстый друг на все плюнул и решил разбогатеть сразу! И по‑простому!