Маршал Жуков - Владимир Карпов

Владимир Васильевич Карпов

Маршал Жуков

О Владимире Карпове и его трилогии «Маршал Жуков»

В блистательной плеяде выдающихся советских военачальников Г.К. Жуков – звезда первой величины. В Великой Отечественной войне не было ни одного полководца, который бы заслонил собой Георгия Константиновича в искусстве организации и ведения фронтовых и стратегических операций, отодвинул бы его на второй план. Много заслуженно добрых слов сказано о Г.К. Жукове в нашем Отечестве. Но не только. «Имя Жукова неразрывно связано с серией побед в эпохальных битвах, изменивших ход Второй мировой войны», – отмечают американские историки и справедливо подчеркивают, что – «Жуков – воплощение чести и мужества русского народа, символ великих побед и национальной независимости».

Казалось бы, здесь все ясно и понятно. Какие могут существовать сомнения в отношении национального гения, маршала Победы и величайшего из военных авторитетов? Ан нет, в жизни все сложнее и трагичнее. Вокруг личности и деяний Жукова – море противоречивых суждений и оценок: объективных и тенденциозных, комплиментарных и критических, справедливых и лживых, добрых и злобных. Более того, в течение четверти века его имя преднамеренно замалчивалось.

Все эти долгие годы на публикации о маршале накладывалось вето, за соблюдением которого зорко следили надсмотрщики от идеологии из окружения И. Сталина, Н. Хрущева, Л. Брежнева. Подоплекой столь пристрастного отношения к великому полководцу явились три главных, взаимосвязанных между собой фактора. Первый – личная зависть политических и ряда военных лидеров страны к славе Жукова. Второй – недовольство некоторых его прежних сослуживцев, причинами которого послужили некогда нанесенные им в сложной военной обстановке или за упущения в руководстве войсками «обиды». А третий фактор, как образно выразился американский исследователь Уильям Спар, – «шакальи повадки многих офицеров, которые при поощрении Главпура подкусывали и критиковали полководца, когда это оказывалось выгодным».

В те времена политические круги стремились так манипулировать общественным мнением, чтобы полностью вытравить имя Жукова из памяти советских людей. Но тщетно! Наш народ никогда не забывал своего великого полководца. А слава, ее прошлое и будущее, искали и по крупицам собирали сведения о легендарном маршале, чтобы когда-нибудь рассказать правду о нем. Среди этих патриотов находился и мой верный друг – писатель, участник Великой Отечественной войны, гвардии полковник В.В. Карпов.

Особенно напряженный поиск документов, материалов, фактов и событий из жизни Жукова вел Владимир Васильевич последние 11 лет, то есть с того момента, когда принял решение сказать свое слово о маршале. Он работал в архивах России и многих зарубежных стран, штудировал книги о Второй мировой и Великой Отечественной войнах, мемуары военачальников, встречался с сослуживцами Георгия Константиновича и таким образом собрал огромное количество документального материала. Но, как известно, сами по себе исторические факты, содержащиеся в источниках, не более как камни и кирпичи: только художник может воздвигнуть из этого материала изящное здание. Вне всякого сомнения, дело обстоит именно так. Вместе с тем лишь художественного дарования и литературного мастерства в данном случае явно недостаточно.

Дело в том, что книга, которую задумал написать В. Карпов, это не просто биография крупной личности, а настоящее военно-историческое исследование операций, кампаний и Великой Отечественной войны в целом, раскрытие роли и места в них Жукова, анализ взаимоотношений Георгия Константиновича с Верховным Главнокомандующим, членами ГКО, Ставки, правительства, Политбюро и подчиненными. Вследствие этого от автора требуется умение не только изображать события, создавая «из отдельных эпизодов, фрагментов и цитат художественную картину», но и вносить в нее свои личные суждения, объяснения, толкования. Сделать же это, поверьте, очень и очень нелегко.

Причина заключается в том, что на все основные события войны и послевоенного периода у различных полководцев, историков, политических и общественных деятелей существуют свои взгляды, которые зачастую диаметрально противоположны. Официальная же советская историография войны страдает непоследовательностью в оценке великих дел, которые мы смогли совершить, но не сумели достойно и правдиво описать. В результате каждое новое издание, посвященное Великой Отечественной войне, одни и те же факты сплошь и рядом истолковывает по-разному.

В сложившейся ситуации автор не может механически встать на ту или иную точку зрения. Он должен сам определить свою позицию и дать свой комментарий каждому событию, факту или документу. Вот почему ему необходимо обладать не только фантазией художника, но и навыками научного исследователя. От писателя, работающего над такой крупномасштабной темой, требуется широкий оперативно-стратегический и военно-политический кругозор, знание истории военного искусства, умение всесторонне оценивать архивные документы и прочие исторические материалы. Только при наличии этих качеств он может установить истину, разобраться в складывавшейся обстановке и распутать стратагемы прожженных интриганов, порочивших великого полководца. Наконец, он должен иметь и определенное мужество, чтобы выдержать наскоки недругов, которые и сегодня продолжают чернить не только имя Жукова, но и тех, кто распространяет о нем правду.

Обладает ли писатель Карпов вышеназванными качествами?

Чтобы ответить на этот вопрос, воспользуемся столь обожаемой Владимиром Васильевичем мозаикой, с той разницей, что факты возьмем из его собственной жизни. Вот лишь некоторые из них.

В день, когда первые разрывы снарядов и бомб обозначили начало Второй мировой войны, 17-летний Владимир приступил к учебе в Ташкентском военном пехотном училище имени В.И. Ленина. Предгрозовая атмосфера на границах отчизны и нависшая над страной опасность нападения со стороны ее врагов требовали от курсантов большой настойчивости и трудолюбия, чтобы освоить премудрости нелегкой офицерской профессии. Владимир хорошо это осознавал и очень старался. В училище он получил твердые знания и необходимые навыки по организации и ведению боя стрелковыми подразделениями. Здесь он закалил свою волю и, кроме всего, стал первоклассным спортсменом-боксером, завоевав звания чемпиона военного округа, чемпиона Узбекистана и чемпиона республик Средней Азии в среднем весе.

Следует заметить, что в те годы соревнования боксеров пользовались огромной популярностью у жителей Ташкента. Проходили они при переполненных залах и зачастую на арене цирка. По рассказам очевидцев, особенную и неизменную любовь зрители проявляли к каждому выступлению курсанта Карпова. Бурей восторга встречали болельщики не только появление на ринге Владимира и каждый его удар, достигший цели, но и умелый маневр с уходом от встречных атак соперника. Нельзя было без восхищения смотреть, как этот молодой, красивый парень с широкими плечами и узкой талией сильнейшими ударами и мгновенной реакцией выигрывает один бой за другим, демонстрируя великолепную технику, умную тактику и большую выносливость.

Да, перспектива жизненного пути у Владимира была многообещающей. Все говорило о том, что в его лице Красная Армия получит хорошо подготовленного, сильного и отважного офицера. Однако судьба распорядилась иначе. Нежданно-негаданно на юношу обрушились тяжелейшие испытания. В конце апреля 1941 года, когда до выпуска из училища оставалось менее двух недель, его арестовали. Владимира военный трибунал осудил к лишению свободы на пять лет по самой зловещей тогда 58-й статье – антисоветская агитация.

Карпова загнали в Сибирь. Можно лишь представить состояние юноши, который с детских лет мечтал о профессии защитника Отечества и полностью подготовил себя к боям с врагами, а вместо этого его бросили за колючую проволоку и заставили валить лес.

Однако судьба заключенного не сломила Владимира. Раз за разом он обращался в Президиум Верховного Совета СССР с просьбой отправить его на фронт, чтобы дать возможность бить фашистов и тем самым показать свою преданность Родине. В конце 1942 года просьба была удовлетворена: Карпова направили в одну из штрафных рот 39-й армии Калининского фронта. По положению боец-штрафник должен быть ранен или убит. Лишь тогда с него снимали вину. Сами же штрафные роты использовались на наиболее тяжелых участках фронта, выполняя самые опасные задания. Для Карпова местом очередных испытаний стал район г. Белый, печально знаменитый обильно пролитой на его земле солдатской кровью. Здесь он участвовал во многих атаках и рукопашных схватках и дрался с врагом так мастерски и смело, что 20 февраля 1943 г. Военный совет Калининского фронта снял с него судимость, возвратив имя честного и чистого перед Родиной человека.