Кот-убийца и Рождество - Энн Файн

Энн Файн

Кот-убийца и Рождество

1. Ужасный

Ужасный

Ужасный

Ой, да ладно, я вас умоляю! Рыдайте на здоровье, но я убил этого мотылька не нарочно. Я не виноват. Признаю, да, саданул по нему разок лапой. Ну, может, два. Но он меня доставал, мельтешил перед носом, круги наворачивал.

И вообще, не уверен, что он умер. Нет, конечно, он упал у меня на глазах, и вид у него был помятый. Но потом он исчез. Наверное, отлучился по делам.

В отличие от меня, запертого в гараже после ужасного Рождества.

Ну, давайте, спросите:

«Дорогой наш Таффи, почему же тебе так не понравилось Рождество?»

Объясню: потому что этот праздник — не для котов. Сами подумайте: ставят в доме дерево, а залезать на него нельзя.

И все эти елочные игрушки… Качаются перед носом, а трогать ни-ни.

А дождики и разные блестяшки! Висят вон аж где — не дотянуться. Подарки в ярких обертках… Только и слышишь: «Прочь лапы!»

А если уж вам совсем не повезло — жутко холодный снег по всему саду.

Не самое любимое время года. Нет.

Ну, продолжайте. Задайте следующий вопрос: «Что же все-таки случилось, Таффи? Почему ты заперт в гараже?» Скажу: потому что это Рождество было еще хуже предыдущих. Это было ужасное Рождество.

Пугающее.

Отвратительное.

Полное отчаяния.

Нет, всё не то.

Ужасное, ужасное, ужасное. Вот какое.

Сейчас расскажу все с самого начала.

2. Ой прррелесть! Прыгающие шары!

Машина остановилась перед домом, и они высыпали на улицу, — всё как всегда. Наши рождественские гости: тетя Энн — тетка Элли, ее муж Брайан и плаксы-близнецы.

Ненавижу гостей. Они занимают самые удобные стулья. Понаставят баулов во всех моих любимых углах. Понапихают шуб в гардеробы, где я так люблю вздремнуть. То и дело спотыкаются своими дурацкими ножищами о мою миску.

Но Элли обожает, когда людей много. Несется из дому, едва одевшись, встречать кузенов.

— Люсиль! Ланцелот! Ой, как я рада, что вы приехали!

Она-то, может, и рада. Но у меня в голове мозги, а не что-то другое, поэтому я вовсе не радуюсь, а стараюсь улизнуть и забиться в самое укромное место.

Я слышал, как они закатывают в дом свои чемоданы.

— А где Таффи? Мы хотим поздороваться с дорогим Таффи!

Они перерыли весь дом, но меня не нашли: я вытянулся в струнку на шкафу в холле. И пришлось им сдаться.

— Да шут с ним, с Таффи, — сказал Ланцелот. — Пошли во что-нибудь другое играть. Давайте прыгать на шарах?

— Ой, прррелесть! Прыгающие шары!

И троица умчалась.

Фуффф! Я спрыгнул со шкафа и поднялся на второй этаж. Окно в ванной было приоткрыто, я протиснулся в него и в тишине и покое провел полчаса на крыше гаража, подглядывая. Эти трое скакали по дорожкам на огромных резиновых шарах с торчащими вверх ушами, за которые надо держаться. Ну, смеху! Элли все время падала. Но потом Люсиль запела какую-то бестолковую прыгучую считалку собственного сочинения: «У маленьких мышков ни рубашков, ни штанишков». Это стало действовать мне на нервы, и я покинул наблюдательный пункт. Прошел по ветке дерева и спрыгнул на забор.

Тут меня заметила Люсиль.

— Таф-фиии! Таф-фиии!

И поскакала на шаре к забору, да вот беда — в ажиотаже так разогналась, что не смогла остановиться. Это я, что ли, виноват, что забор шатается? Или я нарочно выпустил свои острые коготки? Я же пытался удержаться на пляшущем заборе.

Или я нарочно не втянул их, когда упал на резиновый шар?

Ой, ладно, ладно! Ну так надуйте меня и завяжите сверху узелок. Когтем я пробил дырку в шаре. Дак не специально же! Разве я виноват, что он сдулся, и Люсиль свалилась?

Я поспешно ретировался в колючий куст. Люсиль перевернулась, встала на четвереньки и принялась улещивать зеленые заросли:

— Таффи, миленький! Разве ты нас не помнишь? Это я, Люсиль. И Ланцелот здесь. Ну выйди, пожалуйста, мы тебя потискаем.

— Да, — повторил за ней Ланцелот. — Таффи, Миленький! Выйди, пожалуйста.

Ох, ну ладно, вышел я. Но только с другой стороны куста, а оттуда на забор. А дальше — на крышу гаража и обратным ходом в дом через окно ванной.

Ну, давайте, сварите меня в пенной ванне! Может, я не слишком осторожно перелезал через подоконник. Может, и свалил несколько красивых бутылочек с шампунями и лосьонами. Но это не я забыл завинтить на них крышки. Как я мог предвидеть, что по полу разольется гигантское болото из гелей, пены и прочей липкости? Я всего-навсего пытался найти местечко потише.

И вероятно, не самой гениальной идеей было устроить себе норку из серебристого вечернего платья Эллиной мамочки. Но это не я скинул глупую тряпку с плечиков. Она сама свалилась, когда я устраивал гнездо. Ну ладно, может, я в нем и порылся чуток. Но надо же мне было создать уют. Откуда мне было знать, что все эти блестки так непрочно приклеены не пойми чем? Я всего лишь хотел немного вздремнуть. Домашний любимец имеет право на сон? А мне вместо сновидений подсунули душераздирающее зрелище: мамочка Элли сидит на ковре вся зареванная и счищает кошачью шерсть с бывшего лучшего платья. Вот я вас спрашиваю.

Только честно! Ну не зануда?

3. Все Рождество в кошачьем приюте!

Меня разбудили причитания и вой мамаши.

На шум снизу примчался мистер Ворчуга. Нехорошие слова прозвучали в мой адрес.

— Ты, мохнатый вандал! — рычал отец Элли. — Грязное, презренное животное!

Я изобразил холодность, приподняв одну бровь. Он просто ненавидит, когда я надеваю маску безразличия и в ответ на его нападки подергиваю хвостом.

— Погляди, что ты натворил! — бушевал он. — Превратил красивое дорогое платье в паршивые лохмотья! — Он сунул их мне в лицо. — Ты нос-то не вороти! Глянь, что от него осталось!

Тут и Элли подоспела с Люсиль и Ланцелотом на хвосте. Они все за меня вступились.

— Пожалуйста, не ругайте Таффи! — запричитал Ланцелот.

— Он не хотел испортить платье, — подхватила Люсиль.

— Он просто огорчился из-за гостей, — объяснила Элли отцу.

Но мистера Во-Всем-Виноват-Кот уговоры не убедили.

— Не верьте ему! Усатый негодник прекрасно понимает, что делает. И в доме стало бы гораздо спокойнее, если бы мы приняли разумное решение вызвать ветеринара и просто его…

Я не расслышал следующее слово, поскольку Элли издала дикий крик и зажала мне уши.

Извиваясь, мне удалось высвободиться и ухватить обрывок фразы:

— … или провести все Рождество в кошачьем приюте…

Снова ладошки Элли лишили меня слуха. На этот раз я вывернулся быстрее и успел еще уловить конец:

— … в какой-нибудь ультрапрочной клетке!

Элли почти рыдала. В таком же состоянии были и Люсиль с Ланцелотом.

— Ну пожалуйста, дядя Джордж, не говорите так!

— Да, не говорите так!

Но папаша Элли гневался подолгу и со вкусом.

— А я считаю, что…

— Нет! — закричала Элли. — Мы втроем последим за Таффи! Тебе не о чем беспокоиться. Мы его к тебе не пустим.

Отец Элли еще хмурился.

— И к одежде в шкафах не пустите? И к елке? И ко всей вкусной еде? И к подаркам, и к украшениям?

— Да! Таффи ничего не испортит, обещаю!

Элли схватила меня под мышки. И поскольку я чувствовал, что с ней безопаснее, то позволил уволочь меня вниз, подальше от миссис Красные-Заплаканные-Глазки, сжимавшей в руках останки бывшего платья, и от мистера Всезлобнейшего.

4. Сюрприз, сюрприз!

Вот так я и оказался на диване в гостиной: сидел, как благочестивая девочка-паинька, а Люсиль с Ланцелотом восхищались моей красотой и умом.

— Ой, Таффи! Какой же ты милый!

— У тебя пушок такой мяконький.

— И ты такой сообразительный.

— Мы тоже мечтаем о котике.

— Ох, Элли! Как же тебе повезло!

И так далее, и тому подобное. Ну, одну-две минуты я выдержал, после чего понял, что пора делать ноги, И тут они все трое — хоп! — и вцепились в меня. Я оказался в плену.

— Нет, Таффи! Мы обещали!

— Это все ради тебя!

— Никуда ты не пойдешь!

Я извивался, стараясь высвободиться. Люсиль закрыла дверь, Ланцелот проверил щеколды на окне. Элли увидела, что я нервничаю, и заворковала:

— Ну, ну, все хорошо. Сейчас во что-нибудь поиграем.

Поиграем? За кого она меня держит? За пуховой мячик? Но всегда лучше знать, что задумал противник. И я ненадолго перестал вырываться, чтобы выслушать их предложения. Во что хотите играть-то? В прятки? (Надеюсь, нет. В этом доме главные прятальные местечки принадлежат мне, мне, мне!) Как насчет «Убийцы во мраке»? (Наступите случайно мне на хвост — и я с полным правом порву вас на кусочки!)