Строптивая (СИ) - "Ann Li"

Глава 1

Наташа

Сижу на кафельном полу в ванной собственной квартиры, глотая слезы. Болит живот, потому что начались критические дни. Но плачу не от этого. Третье, мать его, ЭКО, которое не увенчалось успехом. Но собираю всю волю в кулак и выхожу из ванны.

— Не получилось, — коротко бросаю я Сергею, который развалился на диване с бокалом пива в руке.

Сейчас он меня бесит, как никогда. Смотрю на него с такой злобой, как будто это он виноват в моем бесплодии. Мне тридцать лет, но уже пять лет, как я живу лишь мечтой стать матерью.

— Котёночек, — зовет Сергей, а я дергаюсь, — может, хватит пытаться? Я устал. Это столько нервов и сил. И ты потом вся дерганная и уставшая. Выглядишь не очень.

Я стискиваю губы, чтобы не нагрубить. Это ты устал? Это я сдаю миллионы анализов после каждого неудачного ЭКО, это я обиваю пороги клиник, это я ищу лучших репродуктологов и гинекологов, это я глотаю витамины и таблетки, это я ставлю болезненные уколы. Черт! Как не разругаться… Не сорваться…

Сергей старше меня на десять лет. У него уже есть дети: двое мальчишек, которых родила ему бывшая жена. У него собственный бизнес: несколько шиномонтажек в нашем городе. Не богатый, но и не бедный человек. Я внимательно смотрю на него, вспоминая, почему выбрала его? Правильно, у него есть деньги, чтобы помочь мне первое время растить ребенка, хорошие гены (двое детей то уже есть!), неплохая внешность.

— Тебе легко говорить, потому что у тебя есть дети, — цежу я.

— Я устал. Давай прекратим попытки?

— Я не хочу прекращать, — упрямо отвечаю я.

Сергей садится, ставит бокал, предварительно осушив его, на столик, и поднимается, подходит ко мне, заключая в объятия. Сейчас мне просто хочется оттолкнуть его, ударить, выплеснуть всю свою обиду на него, но я этого не делаю, глотая горькие слезы. Просто замерла.

— Наташ, — поднимает Сергей меня за подбородок, — жизнь не закончится, если ты не станешь матерью. Можно наслаждаться ею и без детей.

Хочется его ударить еще сильнее.

— Тебе не понять, — шепчу я, вспоминая чувства, которые ощутила, узнав свой диагноз: всепоглощающую тьму, черноту, бездну.

Я знаю, что даже ЭКО не даст мне, возможно, долгожданного ребенка, но я упрямая настолько, что не могу сдаться! Просто не могу! Сдаться, значит, проиграть, а это не для меня.

— Я вообще не уверен, что хочу иметь детей. Мне почти сорок, а я должен проходить все это, — ровным голосом сообщает Сергей, а я лишь дергаюсь, как от пощёчины.

— Ты знаешь, где выход, — в тон ему отвечаю я.

— Я ухожу, — говорит спокойно Сергей, выпуская меня из объятий, и направляется к выходу.

Не останавливаю. Мне все равно по большому счету. Даже не спрашиваю, навсегда или пока не пройдет мое депрессивное настроение?

Дверь захлопывается, а я молча иду к чайнику, включаю его и смотрю в окно. За окном темно, падают большие хлопья снега, медленно покрывая своей белизной улицу. Настоящая зимняя сказка. Только сердце мое болит, не веря в сказки. Немного грустно, что он ушёл, и на этом все…

Я беру чашку с чаем, желая укутаться в теплое одеяло и включить какой-нибудь сериал или фильм про бандитов. А может триллер или ужастик. Люблю такое. Сопливые мелодрамы не для меня. Но останавливаюсь в коридоре, цепляясь за свое отражение в зеркале. На меня смотрела тридцатилетняя женщина с потухшими глазами. Я грустно улыбнулась своему отражению.

— Сафронова Наталия Олеговна, Сергей прав, ты выглядишь отвратно, — говорю сама себе.

Делаю пометку в голове, что нужно сходить в СПА, побаловать себя.

Когда мне было двадцать лет, мне поставили диагноз бесплодие. Я же всегда мечтала о большой семье, а не о карьере. Мечтала о муже, который будет моим надежным плечом…

Я была студенткой, веселой девчонкой, влюбленной в своего парня. Моего первого мужчину, который был как в сердце, так и постели. Но, Иван, как это ни странно, узнав о моем диагнозе, поспешил со мной расстаться, даже не попытавшись связать со мной жизнь. Тогда я была полностью раздавлена, уничтожена.

Понимание же того, что Ваня лишь эпизод моей жизни, пришло позже, когда через два года я встретила Игоря, который влюбился в меня без памяти. Тогда я поняла, что значит любить, вернее, как тебя могут любить. Он носил цветы и подарки, пел серенады под окном (я не шучу), осыпал комплиментами. Я его не любила, но он принял мой диагноз спокойно, сказав, что будем пытаться. С Игорем мы прожили вместе четыре года, он мне даже сделал предложение, на которое я отказала, при этом уточнив, что в ЗАГС пойду, как только рожу от него ребенка. Так началась моя история с врачами, попытками, слезами, нервами. Любовь, наверное, действительно живет три года, потому что именно по истечению этого срока все началось рушиться, Игорь ушел от меня к другой, сказав, что больше не может терпеть всего этого. Я даже не плакала, потому что не любила его. Да и любила ли я в своей жизни кого-то по-настоящему? Наверное, нет…

Позже появился Сергей. Тот же расчет. Обеспеченный, симпатичный и питает ко мне чувства. Но и он ушел, а внутри лишь пустота.

— Всё, никаких больше мужчин! Рожать буду от донора, — сказала я своему отражению в зеркале и подмигнула, улыбнувшись.

Не хотела я рожать от неизвестно кого, но что поделать, раз так складывается моя жизнь.

Насколько я была неудачлива в личной жизни, ровно противоположное творилось в моей карьере. Я бросалась с головой в работу, убегая от терзающих меня чувств, поэтому быстро вскарабкалась по карьерной лестнице.

На самом деле, все было не так плохо, я много путешествовала, училась, развлекалась. Поэтому слова Сергея о том, что можно быть счастливой и без детей особенно больно отозвались в моей душе. Да, я была счастлива, иногда была. Просто в такие периоды, как сейчас, я была особенно разбита.

Я вздрогнула от трели звонка. Звонила Алина — моя лучшая подруга со времен студенчества.

— Привет! — весело заверещала Алина.

— Привет. Не получилось, — сообщила я ей коротко.

— Мне жаль, — искренне ответила Алина.

— Мне тоже. Сергей ушел, — добавила я.

— Козёл, — прошипела тут же Алина, а я рассмеялась.

— Нет. Оно и к лучшему.

— Значит, так! В пятницу пойдем тусить! Танцы и вино, вот что нам нужно, — тут же отозвалась Алина.

— А почему не сегодня? — грустно ответила я.

— Кто в критические дни развлекается? Не, вдруг мужчину найдем тебе нового!

Ох, да не нужны они мне! Толку от них ноль!

— Ага, — соглашаюсь я, лишь бы не спорить.

— Как твоя новая работа? — переводит тему Алина.

— Хорошо. Только, знаешь, не хватает, генерального! Все на каком-то расслабоне!

А сама думаю, что странно, что я до сих пор с ним не познакомилась! Что за командировки такие длительные у нового начальства?

— Только ты можешь жаловаться, что не хватает дисциплины на работе, — смеется Алина.

— Своих-то подчиненных я уже построила, — смеюсь я.

— Не сомневаюсь, железная леди, — отвечает Алина.

Смешно, но именно железной леди меня прозвали в первый же день на моей новой работе.

Еще немного поболтав, я тепло прощаюсь с Алиной, думая о том, что она вызывает во мне больше чувств, чем все мужчины вместе взятые. Странная я, ненормальная. Но об этом я точно тревожиться не буду!

Неделя пролетает очень быстро, потому что быть начальником отдела рекламы и маркетинга не просто. За две недели я вникла, кто из подчиненных чем занимается, лично подсаживаясь к каждому за стол, спрашивая по первое число. Мне было смешно от их реакции: краснели, бледнели, заикались. Каждый с трудом пытался объяснить мне, чем занимается простыми словами. Но, когда я начинала подробно спрашивать, задавать дополнительные вопросы, все быстро поняли, что я специалист своего дела. Знаю всю работу от и до. И навешать мне лапшу на уши своей мнимой занятостью не получится. Да, наверное, я злой и страшный начальник для них. Но я ведь еще никого не уволила и не кричала даже?