Тихое утро - Юрий Казаков

Казаков Юрий Павлович

Тихое утро

Юрий Казаков

Тихое утро

Еще только-только прокричали сонные петухи, еще темно было в избе, мать не доила корову и пастух не выгонял стадо в луга, когда проснулся Яшка.

Он сел на постели, долго таращил глаза на голубоватые потные окошки, на смутно белеющую печь. Сладок предрассветный сон, и голова валится на подушку, глаза слипаются, но Яшка переборол себя, спотыкаясь, цепляясь за лавки и стулья, стал бродить по избе, разыскивая старые штаны и рубаху.

Поев молока с хлебом, Яшка взял в сенях удочки и вышел на крыльцо. Деревня, будто большим пуховым одеялом, была укрыта туманом. Ближние дома были еще видны, дальние едва проглядывали темными пятнами, а еще дальше, к реке, уже ничего не было видно, и казалось, никогда не было ни ветряка на горке, ни пожарной каланчи, ни школы, ни леса на горизонте... Все исчезло, притаилось сейчас, и центром маленького замкнутого мира оказалась Яшкина изба.

Кто-то проснулся раньше Яшки, стучал возле кузницы молотком; и чистые металлические звуки, прорываясь сквозь пелену тумана, долетали до большого невидимого амбара и возвращались оттуда уже ослабленными. Казалось, стучат двое: один погромче, другой потише.

Яшка соскочил с крыльца, замахнулся удочками на подвернувшегося под ноги петуха и весело затрусил к риге. У риги он вытащил из-под доски ржавый косарь и стал рыть землю. Почти сразу же начали попадаться красные и лиловые холодные червяки. Толстые и тонкие, они одинаково проворно уходили в рыхлую землю, но Яшка все-таки успевал выхватывать их и скоро набросал почти полную банку. Подсыпав червям свежей земли, он побежал вниз по тропинке, перевалился через плетень и задами пробрался к сараю, где на сеновале спал его новый приятель -- Володя.

Яшка заложил в рот испачканные землей пальцы и свистнул. Потом сплюнул и прислушался. Было тихо.

-- Володька! -- позвал он.-- Вставай!

Володя зашевелился на сене, долго возился и шуршал там, наконец неловко слез, наступая на незавязанные шнурки. Лицо его, измятое после сна, было бессмысленно и неподвижно, как у слепого, в волосы набилась сенная труха, она же, видимо, попала ему и за рубашку, потому что, стоя уже внизу, рядом с Яшкой, он все дергал тонкой шеей, поводил плечами и почесывал спину.

-- А не рано? -- сипло спросил он, зевнул и, покачнувшись, схватился рукой за лестницу.

Яшка разозлился: он встал на целый час раньше, червяков накопал, удочки притащил... а если по правде говорить, то и встал-то он сегодня из-за этого заморыша, хотел места рыбные ему показать -- и вот вместо благодарности и восхищения -- "рано!"

-- Для кого рано, а для кого не рано! -- зло ответил он и с пренебрежением осмотрел Володю с головы до ног.

Володя выглянул на улицу, лицо его оживилось, глаза заблестели, он начал торопливо зашнуровывать ботинки. Но для Яшки вся прелесть утра была уже отравлена.

-- Ты что, в ботинках пойдешь? -- презрительно спросил он и посмотрел на оттопыренный палец своей босой ноги.-- А калоши наденешь?

Володя промолчал, покраснел и принялся за другой ботинок.

-- Ну да... -- меланхолично продолжал Яшка, ставя удочки к стене.-- У вас там, в Москве, небось босиком не ходют...

-- Ну и что? -- Володя снизу посмотрел в широкое, насмешливо-злое лицо Яшки.

-- Да ничего... Забежи домой, пальто возьми...

-- Ну и забегу! -- сквозь зубы ответил Володя и еще больше покраснел.

Яшка заскучал. Зря он связался со всем этим делом. На что уж Колька да Женька Воронковы -- рыбаки, а и те признают, что лучше его нет рыболова во всем колхозе. Только отведи на место да покажи -- яблоками засыплют! А этот... пришел вчера, вежливый... "Пожалуйста, пожалуйста..." Дать ему по шее, что ли? Надо было связываться с этим москвичом, который, наверно, и рыбы в глаза не видал, идет на рыбалку в ботинках!..

-- А ты галстук надень,-- съязвил Яшка и хрипло засмеялся.-- У нас рыба обижается, когда к ней без галстука суешься.

Володя наконец справился с ботинками и, подрагивая от обиды ноздрями, глядя прямо перед собой невидящим взглядом, вышел из сарая. Он готов был отказаться от рыбалки и тут же разреветься, но он так ждал этого утра! За ним нехотя вышел Яшка, и ребята молча, не глядя друг на друга, пошли по улице. Они шли по деревне, и туман отступал перед ними, открывая все новые и новые дома, и сараи, и школу, и длинные ряды молочно-белых построек фермы... Будто скупой хозяин, он показывал все это только на минуту и потом снова плотно смыкался сзади.

Володя жестоко страдал. Он не сердился на себя за грубые ответы Яшке, сердился на Яшку и казался себе в эту минуту неловким и жалким. Ему было стыдно своей неловкости, и, чтобы хоть как-нибудь заглушить это неприятное чувство, он думал, ожесточась: "Ладно, пусть... Пускай издевается, они меня еще узнают, я не позволю им смеяться! Подумаешь, велика важность босиком идти! Воображалы какие!" Но в то же время он с откровенной завистью и даже с восхищением поглядывал на босые Яшкины ноги, и на холщовую сумку для рыбы, и на заплатанные, надетые специально на рыбную ловлю штаны и серую рубаху. Он завидовал Яшкиному загару и его походке, при которой шевелятся плечи и лопатки и даже уши и которая у многих деревенских ребят считается особенным шиком.

Проходили мимо колодца со старым, поросшим зеленью срубом.

-- Стой! -- сказал хмуро Яшка.-- Попьем!

Он подошел к колодцу, загремел цепью, вытащил тяжелую бадью с водой и жадно приник к ней. Пить ему не хотелось, но он считал, что лучше этой воды нигде нет, и поэтому каждый раз, проходя мимо колодца, пил ее с огромным наслаждением. Вода, переливаясь через край бадьи, плескала ему на босые ноги, он поджимал их, но все пил и пил, изредка отрываясь и шумно дыша.

-- На, пей,-- сказал он наконец Володе, вытирая рукавом губы.

Володе тоже не хотелось пить, но, чтобы еще больше не рассердить Яшку, он послушно припал к бадье и стал тянуть воду мелкими глоточками, пока от холода у него не заломило в затылке.

-- Ну, как водичка? -- самодовольно осведомился Яшка, когда Володя отошел от колодца.

-- Законная! -- отозвался Володя и поежился.

-- Небось в Москве такой нету? -- ядовито прищурился Яшка.

Володя ничего не ответил, только втянул сквозь сжатые зубы воздух и примиряюще улыбнулся.

-- Ты ловил ли рыбу-то? -- спросил Яшка.

-- Нет... Только на Москве-реке видел, как ловят, -- упавшим голосом сознался Володя и робко взглянул на Яшку.

Это признание несколько смягчило Яшку, и он, пощупав банку с червями, сказал как бы между прочим:

-- Вчера наш завклубом в Плешанском бочаге сома видел....

У Володи заблестели глаза.

-- Большой?

-- А ты думал! Метра два... А может, и все три -- в темноте не разобрать было. Наш завклубом аж перепугался, думал, крокодил. Не веришь?

-- Врешь! -- восторженно выдохнул Володя и подернул плечами; по его глазам было видно, что верит он всему безусловно.

-- Я вру? -- Яшка изумился.-- Хочешь, айда вечером сегодня ловить! Ну?

-- А можно? -- с надеждой спросил Володя, и уши его порозовели.

-- А чего... -- Яшка сплюнул, вытер нос рукавом.-- Снасть у меня есть. Лягвы, вьюнов наловим... Выползков захватим -- там голавли еще водятся -- и на две зари! Ночью костер запалим... Пойдешь?

Володе стало необыкновенно весело, и он только теперь почувствовал, как хорошо выйти утром из дому. Как славно и легко дышится, как хочется побежать по этой мягкой дороге, помчаться во весь дух, подпрыгивая и взвизгивая от восторга!

Что это так странно звякнуло там, сзади? Кто это вдруг, будто ударяя раз за разом по натянутой тугой струне, ясно и мелодически прокричал в лугах? Где это было с ним? А может, и не было? Но почему же тогда так знакомо это ощущение восторга и счастья?

-- Что это затрещало так громко в поле? Мотоцикл?-- Володя вопросительно посмотрел на Яшку.

-- Трактор! -- ответил важно Яшка.

-- Трактор? Но почему же он трещит?

-- Это он заводится... Скоро заведется,.. Слушай. Во-во... Слыхал? Загудел! Ну, теперь пойдет... Это Федя Костылев -- всю ночь пахал с фарами, чуток поспал и опять пошел...

Володя посмотрел в ту сторону, откуда слышался гул трактора, и тотчас спросил:

-- Туманы у вас всегда такие?

-- Не... когда чисто. А когда попоздней, к сентябрю поближе, глядишь, и инеем вдарит. А вообще в туман рыба берет -- успевай таскать!

-- А какая у вас рыба?

-- Рыба-то? Рыба всякая... И караси на плесах есть, щука, ну, потом эти... окунь, плотва, лещ... Еще линь. Знаешь линя? Как поросенок... То-олстый! Я сам первый раз поймал -- рот разинул.

-- А много можно поймать?

-- Гм... Всяко бывает. Другой раз кило пять, а другой раз так только... кошке.

-- Что это свистит? -- Володя остановился, подняв голову

-- Это? Это ути летят... Чирочки.

-- Ага... знаю. А это что?

-- Дрозды звенят... На рябину прилетели к тете Насте в огород. Ты дроздов-то ловил когда?

-- Никогда не ловил...

-- У Мишки Каюненка сетка есть, вот погоди, пойдем ловить. Они, дрозды-то, жаднющие... По полям стаями летают, червяков из-под трактора берут. Ты сетку растяни, рябины набросай, затаись и жди. Как налетят, так сразу штук пять под сетку полезут... Потешные они... Не все, правда, но есть толковые... У меня один всю зиму жил, так по-всякому умел: и как паровоз, и как пила.