Клин клином - Александр Казанцев

Казанцев Александр

Клин клином

АЛЕКСАНДР КАЗАНЦЕВ

КЛИН КЛИНОМ

Оглянувшись и никого не увидев на узенькой улочке, Вилена нырнула в калитку. В квадратном каменном дворике старинного аббатства с узкими стрельчатыми окнами столетиями размещался один из колледжей Кембриджского университета. Вилена услышала оживленные голоса и увидела группу студентов. Все они были в одинаковых шапочках и в черных мантиях разной длины, которая свидетельствовала об академических успехах каждого. Чем лучше учился студент, тем длиннее была его мантия. Это одеяние никак не вязалось с современными прическами, сигаретами и даже с очками, впрочем выглядевшими так же старомодно, как и мантии.

У Вилены сжалось сердце. Очки! Ведь ее Арсений, улетевший в звездный рейс, носил очки... Как ошиблись они, думая, что переживут разлуку. Арсений не мог поступиться своим долгом. А она хотела быть достойной его. И вот... Тоска оказалась сильнее разума! Вилена даже не в силах была давать концерты. II вдруг неожиданно согласилась ехать в Англию. Причиной тому было газетное сообщение об "Уэллсине", якобы сооруженной в Кембридже.

Сэр Уильям Гретс, известный физик, придерживающийся своеобразных теоретических взглядов на "Пространство-Время", объявил, что им построена машина времени, которую он назвал "Уэллсиной". Он собирался с се помощью доказать, что рядом с нашим миром существуют антимиры с другими значениями масс, даже с отрицательными массами, и соответственно - с другим масштабом времени, в том числе и отрицательным временем, то есть текущим назад. Принцип ее действия заключался в перемещении в квазипространственном измерении в слои "Пространства-Времени" с последующим возвращением из "антимиров иных масс и времен" в нормальный мир, но уже спустя какое-то значительное для Земли время.

Отец Видены, крупный математик Юлий Ланской, назвал это сообщение "уткой", современницей средневековья, а не звездных рейсов.

Вилена не возражала отцу, но в Лондон поехала.

И вот после шумного успеха в концертном театре "Ковент-гарден" она незаметно ускользнула из отеля, чтобы не попасться на глаза репортерам.

Лондон показался ей удивительным. В нем по-особенному ощущалась необычность нового. Может быть, потому, что движущиеся тротуары улиц проходили мимо стародавних двух-, трехэтажных домов, в которых каждая квартира по традиции имела отдельный подъезд, выкрашенный в свой собственный цвет. И мимо этих домов не в омнибусах и кэбах и не в старинных "роллс-ройсах", а на беззвучно скользящих лентах тротуаров спешили джентльмены с неизменными зонтиками времен доброй старой Англии под мышкой.

Молодые люди в мантиях и шапочках прошли, не обратив на Вилену внимания. За ними шагал пожилой мужчина, худой и элегантный. При виде ее он прижал локтем зонтик и церемонно обнажил седую голову.

Вилена спросила его о сэре Уильяме Гретсе. Мужчина, продолжая держать в руке шляпу, сказал:

- Мне будет очень приятно признаться великой пианистке, что именно сэр Уильям Гретс, ее поклонник, сейчас приветствует ее.

Вилена обрадовалась:

- Профессор, я приехала в Англию с единственной целью - повидать вас.

- Вы оплатили свое желание с королевской щедростью, - поклонился старый англичанин. - Это подтвердит каждый слушавший ваш концерт.

Начался дождь. Гретс раскрыл над Виленой зонтик и предложил войти в здание.

Коридор с узкими окнами показался Вилене сырым.

Профессор Гретс провел Вилену в тесный кабинет с огромным камином.

- Современные представления о Вселенной упираются в теорию единого поля, в котором теория относительности Эйнштейна будет лишь частным случаем, и в теорию антимиров с иным знаком массы, с иным масштабом времени, - говорил Гретс, включив электрический камин, имитировавший раскаленные угли в древнем очаге.

- Проблема времени особенно привлекает меня, - призналась Вилена, не отрывая взгляда от камина.

Ученый оживился:

- Весьма приятен такой интерес к теоретической проблеме.

Вилена сказала, что относится к ней практически и хочет увидеть сооруженную Гретсом "Уэллсину". Сэр Уильям насторожился.

- Что вас больше всего поразило в Англии? - неожиданно спросил он.

- Сочетание нового со старым.

- Великолепно сказано! За одно это вам надлежит показать "Уэллсину". Вы правильно поняли Англию и должны признать, что только в Англии возможно создание машины времени.

- Почему же?

- Главная проблема такой машины не только в перемещении во времени, а в материализации в новом месте "Пространства-Времени". Ведь там, где должна возникнуть в иные времена, возвращаясь из квазипространства, моя "Уэллсина", может оказаться другой предмет. Каждая материализующаяся молекула стремится вытеснить молекулу, занимающую ее место в новом времени. Произойдет катастрофа.

- Это можно понять. Но почему все-таки только Англия?

- Сила традиции приходит нам на помощь, - ответил сэр Уильям. - Именно в Англии можно найти вот такое здание Кембриджа, которое существовало столетия и, очевидно, будет существовать и дольше. Здесь, глубоко в подвале, можно спрятать стартующую во времени "Уэллсину", будучи уверенным, что ничего не изменится, никто не займет чем-либо посторонним помещение, где должна когда-нибудь появиться "Уэллсина".

- Я, кажется, начинаю понимать.

- Тогда не откажите в любезности следовать за мной.

Профессор повел Вилену по бесконечным коридорам. Они спустились по каменной винтовой лестнице, нагнувшись, прошли под сводом и оказались перед старинной дверью.

- Вот здесь, - указал на нее англичанин, - будет помещено предупреждение о том, что вход в этот запертый изнутри подвал заказан на века.

- Почему запертый изнутри?

- Его запрет пассажир "Уэллсины". И он же сам отодвинет засов, когда окажется в будущем. И поднимется в грядущем тысячелетии по тем самым ступенькам, по которым мы с вами сошли... Если по воле господа не придет конец света.

Они сделали еще несколько шагов.

- Вот вход в кабину "Уэллсины", - указал профессор на низкую дверь. Раньше здесь монахи хранили вино.

- Значит, путешествуя в прошлое, можно оказаться внутри винной бочки? попробовала пошутить Вилена.

Англичанин остался серьезным:

- Конечно, путешествие во времени связано с риском. Вряд ли стоит это отрицать.

- Я готова на любой риск, - неожиданно сказала Вилена.

- Вы? - поразился ученый.

- Я проводила мужа в звездный рейс. Я сама пожелала этого, но теперь поняла, что не могу жить без него. Тоска заслоняет от меня весь мир. Муж вернется через пятьдесят лет. Я хочу перенестись в это время на вашей "Уэллсине".