Невменяемый дракон - Юрий Иванович

Юрий Иванович

Невменяемый дракон

Пролог

Близился рассвет и величественный древний лес огласился первыми трелями просыпающих птиц. Зашевелились и мелкие грызуны. Лениво потянулись со сна и остальные обитатели, которым удалось не попасть в лапы ночных хищников. Да и сами эти хищники спешили скорей устроиться на дневную лёжку, чтобы спокойно переварить плоды удачной охоты.

И вдруг вся эта живность замерла в паническом ужасе. Над верхушками деревьев скользила сама Смерть. Вытянув лапы и змеящиеся хвосты двести драконов в жутком планировании заходили в убийственную атаку. И всё живое непроизвольно приготовилось к смерти.

Потому что двести самых лучших и досконально обученных воина Альтурских Гор сейчас будут мстить. За смерть своих братьев и отцов, за надругательство над их святынями, за презрительное и ненавистническое отношение к своим собратьям. Ровный строй закрывал своей тенью остаточные сияния лун, и там где он пролетал, надолго воцарялась мёртвая тишина. Никто в мире не сможет противостоять такой концентрации силы. Никому не удастся спастись от всеуничтожающего возмездия. Никакие магические силы планеты не справятся с целеустремлёнными покорителями воздушного океана.

Ровно две сотни самых лучших и непревзойдённых в боях Эль-Митоланов. Столько же страшных порций всё сжигающей огненной смеси, готовой излиться на врагов. И столько же рук сжимают готовые к бою литанры, самое страшное оружие, дошедшее с эпохи древних.

На востоке только посветлела полоска неба, когда прямо по курсу показалась плоская и своеобразная верхушка башни. Командир элитного отряда успел подумать: «Верно летим! Следующий ориентир – наш!», когда вдруг со стороны безобидных лесных великанов вверх взметнулись плохо различимые тени странных лиан. Причём до этого момента настроенные на атаку колдуны были уверены: никого из разумных в лесу под ними не было. А значит, неожиданная преграда ставится с помощью стационарных средств растительного происхождения.

Выучка и лётное совершенство у драконов оказались отменными. Почти всем удалось отклониться от соприкосновений шуршащих лиан и рвануть вверх. Пока выдавать себя магией или применением оружие смысла не было. Всё-таки цель для атаки стояла выше, чем любая банальная битва. Но возможно это нежелание выдать себя раньше времени и не оставила отряду ни единого шанса на спасение.

Вдруг оказалось, что лианы взвиваются вверх с гораздо большей скоростью, чем лучшие летуны Мира Тройной Радуги. И они страшными петлями обвиваются вокруг непобедимых тел и разрывают на части прямо в воздухе. Мало того, на верхушке каждой лианы оказалось утолщение в виде полуметрового шара, и этими утолщениями наносились хлёсткие, сокрушительные удары во все стороны. Щиты магических структур проламывались вместе с крыльями, твёрдые драконьи головы лопались как арбузы и самое страшное: количество лиан увеличивалось.

Стало не до сохранения маскировки. Струи кипящего огня окатили извивающиеся стволы широкими веерами. Одиночные и счетверённые выстрелы литанр словно вывернули зелёный покров леса на изнанку. Вековые стволы вырывались страшной силой из земли вместе с корнями и взлетали к небу, чтобы потом с последним стоном рухнуть на своих собратьев. Несущие смерть лианы перебивались и возле земли, и в середине своей длины, но зато оставшиеся верхушки, к ужасу воздушных пиратов, начинали жить собственной жизнью. И хлёсткие удары убийственных шаров продолжали наноситься с ещё большей маневренностью.

Так и остались в памяти погибающих драконов страшные сцены из последней минуты их жизни: хрип умирающих друзей, хруст собственных костей и бессильное падение в разгорающееся зарево лесного пожарища. А в умирающем мозгу: горькое осознание собственного бессилия.

Из двухсот лучших воинов Альтурских Гор – не ушёл никто. И лишь только последний из них с печальным рёвом грохнулся о развороченную корнями землю, как со всех сторон к месту скоротечной засады устремились тысячи людей. Гася по пути разгорающийся пожар и добивая среди нагромождения веток и стволов всё, что шевелится.

Часть первая

Из недр к свету

Солнечный, прекрасный день. На небе – ни единого облачка. Лишь кое-где в гигантских ущельях великих Каррангаррских гор клубятся клочья тумана. И насколько охватывает взгляд, в пределах прямой видимости – лишь горные вершины с блестящими шапками снега, да слежавшихся до спокойного голубоватого оттенка за тысячелетия, застывших в своём падении, ледников.

На такой огромной высоте ласковые лучи Занваля практически совсем не грели, и благо еще, что в данный момент не было принизывающего насквозь ледяного ветра. И всё равно морозец ощутимо пощипывал кожу открытых участков тела. Но уходить со смотровой площадки, которую цари вьюдорашей именовали «Единение», никто не спешил. Да и услышать можно было много интересного. Лилламель, новый царь подземного мира, воздев свои мохнатые ручки вверх, восклицал с некоторой горечью:

– В последние десять лет сюда поднимался только узурпатор со своими приспешниками. И видеть эту красоту никому из нас права не давали. Хотя если вспомнить те мои несколько прежних посещений «Единения», то вся прелесть аннулировалась совершающимися здесь наказаниями. Как правило, в этом месте лишали зрения особо провинившихся, а оставшуюся в живых древнюю знать просто заставляли при этом присутствовать. В назидание, так сказать, и наущение. Мы то проходили минутную процедуру в последней пещерке, до сих пор помню как жрец всегда торжественно провозглашал при этом: «И пусть сияния Занваля обрадует твои глаза!» А вот несчастным не одевали магически преобразующий глаза шлем на положенный срок, а просто перед выходом заматывали голову тряпкой. Потом выводили под это нестерпимое для неподготовленных вьюдорашей сияние, снимали защиту и силой держали глаза приговорённого открытыми. Практически на третьей минуте несчастный становился не просто слеп, а практически невменяем до конца своей жизни. То есть наказание считалось даже страшнее, чем простая казнь. Так что удовольствия от посещения этого места я в молодости не получал. Зато теперь я начинаю ощущать дикий восторг от прекрасного вида…. И дышится здесь до невероятности легко!

Царь Лилламель уже в который раз стал вновь поворачиваться вокруг своей оси, рассматривая каждую вершину по отдельности и шумно при этом вдыхая чистый горный воздух. Кроме вьюдораша на площадке находилось ещё четверо людей, для которых яркий дневной свет после восемнадцати дней пребывания в подземельях вызывал определённый дискомфорт. Но если Эль-Митоланы Кремон Невменяемый и Феликс Райне, герцог Каррангаррский, свои глаза без особого труда защитили с помощью магических умений, то обе женщины продолжали прикрывать свои лица руками и смотрели на окружающие красоты сквозь узкие щелочки между пальцев. Потому что перед выходом наверх ни принцесса Элиза, ни баронета Шиловски не захотели водружать на свои прелестные личики громоздкие конструкции из затемняющих стёкол, которые для них на скорую руку соорудили Эль-Митоланы. Теперь они расплачивались за это текущими по щекам на морозе слезинками, и долгим, болезненным привыканием к яркому свету. Правда при этом их желание тараторить без умолку не уменьшилось и приходилось удивляться, что новому царю удался такой длинный монолог. Особенно много вопросов неслось из уст наследницы Спегото: