Мелкие трудности - Тимофей Иванов

Мелкие трудности

Пролог

Суна хлопнула дверью своей комнаты и быстро задвинула засов, ругаясь под нос. Разговор молодой девушки с отцом прошел ожидаемо плохо.

-Дерьмово! — поправила девица сама себя, пнув стул ногой. Мебель выдержала удар, как впрочем и нога в прочном сапоге, предназначенном для хождения по горам.

Суна вообще предпочитала практичную одежду и обувь, в которой можно было не бояться, что она порвётся к демоновой матери во время охоты за очередной дикой козой. Возможно родишь золотоволосая девушка в каком-то другом месте, всё было бы иначе. В Бериле, столице Ахитского королевства, юные девы грезят красивыми платьями и статными кавалерами. Всё таки стольный град имеет блестящее общество, говорят там даже в королевском дворце стали проводить не только пиры, но и балы по эльфийскому обычаю. Хватает досуга и развлечений для молодых девиц и в других крупных городах. Тот же Осатомон, столица южного герцогства, не смотря на относительную близость с границей степи, был большим культурным центром. Там проводились турниры и пиры, где молодые люди могли познакомиться друг с другом, а родители имели все шансы не только славно хлебнуть вина, но и обсудить брачные союзы. А ещё там хватало портных и даже было целых два театра, Старый и Новый. Да, Свет свидетель, даже в Сивро у девушки были бы шансы вырасти нечто подобающее званию благородной дамы. Всё таки крупный торговый город.

Но Суна родилась в Осколто. Малом владении на самой границе человеческих земель. Её отец, эр Хитт, владел небольшим замком, запирающим вход в долину с двумя деревнями, где жили его немногочисленные сервы. Сам замок тоже был не обременён большим количеством людей, в нём обитал десяток воинов, да три десятка слуг, включая старого Эфи, бродячего монаха церкви Света, что был наставником сначала девушке, а потом её младшему брату в грамоте и счёте. Агни к наукам кажется даже имел склонность. Суна же, или как её называла покойная мать Сунэли, к долгому сидению над пергаментом или берестой предрасположена не была. Зато была гибкой, сильной и весьма недурно управлялась с луком. Эр Хитт когда-то имел глупость обучить дочку нелёгкой науке выслеживания и добычи дичи, до которой сам был весьма охоч и юная девица нашла для себя смысл жизни. По крайней мере все дальнейшие попытки как-то повлиять на дочь потерпели провал. Розги она терпела стоически, тем более из-за живости характера перепадало ей и раньше не редко, а попытки удержать её в замке по началу приводили к тому, что она сбегала. Стены старой твердыни были достаточно побиты временем, чтобы лазать по ним стало не сложнее, чем по отвесным скалам, в чём Суна изрядно поднаторела. Так что с некоторых пор эр Хитт стал выходить из замка не на охоту за дичью, а на поиски дочери. Кончилось дело тем, что он поставил на её окно решётку и начал ремонт замка, для чего от отрога Ходячих Валунов стали возить камень.

Предсказуемо отношения с отцом у девушки испортились. А когда тот начал пытаться выдать её замуж всё пошло ещё хуже. Нет, явись за ней на четырнадцатилетие прекрасный принц в сияющих доспехах и на белом коне, то Суна с радостью бы упала в его объятия. В конце концов тот должен был бы увести её в место по лучше одинокого замка на краю известного мира, за котором на картах обычно писали "здесь живут чудовища" и порой даже дорисовывали ходячие камни. Но свататься приехали ближайшие соседи из Ливэ. Только вот девушка была решительно настроена против того чтобы переехать в другой такой же замок, где ей придётся жить не с отцом, а с новоиспечённым мужем, который был на два года старше её, но едва обогнал в росте. В общем сватовство закончилось разбитым носом Рина ма Ливэ и бланшем под глазом у Суны. Жених пропустил первый удар от неожиданности, но подраться был определённо не дурак, а потому сунул девушке кулак в лицо раньше, чем сам сообразил, что делает. Дальше "бойцов" растащили, а наследник Ливэ обзавёлся пятном на репутации. Язык Суны был не менее остр, чем её стрелы и сказать пару ласковых она успела, все присутствующие услышали. Не говоря уже о разбитом носе опозорившегося парня, над которым поработал кулачок маленькой девочки. На том сваты как-то кончились. В округе не было подходящих мужчин, более далёкие эры не слишком интересовались возможностью получить невестку из медвежьего угла. Суна продолжала пытаться выбираться на охоты, потому что по сути не имела других развлечений.

Достигнув восемнадцати лет девушка пришла к выводу, что стать чьей-то женой ей вообще вряд ли удастся. Кто-то ниже по положению убоится гнева её отца, который был вообще-то довольно крут нравом, достойных кандидатов среди равных нет и не предвидится, а тем кто выше она сама по определению была не интересна. Потому жизнь оставляла ей по большому счёту два более или менее реалистичных пути. Остаться жить в замке родителей, официально став старой девой, а фактически возможно составив пару с одним из воинов папаши. Или отправиться в монастырь Света. Второй по большому счёту был единственным приемлемым выходом, чтобы выбраться в большой мир. В монастыре конечно пришлось бы заниматься всякой нудятиной, уж старый Эфи рассказать об этом успел весьма красочно. Но были же там в конце концов и не только переписчицы книг, но и сестры-госпиталки? Да, Суна не смогла обучиться даже зачаткам врачевания Светом, но уж повязки-то менять она умела! А это был выход, это был шанс. Можно было даже отправиться с какой-то армией в военный поход! Воображение молодой девушки даже рисовало там встречу с кем-нибудь, кто мог бы завоевать её сердце. В конце концов ряды сестёр можно было и покинуть после войны, это хоть и было грехом, но не большим. О одной такой сестре-госпиталке, даже пел заезжий бард, который посетил их медвежий угол. Но Суна усиленно гнала от себя подобные мысли. Принц на белом коне, которого она встретит на войне и поможет залечить раны молодого, сильного тела... Это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой. Отец видимо считал так же. По крайней мере при попытки обсудить возможный уход в монастырь Света они опять разругались в пух и прах.

Вдруг мысли