Судьба и воля - Б. Седов

Б. К. Седов

Судьба и воля

События, описанные в романе, являются вымышленными. Любые совпадения имен, фамилий, названий, времени и места действия являются случайными.

Мой разум – основа моего поведения. Мое сердце – мой закон. Не бойся Бога – бойся самого себя. Ты сам творец своих благ и причина своих бедствий. Ад и рай находятся в твоей собственной душе.

Часть 1

Беглец

Глава 1

Вот такое хреновое лето

Наручные часы «ситезен» тихо, но настойчиво пропиликали выбранную накануне в качестве сигнала будильника мелодию. Значит, как ни хочется притвориться спящим, пора вставать. Артем медленно разлепил веки, прежде всего бросив взгляд на сладко сопящую рядом Анюту, счастливицу, у которой сегодня был выходной. Стараясь не разбудить девушку, осторожно высвободил слегка онемевшую правую руку. Нажав кнопку на часах, отключил будильник, не дав ему возможность с полуминутным интервалом еще четыре раза повторить сигнал подъема, сел, свесив ноги с кровати и взглянув на неплотно зашторенное окно спальни. Девять утра, уже совсем светло. Старик Питер давно проснулся, и спрятанный семью этажами ниже проспект Славы вовсю гудел плотным автомобильным потоком. Впрочем, здесь, за толстыми стенами высотного «сталинского» дома и двойными стеклопакетами, были слышны лишь его жалкие отголоски.

Снова прикрыв глаза и задержав дыхание, Артем медленно, с чувством, потянулся. Наощупь сунул ноги в тапочки, поднялся С улыбкой взглянул на спящую Аню, аккуратно укрыл ее голые плечи одеялом, подхватил со стула одежду и направился на кухню, прикрыв дверь спальни. Зевая во весь рот, привычно включил кофеварку, положил в тостер два ломтика белого хлеба, достал из холодильника пакет с апельсиновым соком и плавленый сыр, а затем прошлепал в ванную. Когда он вернулся обратно – гладко выбритый, посвежевший, окончательно проснувшийся и благоухающий одеколоном, по квартире уже вовсю плыл будоражащий аппетит запах свежезаваренного кофе. Одевшись и наскоро проглотив нехитрый завтрак, Артем на цыпочках прошел в спальню, осторожно склонился над лежащей с закрытыми глазами, вновь раскрывшейся до пояса, соблазнительно обнаженной Анютой и не смог отказать себе в удовольствии вдохнуть пьянящий запах ее волос и поцеловать гладкую и горячую, сияющую почти детским румянцем щеку. Но едва он коснулся щеки губами, как девушка мгновенно перевернулась на спину, с коротким смешком обвила руками его шею и притянула к себе. Несколько секунд они молчали, предаваясь нежному, сладкому поцелую, затем Аня нехотя отстранилась, облизала губы кончиком языка и спросила:

– Уже уходишь?

– Да, пора. Кофе я тебе сварил. Тосты поджарил. Остальное в холодильнике.

– Грек, побудь со мной еще капельку. Приляг рядышком и обними меня, крепко-крепко. У тебя это так хорошо получается, милый. Всего на минутку, а?

– Мне нужно ехать на работу, солнышко, – вздохнул Артем, пожав плечами. – Мы, если ты не забыла, поздно легли, – подмигнул он Ане с понятной только уверенному в себе мужчине небрежной гордостью. – Я и без того поставил будильник на час позже, чем требовалось, и прогулял тренировку. Так что времени нет ни секунды. Сегодня с трех часов у нас в бистро опять день закрытых дверей. Спецобслуживание. Я же говорил тебе. Наша «Мельница», знаешь ли, в последнее время пользуется популярностью у любителей справлять банкеты. С чего бы это? – Артем с деланным изумлением приподнял брови, явно нарываясь на комплимент.

– Все исключительно благодаря золотым рукам шеф-повара, – с придыханием, по-прежнему не разжимая обьятий, прошептала Анюта. – Готовишь ты просто замечательно! Между прочим, твой жадина Гольданский молиться на тебя должен! Так ему и скажи. Таких классных поваров, как Артем Греков, во всем Питере – раз-два, и обчелся.

– При случае обязательно передам колобку твои слова. А теперь отпусти меня, пожалуйста. Я правда очень опаздываю, – попросил Артем и, не дожидаясь ответа, мягко, деликатно отстранился. Девушке ничего не оставалось, как со вздохом повиноваться.

– Во сколько тебя ждать? – спросила она, усаживаясь на кровати и обхватив руками колени.

«Сказать ему это сейчас или вечером?» – глядя в глаза Артему, Анюта никак не решалась сообщить ему главную новость, способную круто изменить всю их дальнейшую жизнь. Язык словно онемел. С губ готово было слететь все, что угодно, только не это. По правде сказать, Аня хотела сказать о результатах своего визита в поликлинику еще вчера вечером, но, сладко утомленная после бурных ласк Артема, уснула у него на богатырском плече, да так и проспала до самого утра. Интересно, как он отреагирует, когда узнает? В «Космополитене» писали, что мужчины, особенно такие, как Грек – уверенные в себе, сильные и надежные, одним словом – настоящая кирпичная стена, надежная опора для любой женщины, привыкли всегда и во всем планировать свою дальнейшую жизнь и весьма чувствительны к ее резким поворотам. Вне зависимости от того, со знаком они минус или плюс. А тем более к таким… Несмотря на то что почти год они прожили вместе без единой, даже самой крохотной ссоры, несмотря на его пылкие признания в любви, Артем так и не сделал ей предложения. Даже не намекнул. А Аня, уже давно все для себя решившая, день за днем терпеливо ждала, не смея первой завести разговор о свадьбе. Ну что ж, судьба решила за них. Видимо, пришло время определяться…

– Что ты сказала, солнышко?! – переспросил из прихожей Артем, надевая ботинки.

«Нет, пожалуй не стоит радовать его столь ошеломляющим известием прямо сейчас, на бегу. Тогда точно опоздает! Лучше перенести разговор на вечер. И вообще – сделать момент красивым, как он того и заслуживает. Зажечь свечи, опустить шторы, включить тихую музыку». Господи, сколько раз она думала об этом дне, и вот он наступил!

– Я спросила, милый, когда тебя ждать дома, – снова вздохнув, Аня поймала взгляд любимого мужчины и в очередной раз подумала, что может с ней случиться, если он вдруг не обрадуется известию, нахмурится, или еще того хуже – как в дурном сериале начнет, с трудом подбирая слова, лепетать что-то невнятное про «несвоевременность» и «другие жизненные планы». Впрочем, Аня была почти уверена, что все будет с точностью до наоборот: Артем, когда до него дойдет смысл озвученной ею новости, улыбнется, заключит ее в объятия, поднимет на руки, закружит по комнате и начнет целовать, целовать. Куда ни попадя. А она, конечно же, не сможет сдержать слез радости. У нее вообще глаза «на мокром месте». Так всегда мама говорила…

– Трудно сказать, малыш, – пожал плечами остающийся в легкомысленном неведении Артем, набрасывая на атлетические плечи легкую куртку и беря с полочки барсетку. – Я по-любому не могу свалить, пока каравай-байрам не закончится. Вдруг кому-то из господ гуляющих захочется сделать дополнительный заказ.

– Ну кто хоть банкет заказал, знаешь?

– Гольданский говорил – бизнесмены, – ухмыльнулся Артем, уже стоя на пороге квартиры. – Собираются они в пять, так что, думаю, до полуночи закончат. Все, малыш, пока. Не скучай! Отдыхай, бездельничай и думай о том, что завтра у нас с тобой выходной и мы едем ловить рыбу на озеро Судачье!

– Ага, неделю назад я это уже слышала…

– На сей раз – железно. Все, убегаю!

Выскочив на лестничную площадку и мельком взглянув на часы, Артем присвистнул и, позабыв про медлительный допотопный лифт, с черепашьей скоростью ползущий в «чулке» из металлической сетки, бегом, перепрыгивая через три ступеньки, бросился вниз. Время на самом деле поджимало, а до небольшого, но по-домашнему уютного русского бистро «Мельница», в котором вот уже больше трех месяцев творил кулинарные изыски Артем, в это время суток нужно было добираться не менее часа. Слава богу, автостоянка, где Артема ждала его крепко укатанная, но пока не побежденная «девятка», находилась за углом, в соседнем дворе.

Но на стоянке, как выяснилось, Артема ждал неприятный сюрприз. Стоило бодрым галопом ворвавшемуся за ворота Артему поймать потускневший взгляд спускающегося из будки сторожа Палыча, как под ложечкой неприятно засосало. Артем еще ничего толком не понял, но интуиция уже подсказывала: что-то случилось – и настойчиво звонила в невидимый колокольчик.

– Слышь, Греков, погоди, – явно с трудом подбирая слова, проговорил дедок-пенсионер. В последний раз затянувшись едким дымом, Палыч резко выкинул «беломорину» в стоящее возле лестницы ржавое ведро и затравленно взглянул Артему в глаза: – Тут это… Долбанули тачку твою. Крепко.

– То есть… как – долбанули? – Артем остановился, словно вкопанный, и, переваривая услышаное, машинально посмотрел на стоящий в дальнем конце стоянки «жигуль». Однако из-за припаркованного рядом с ним джипа, огромного, габаритами похожего на средних размеров грузовик, отсюда ее было практически не разглядеть.