Ты обещала не убегать (СИ) - Гордеева Алиса

Ты обещала не убегать

Алиса Гордеева

Пролог

Пожилой седой мужчина с черными, как смоль, глазами в аккуратном костюме-тройке графитового цвета медленно, но уверенно шаг за шагом приближался ко мне. Желание отступать дальше и дальше, бежать, не оглядываясь, из этого дома прожигало меня изнутри. Зачем я сюда приехала? Какие ответы хотела получить? Зачем они мне без него?

Длинный коридор в полумраке горевших через один светильников, бесконечная череда вопросов в голове и монотонно напирающий на меня старик — это все порождало во мне безграничный, безрассудный страх. Сейчас я понимала всю глупость и необдуманность своих действий. В очередной раз, пытаясь найти чертову правду, я подвела всех. Я подвела его. Я подвела нас. Только что я разрушила все, что так долго и по крупицам пыталась собрать.

— Страшно тебе, девочка? — скрипучим голосом процедил старик.

Мотая головой, на пятках я все еще надеялась от него скрыться, но уже через мгновение спиной уперлась в стену. Даже самый длинный и мрачный коридор оказался небезграничным.

— Неужели Горский не объяснил своей ненаглядной дочурке, что мой дом — это последнее место на земле, где тебе были бы рады? — его пропитанный желчью голос резал мои и без того напряженные нервы.

— Где Тим? Я не уйду без него, — собрав остатки мужества, ответила старику.

Глядя мне прямо в глаза, он разразился диким и нездоровым смехом, который эхом отдавался от стен и уносился вглубь дома.

— Глупая! — резко прекратив смеяться, он сделался еще более грозным и пугающим. — Безмозглая девчонка! Он больше тебе не принадлежит! Хочешь его увидеть — ты знаешь условия!

Я вновь судорожно замотала головой. Нет! Нет! Кто в здравом уме пошел бы на такое!? Но и оставить своего мальчика на растерзание этому ублюдку я не могла себе позволить!

— Хорошо! — кивнула обезумевшему старику. — Я выполню свою часть сделки.

Криво улыбнувшись мне, он подошел еще ближе и, схватив меня за ворот блузки, резко дернул на себя.

— Умница! Поняла, наконец-то, что все в этом мире имеет свою цену!

— Только и у меня есть условие, — в моем зажатом между стеной и дряхлым телом старика положении мне хватало наглости что-то требовать взамен.

Он посмотрел на меня своими дьявольски черными глазами, но ничего не ответил, лишь усилил хватку возле моей шеи. Сколько ему? 70? 75? Откуда в нем было столько силы и ненависти ко мне?

Приняв его молчание за согласие, я отважилась озвучить свое решение:

— Я сделаю, как вы хотите, но прежде я хочу видеть Тима! Я хочу знать, что с ним все в порядке. Как только Горский сможет забрать его, я выполню ваши условия.

— А если я не соглашусь? — брызжа слюной, прошипел он в ответ. — Что ты сделаешь? Наивно полагаешь, что ему все еще есть до тебя дело? Так знай, для него — ты пустое место! Даже хуже. Ты никому ненужная маленькая лживая тварь! И ты все сделаешь здесь и сейчас. А потом я подумаю, стоит ли выполнять свою часть сделки или нет.

— Ненавижу, — сквозь зубы прошипела в ответ.

— Глубоко взаимно, детка! — отпустив меня, фыркнул старик.

1. Отчаяние

Тимур

Я падаю. Как чертова Алиса, свалившаяся в кроличью нору, я лечу с бешеной скоростью вниз и не могу остановиться. Изредка на что-то натыкаясь, я чувствую боль во всем теле, но даже это не помогает. Я иду на дно.

Темнота и пустота. Черт. Какое мерзкое и пакостное чувство отупения и онемения. И вроде пытаюсь напрячь мозг, понимаю, что должен заставить себя думать, но ничего не выходит. Мысли не вяжутся воедино. Как тараканы, противно перебирая своими лапками, они разбегаются в разные стороны. Чувствую, что упускаю что-то крайне важное, но хоть убей, не могу вспомнить что.

Меня ломает. Тупая и ноющая боль по всему телу намекает, что я все еще живой. Но абсолютное бессилие и невозможность пошевелиться заставляет усомниться в этом.

Я потерян. Во времени и пространстве. Мне нужен маячок. Мне нужно мыслями зацепиться хотя бы за что-то. Что-то, что способно вернуть меня в этот мир.

Запах. Нежный и почти невесомый аромат ее волос. Я цепляюсь за него, как за соломинку. Еще немного… Но он постоянно ускользает от меня. Через силу заставляю себя его удержать, до боли напрягая пальцы рук.

Чувствую. Ладонями я ощущаю что-то мягкое и шелковистое. Крепче. Еще. Я прижимаюсь щекой. Я не могу надышаться. Я возвращаюсь.

Сквозь шлейф пустоты различаю ее голос. Она рядом. Она мой маяк. Она не даст мне исчезнуть. Она обещала не убегать.

Волна сумасшедшего напряжения сменяется абсолютным покоем. Все хорошо! Я вытягиваю руку, касаюсь ее теплой и нежной кожи и погружаюсь в сон. Мы вместе. Остальное неважно!

Сны абстрактные и бессмысленные сменяют друг друга, совершенно не оставляя в памяти ни следа. Пора просыпаться! Опять дурное предчувствие пожирает меня изнутри: я упускаю из вида что-то очень важное, что-то, что может сломать меня!

Глаза режет дневной свет. Знакомая обстановка. Я дома, в своей кровати. Руками сжимаю подушку. Ее подушку. Тот аромат, что вернул меня в реальность.

Из ванной доносится шум воды. Она здесь. Но тут же голову пронизывают жуткие воспоминания: аукцион, Горский, Ксюша и темнота.

Вскакиваю с кровати и несусь в ванную. Как я оказался дома? Как Ксюша оказалась у меня? Что с ней сотворил Горский?

Острая боль пронзает ступню, как только добегаю до двери. Это еще что? Поднимаю с пола связку ключей. Моих ключей, которые я отдал Ксюше перед аукционом, чтобы она могла при любых обстоятельствах вернуться. Значит все хорошо! Она вернулась ко мне! Но как это возможно? В памяти всплывают гнилые слова Горского, его хладнокровие и безразличие к собственной дочери. Сука! Если только она пострадала по его вине!

Зажимаю ключи в ладони и практически вламываюсь в ванную комнату.

— Ты еще кто такая? — я ни хрена не понимаю. В моей квартире в душе моется совершенно незнакомая мне блондинка.

Она переступает порог душевой кабинки и смотрит на меня с укором.

— Ой, вот только не надо сейчас заливать мне, что ты ничего не помнишь! — начинает та писклявым голоском.

Но я, блядь, действительно ничего не помню! Провалами в памяти до этого дня я никогда не страдал!

— Где Ксюша?

— Какая еще Ксюша? Ты совсем больной? — заворачиваясь в мое полотенце, начинает возмущаться та. — Если ищешь предлог от меня избавиться, не трудись! Я сама рада от тебя уйти, придурок!

Она отталкивает очумевшего меня и проныривает в спальню. На автомате иду за ней. Та рывками начинает собирать разбросанные по всей комнате вещи и напяливать их на себя. Смотрю на происходящее и ни черта не понимаю.

— Где Ксюша? — как в бреду повторяю вопрос.

— Да пошел ты! — она натягивает на себя джинсы и топ, а я замечаю, что и мои вещи все раскиданы по комнате.

— Ты от Горского? Верно? — у меня никак не складывается пазл в голове.

— Ты больной извращенец! Пить меньше надо! Понял? — она вновь отталкивает меня и выбегает в гостиную, затем в коридор.

Уже через минуту входная дверь щелкает и я остаюсь один. В тишине. В вакууме своих непутевых мыслей. С силой сжимаю кулаки, чтобы собраться, и вспоминаю про ключи, которые все еще лежат в ладони. Ее ключи. Она была здесь? Взглядом пробегаюсь по комнате: все так, как и оставалось накануне. Только мои вещи раскиданы и нет Ксюшиного рюкзака. Она была здесь! Ключи с шумом падают на пол, а следом за ними и я приземляюсь рядом. Горский! Сука! Он все просчитал! Она не вставала! Он ее не продавал! Он тупо вырубил меня и подкинул эту девку, чтобы Ксюша, вернувшись домой, увидела меня с ней.

Как заведенный, вскакиваю и ищу свой мобильный. Я все ей объясню. Она поверит. Но мой вызов моментально скидывается. Второй. Третий. Та же участь. Четвертый. Отключен. Черт!