Материк - Юлия Схейбал

Юлия Схейбал

Неожиданный онлайн. Материк

Во время пятиминутного перерыва, после очередного боя, я с Данилычем, вновь выдергиваем, со всех возможных и невозможных мест, шипы. Вот почему было не согласится на провожатого и с комфортом добраться до Милима? Предлагали же. Так нет, типа я взрослый мужик, со своими проблемами разберусь сам. Тем более, тут вроде как совсем не далеко. Всего‑то лесок проскочить.

Вспомнилось, как еще несколько часов назад, выйдя с напарниками из медвежьего ущелья, напоролись на группу Сертайо. Если бы не Валерка, нам бы обеспечили быстрый телепорт до ближайшей локации возрождения. Прижало мужика. До конца пари осталось пять дней. Шансов выиграть у него, нет. Так же, как у меня покинуть игру. Возможно это и не честно, то что мой Сережка перенастроил оборудование, но и разводить молодежь нечего.

Замок клана Саинт Девилс, был скорее крепостью, окруженной глубоким рвом с водой и высокой стеной. Внутри находилось большое количество хозяйственных построек, магазинчиков и церквушка. Помимо игроков, заметил местных. Они были обслуживающим персоналом. Так же стояли казармы за которыми сейчас проводились тренировки. Солдаты, опять же была из местных. Вообще смотрелось здорово, несколько сот воинов синхронно выполняющие движения. Игроки же тренировались, в основном, на манекенах и проводила спарринги на небольших аренах. Жизнь в замке бурлила.

Нас проводили в малый зал. В центральном, глава клана, сейчас, принимал послов от одного из местных правителей. Оказывается, в игре даже такое бывает.

Нам предложили вступить в кадетское. В основу клана берут с шестидесятого уровня. Нам с нашими двадцать плюс уровнями там делать было нечего. Тем более количество варов у них зашкаливало. Саинт Девилс был одним из топ кланов в игре. Помериться силами с ними хотели если и не все, то многие. Так что, вступи мы в клан и про кач можно забыть. А вот в кадетское брали с двадцатого по шестидесятый уровень. Нападать на нас могли, после вступления, только такие же уровни. Что значительно облегчало жизнь. Хотя… спастись от сороковых уровней и тем более шестидесятых все равно не получится. Зато восьмидесятые мне ничего не сделают. Во всем надо искать положительное.

Для нашей группы, специально открыли новый дивизион, командиром которого назначили меня. Соответственно добирать туда народ мог только я, ну и глава клана с верхушкой офицеров. Доступ в замок основы клана, для кадетов, будет только по приглашению. Но мы могли захватить себе, если захотим, небольшую крепость.

После вступления, все, кроме меня и Данилыча, разошлись по магазинчикам, скупаться и учить новые навыки. Сегодня нам разрешили остаться в замке. К десяти утра договорились вновь встретится и идти дальше на кач.

Валерка оценил мое оружие. А вот шмот предложил поменять. Все вещи, что он дал, были точеные, фиолетовые с уже вставленными камнями, повышающими физ и маг защиту, а так же количество хп. От такого подарка отказаться не смог. Вещи были классные. И смотрелись на мне здорово.

Второй подарок был в виде троих высокоуровневых сопровождающих на ближайшие пять дней. Вот от него отказался. Они, конечно бы и защитили, и облегчили мне жизнь в игре, но блин… весь интерес пропадет. Мне нравилась сражаться на грани фола. Нравилось, когда адреналин бушует в крови. Нравилось победить более сильного противника. Нравилось чувство заслуженной победы. Прятаться за спинами у кого‑либо, я не собирался.

Вот поэтому, мы сейчас с напарником и пробирались через очередной густой, заросший буерак. Идти по основной дороге, когда тебя ищут, глупо. Зачем подставляться.

Данилыч сказал, что селение Милим, где выросла Ария и хочет быть похоронена рядом с родными, сразу за Мертвым лесом. Ничего сложного или опасного. За пару часов управимся. Еще и выспаться успеем. Только почему‑то пару часов уже прошло, а мы даже до городка не дошли. По дороге мы или сами влезали в цепкие кустарники или они нападали на нас.

В первый раз, когда из под земли вылезли корни и схватив за ноги начали тянуть меня к дереву у которого оказалась огромная пасть, с такими зубами, что и акула бы позавидовала, испугался. Неожиданно было. Да и не видел тут еще ничего подобного. Отбились. Следующими нападающими была группа кустов, стреляющая шипами. Теперь понятно почему в лесу нет ни животных, ни птиц.

Данилыч извинялся. Говорил, что раньше это был просто мертвый лес, почему он ожил вот таким способом, не знает. Все заканчивается и это тоже. Когда мы выбрались из очередного валежника впереди открылся вид на развалины города.

— Данилыч, ты уверен в правильности пути? Возможно мы где‑то не туда свернули?

Мой напарник стоял удивленный и обескураженный.

— Мы шли правильно. Здесь раньше был Милим.

Открыл карту. В отличии от прошлых локаций, теперь открывались территории только те, где я побывал. Все остальное было закрыто черным цветом. Бывший староста оказался прав. На карте эта местность обозначалась, как развалины Милима.

Ночь полностью вступила в свои права. М — да. Самое лучшее время идти на кладбище в поисках могилы родителей Арии. Можно было бы подождать утра. Но тогда не успею вернуться до десяти в замок.

Развалины как развалины. Но лучше перестраховаться. Достав по порции мясного гуляша, приготовленного заранее в замке, приступили к позднему ужину. Подкрепившись, вручил несколько хилок Данилычу, и поудобнее разместив свои, отправились на поиски приключений на одна мягкое место, которому мало было шипов в лесу. Даже если никаких монстров в селении нет, просто бродить по развалинам, когда освещает их только луна, еще то удовольствие.

Бывший староста помнил, кладбище находилось в центре. Стараясь не создавать лишнего шума, мы пролезли через ближайшую дыру в стене, которая когда‑то защищала жителей. Нас сразу же окружили звуки мертвого города, скрип оконных рам, хлопки закрывающихся от порывов ветра дверей, подвывание сквозняков в щелях домов и стоны проседающих деревянных балок. И при дневном свете было бы жутко, сейчас же заставляло бегать толпы разных видов насекомых по позвоночнику.

Не выпуская оружие из рук, мы медленно шли по извилистой улочке, стараясь держаться в тени стен. Остановились на перекрестке. Данилыч начал вспоминать, куда нам идти дальше. Давно он был тут. Свернули налево. Далеко уйти не получилось. Развалины дома полностью перегородили дорогу. Пришлось вернутся. Решили двигаться прямо.

Проходя мимо третьего дома услышали детский плач. Переглянулись. Что здесь может делать ребенок?

Медленно пошли в сторону чуть слышного звука. Он то затихал, то становился громче. Перейдя на противоположную сторону улицы, увидели почти уцелевший дом. Скрип двери был очень громкий. Ребенок, скорее всего услышал его и испугался, так как плачь прекратился. Мы замерли прислушиваясь ко всем звукам. В надежде определить, где спрятался малыш. Минута, вторая и вот снова всхлипывания. Они шли со второго этажа. Мы начали подниматься, почти на ощупь. Из‑под ног сыпались мелкие камушки, ступеньки поскрипывали, но плачь не умолкал не взирая на наш шум.

На втором этаже было пять дверей. Опять прислушались. Как только поняли за которой слышен плачь, больше не прячась дернули, вырвав ее чуть ли не мясом. Лунного света вполне хватило, чтобы рассмотреть маленькое скрюченное тельце на кровати в углу комнаты. Действительно ребенок. Судя по длинным грязным волосам и потрепанному платью — это девочка.

Спрятав оружие мы начали медленно к ней приближаться.

— Солнышко, что ты тут делаешь? Ты одна? — я старался говорит ласково, но девочка еще сильнее забилась в угол. Ее тихое всхлипывание перешло в подвывание.

— Не бойся. Мы ничего плохого тебе не сделаем. Кушать хочешь?

Мы уже были на середине комнаты, когда плачь перешел в дикий смех и ребенок обернулся к нам. У нее было мертвенно бледное лицо и горящие красным светом глаза.

— Очень хочу, — голос был старческий, скрипучий, ничего общего с детским тельцем не имеющий. Не успели мы достать оружие, как возле нас взвились и опали четыре вихря. В комнате стало тесно. Нас окружили скелеты. Девчонка радостно прыгала на кровати с криками.

— Убейте их, убейте.

Еще в лесу, сражаясь с кустами, мы выработали технику круговой защиты. Став друг к другу спинами приняли бой. Особо проблем они нам не создали. И минуты не прошло как последних скелет опал кучкой трухи. Опыта с них мало, денег вообще нет, а то что осталось только на помойку годится. Никакой пользы. То, что прыгало на кровати, на ребенка уже не похоже. Седые, редкие волосы, торчащие во все стороны, крючковатый нос, зеленоватый оттенок кожи, скрюченные пальцы с длинными грязными ногтями, только глаза остались теми же горящими бесноватым красным светом и противный скрипучий голос что‑то шепчущий себе под нос.