«Считаю до трех!»: Что делать, если дети сводят нас с ума - Катя Шницлер

Катя Шницлер

«Считаю до трех!»: Что делать, если дети сводят нас с ума

Переводчик Т. Эйдельман

Руководитель проекта А. Василенко

Корректоры Е. Чудинова, С. Мозалёва

Компьютерная верстка М. Поташкин

Дизайн обложки Ю. Буга

© S. Fischer Verlag GmbH, Frankfurt am Main 2014

Originally published as:»Ich zähle jetzt bis drei…«. Warum Kinder uns verrückt aber glücklich machen

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2016

Введение

Каждый ребенок – это чудо. Если хотите, можете истолковать эту фразу в библейском смысле, а можете и по-другому. Неважно, как вы объясняете устройство мироздания – с религиозной или естественно-научной точки зрения, – или же радостно объединяете оба этих взгляда, но что еще можно сказать, когда из материнской утробы вылезает маленький человечек, более или менее похожий на своих родителей? И с первого же момента он как будто заявляет: «Дорогие мама и папа, вы, конечно, меня зачали, но перед вами – не просто смесь ваших собственных генов. Это я со своим особым характером и собственной волей. Если же вы пока этого не признаете, что ж, скоро поймете».

Родители новорожденного малыша ощущают невероятную радость, но к ней примешиваются еще и волнение и страх. Привыкайте, вы уже от них не избавитесь. Вы хотите защищать своего маленького человечка, оберегать его, подготовить его к жизни, которая, как известно, не фунт изюма – иногда в ней вдруг появляются совсем другие фрукты.

Вместе с нежным новорожденным акушерка вручила вам и огромный груз ответственности. До этого момента мать и отец ощущали ответственность только за самих себя – ну, в лучшем случае за сохранение своих отношений. Теперь они отвечают еще за одного человека, который не может сказать: «Нет, вот эти двое мне не очень нравятся, мне кажется, люди, живущие в соседней комнате, чуть лучше разбираются в вопросах воспитания».

В общем, мама с папой (или по крайней мере один из них) должны показать себя достойными проводниками на пути к взрослой жизни в обществе. И вот некоторые из нас, держа на руках ребенка, с некоторым опозданием задают себе вопрос: «А справлюсь ли я?»

К счастью, дети сами снова и снова отвечают на него родителям: лучше всего малыши засыпают, ощущая биение нашего сердца. Когда мы слышим плач, то тут же берем их на руки. Когда они набрасываются на нас, мы не убегаем из дома. А как только они нас видят, их лица светлеют, глаза сияют. И тогда мы понимаем: все правильно, мы готовы к выполнению этой задачи, точно готовы.

Это, конечно, не значит, что задача перед нами стоит легкая. Мы отправились вместе со своим ребенком в путь по дороге воспитания, и у нас нет никаких приспособлений, которые облегчили бы поиск святого Грааля счастливой семейной жизни – только собственное воспитание да несколько высказываний друзей, которые худо-бедно оказались нам полезны. Но каким же образом, черт возьми, родители справлялись с нами?

Они передали нам такую мысль о воспитании: «Как бы ни было иногда тяжело с ребенком, думай вот о чем: это временно, все временно!» Правда, при этом родители забыли добавить, что за одним временным состоянием немедленно последует другое.

И еще они ничего не сказали обо всех многочисленных решениях, которые нам придется принимать. И это касается не только внешних обстоятельств, таких, например, как: «Можно я останусь подольше? Я хочу пять шариков мороженого! Почему мне нельзя приносить домой любую гадость, которую я подберу на улице? Почему мне нельзя ерзать на шатающейся скамейке, а вон тому ребенку можно? Ну, мама! Почему, папа?»

Кроме этого родители должны еще постоянно решать: как себя вести, что в данном случае будет правильным и соответствующим ситуации и каковы будут последствия этого для жизни нашей семьи в ближайшем и далеком будущем? К сожалению, на эти вопросы нельзя найти ответы во время глубокомысленных долгих разговоров за стаканчиком вина, нет: приходится принимать решение за доли секунды.

Смогу ли я глубоко вздохнуть и уверенно, но доброжелательно объяснить своему буйному ребенку, что он, к сожалению, не может просто так взять эту прекрасную лопатку из песочницы, потому что это – любимая лопатка другого ребенка? Смогу ли я сохранять спокойствие, когда мои мудрые слова не коснутся ничьего слуха (тем более что из-за разносящегося повсюду громкого рева я и сама-то себя не очень хорошо слышу), притом, что мой ребенок уже несколько часов каждые десять минут действовал мне на нервы?

Или же я моментально соберусь уходить, схвачу ребенка и игрушки (по возможности наши собственные, хотя в спешке точно это определить трудно) и с искаженным от злости лицом потащу их прочь от песочницы, не слушая его яростные вопли? К счастью, зрители, собравшиеся рядом с песочницей и беззастенчиво любующиеся этим спектаклем, хотя бы не делают фотографий.

Дети открывают для родителей совершенно новый мир эмоций: кто еще может захлестывать нас такими неожиданными волнами любви, от которых у нас сжимаются сердце, живот и горло? И кто еще может так быстро довести нас до ручки и дальше, в такие области, о наличии которых в своей личности мы и не подозревали? Мы же никогда не предполагали, что принадлежим к разряду этих бешеных фурий из песочницы.

Давайте прокрутим фильм в нашей голове немного назад и займемся довольными зрителями, с такой радостью наблюдающими за моим позорным уходом: это не значит, что они совсем не испытывают сочувствия (смотря по обстоятельствам – может быть, к ребенку, может быть, к матери, а может быть, даже к нам обоим). Зрители просто-напросто счастливы, что они не одни такие, что другие тоже не справляются с воспитательным процессом.

Мы столько уже всего натворили, что хотим теперь все время сохранять спокойствие и не терять чувство юмора. Поэтому иногда мы радуемся, когда нам удается его найти, а потом снова сходим с пути полноценного с педагогической точки зрения воспитания. Но так бывает даже с самыми прекрасными родителями (совсем недавно я в этом очередной раз убедилась!). Самое главное – не терять из вида нашу главную цель: выпустить ребенка в мир окрепшим и сознательным и при этом по возможности сделать так, чтобы и он, и мы получили как можно больше удовольствия. Жизнь, может быть, не фунт изюма, но мы всегда можем сделать ее такой.

Мысль «Я не одна такая!» необычайно благотворно и расслабляюще действует на родителей, и поэтому вы найдете в этой книге типичные ситуации, доводящие мам и пап почти до нервного припадка – иногда в большей, иногда в меньшей степени. И так как каждый из нас хотел бы, чтобы в такие моменты у него за плечом стоял маленький ангел-воспитатель и нашептывал на ухо, как выйти из этой ситуации, то вы прочитаете здесь рекомендации экспертов, которые смогут облегчить жизнь всем участникам: как родителям, так и детям.

Я желаю вам всем получить удовольствие и от чтения книги, и от замечательной жизни со своим ребенком, и еще от множества фунтов изюма!

Спать! Детки, спать, черт возьми!

Как дети учатся хорошо (ну или почти хорошо) спать

Так говорит ребенок:

«Уа? Пффф… уааа? УААААААА!» (22.03)

«УааААААААААА! (1.43)»

«РаааааааауААААААА!» (4.21)

Так говорят родители:

«Теперь твоя очередь».

Так говорят родители других детей:

«А наш ребенок хорошо спал с первого дня».

Так говорят бабушки и дедушки:

«Оставь его, пусть покричит».

В самом худшем случае день становится равен ночи. Я не имею в виду те два раза в году, когда ровно 12 часов светло и 12 часов темно. У родителей новорожденного есть только деньиночь (и деньиночьиденьиночь), которые ничем не различаются между собой и отнимают у них все силы. Если ребенок не отличает день от ночи, а реагирует только на свое чувство голода, он просыпается и будит нас тогда, когда захочет. Сначала он делает это каждые два часа. Поесть. Заснуть. Зареветь. Поесть. Заснуть. Зареветь. Грудничок каждый раз просыпается в ужасе, ощущая жуткую пустоту в животике и громогласно сообщая о своем страшном состоянии. Сообщая это громко и пронзительно, он, конечно же, подает сигнал тревоги.

Ребенка покормили, и он успокоился, а от режима «тишина – cон – крик», превращающего первые недели или месяцы в один долгий напряженный день, в котором то светло, то темно, страдает прежде всего мать. Жаль, что высвободившиеся после родов гормоны не могут заставить ее забыть о том, что ночь создана для сна – или для веселья, – но веселиться мать уже не в силах. И вот снова сигнал тревоги, потом молоко успокаивает, малыш затихает на ручках у мамы и спускаться с них не хочет. Но ведь каждая минута дорога, их осталось всего 120 до следующего крика с требованием еды.

Ребенку надо спать, он такой крошечный, и родители, конечно, не хотят его раздавить, значит, он должен спать в своей кровати. Но за время кормления его подушка остыла, и, пока мать потихонечку укладывает его и медленно, постепенно убирает свои руки, малыш недовольно пищит. Меееедленно, он уже почти заснул, еще чуть-чуть… не надо торопиться, спать осталось еще 115 минут, медленно… ребенок хватает ее палец и вцепляется в него. Отлично. Осталось 110 минут. Так продолжается, пока малыш снова не начинает спокойно посапывать. Теперь надо осторожно высвободить пальцы, так, еще один остался. Сделано!