Дальний полет - Джон Уиндем

Дальний полет 

Сборник научно-фантастических произведений    

Предисловие

В предлагаемом вниманию читателя сборнике научно-фантастических рассказов “Дальний полет” представлены произведения, в основе которых лежит та сугубо фантастическая пока ситуация, когда жители Земли сталкиваются с разумными существами, населяющими иные обитаемые миры.

Проблема контакта — так для краткости мы будем называть весь круг вопросов, сопутствующих встрече человека с инопланетными разумными существами — отнюдь не нова. Была поставлена она еще тогда, когда Джордано Бруно впервые сформулировал свой тезис о множественности обитаемых миров. С тех пор идея контакта живет в умах людей, видоизменяясь вместе с изменениями социального, культурного и технологического облика человечества. В эпохи потрясений и разрух она отходила на второй план, а затем опять овладевала умами людей.

Мы едва ли сильно ошибемся, предположив, что каждый грамотный человек в какой-то момент своей жизни задумывался над этой проблемой. Причин к тому, по нашему мнению, несколько. Первая, самая очевидная — простое любопытство. Вторая кроется в общественном характере человеческой психики. Людям свойственно стремиться к общению с себе подобными. Впрочем, как и многие другие побуждения, основанные на неотчетливо осознанных психологических мотивах, это стремление может не выдержать проверки жизнью. Мало надежды на то, что наши гипотетические собратья по разуму будут отвечать привычным стандартам человеческой привлекательности.

Третья причина представляется нам наиболее глубокой, хотя осознается она, по-видимому, реже. Мы имеем в виду стремление к интеллектуальному общению. Желание пополнить свои знания о природе и передать уже накопленные отражает, помимо всего прочего, тягу к самоутверждению и продлению жизни коллективного разума человечества в масштабах времени и пространства, не поддающихся воображению.

До недавнего времени наука мало что могла сказать о проблеме контакта, которую относили к сфере чистой фантастики. Лишь несколько лет назад развитие астрономии, биологии и техники позволило ученым сделать первые шаги в исследовании проблемы внеземной жизни. Появился целый ряд научных работ, выполненных во всеоружии современных астрономических, физических и биологических знаний. В числе авторов этих исследований можно встретить признанных ученых, пользующихся мировой известностью.

Результаты, полученные учеными, могут и обнадежить, и разочаровать. Мы узнали, что вокруг огромного числа звезд в пределах только одной нашей Галактики могут существовать планеты, пригодные для поддержания органической жизни. Правда, расстояния между такими звездами слишком велики и, казалось бы, исключают возможность посылки экспедиций. Зато не так уж трудно обмениваться информацией, посылаемой, скажем, в виде пучка радиоволн непосредственно с поверхности планеты или со специального космического зонда. Строго говоря, мы уже и сейчас могли бы обнаружить космические радиосигналы или даже послать сообщение к некоторым соседним звездам, где можно подозревать существование планеты, пригодной для жизни. Трудности здесь в основном технические и организационные, так как подобная деятельность обошлась бы очень дорого при минимальных шансах на успех. Но все же такую ситуацию можно назвать обнадеживающей.

Теперь о разочарованиях: мы до сих пор не знаем, сколь вероятно возникновение даже простейших форм жизни на планете с самыми благоприятными условиями. Не знаем мы и того, сколь неизбежно единожды возникшая жизнь достигает уровня разумных форм, способных создать технологическую цивилизацию, подобную нашей. Ответы на эти вопросы можно ждать от биологии будущего.

Однако есть еще несколько проблем, более драматических и настолько сложных, что даже не вполне ясно, какая отрасль науки может заняться их исследованием. Не выяснено, например, сохранит ли высокоразвитая цивилизация стремление к общению с себе подобными, каких именно партнеров она будет выбирать и с какой целью осуществлять контакт.

Еще раз отметим, что обоснованных ответов на эти вопросы пока нет, и маловероятно, чтобы мы получили их в ближайшем будущем. В то же время ясно, что затронутый комплекс биологических, социальных и психологических факторов может радикально изменить наши надежды на осуществление контакта — как в ту, так и в другую сторону.

Нам остается обсудить еще один аспект проблемы контакта, которого неоднократно касались как ученые, так и писатели-фантасты. Назовем его “парадокс преждевременного контакта”. Сейчас у нас больше шансов быть обнаруженными, чем самим обнаружить какую-либо цивилизацию. Нетрудно понять, что в этом случае мы столкнемся с цивилизацией, более развитой технологически и, наверное, социально. Такой контакт мог бы дать нам новую, лучшую систему знаний о природе и обществе. Но способен ли принять ее современный мир, раздираемый социальными, национальными и экономическими противоречиями?

Хорошо, если, скажем, новые знания помогут разрешить проблему рака, а что если они будут способствовать углублению этих противоречий?

Парадокс преждевременного контакта наводит на мысль, что до объединения человечества, которое наступит при становлении мировой коммунистической системы, контакт мог бы оказаться даже вредным. Человечество еще не готово выступать в роли космического индивидуума.

И все же проблема контакта не перестает привлекать умы. Возможно, что, когда человечество решит насущные проблемы социального благоустройства нашей планеты, поиски собратьев по разуму станут такой же возвышенной целью жизни землян, какой сейчас является идея построения коммунизма.

Как мы попытались показать, современная наука о природе и обществе пока не в состоянии дать исчерпывающую трактовку проблемы контакта. К счастью, ограничения, свойственные научному творчеству, не присущи творчеству литературному. Писатели-фантасты могут моделировать любую ситуацию, нимало не заботясь при этом о возможности ее реального воплощения. К их услугам, кроме богатого арсенала современной технологии, весь комплекс ее фантастических дополнений — от телепатии и до передвижения со сверхсветовой скоростью. Но людей середины XX века трудно удивить одной техникой: вера во всемогущество науки и техники укоренилась в нас как нечто естественное. Действительно, можно ли всерьез поразить наших современников каким-нибудь “боевым треножником марсиан” по Г.Уэллсу?

В результате подобных психологических сдвигов изменились и традиционные формы научно-фантастических произведений. Теперь описания техники будущего все больше отходят на задний план, освобождая сцену для человека. Научная и особенно космическая фантастика в лучших своих образцах достигает уровня фантастики социальной.