Горизонты оружия - Григорий Панченко

Григорий Панченко

Горизонты оружия

“Ликбез” для фантастов и не только

Предисловие

Он вспомнил, как совсем недавно на пари разрубил одним ударом сверху донизу чучело, одетое в двойной соанский панцирь, и по спине у него побежали мурашки…

— Пошли, — сказал Кин. — Аня разочарована. Рыцари должны быть в перьях, в сверкающих латах…

— Не знаю, — сказала Анна. — Все здесь не так.

— Если бы пришли лет на двести попозже, вы бы все увидели. Расцвет рыцарства впереди.

…На левом фланге — самая салажня: в крупнокольчатых байданах, в шлемах-мисюрках, не спасающих даже от подзатыльника, и с шанцевым инструментом в руках.

Я не снимал кольчуги, и рубашка из бронзовых колец изрядно мешала, сковывая движения.

Магическое зеркало вдруг прояснилось, и рыцарский конь, покрытый кольчужной попоной, загромоздил его от рамки до рамки. Глухо застучали копыта по заброшенной дороге, конь отодвинулся вглубь, и виден стал его всадник — воин в шлеме и железных наплечниках, в руках длинное копье, на боку огромная тяжелая секира, и древко еще какого-то оружия выглядывает из-за плеча…

Как читатель понимает, перечисление завершилось совсем не потому, что иссяк список цитат. Даже не будем аргументировать: налицо очевидный факт — темы холодного оружия присутствуют в творчестве многих, очень многих авторов-фантастов. Молодых и старшего поколения, мастеров отточенного стиля (вот черт — даже это сравнение звучит как бы «по-оружейному») и тех, кто делает ставку на «забойный» (а тут оружейные аллюзии не проскакивают?) сюжет. Серьезных знатоков истории — и, как бы это помягче сказать, наоборот. Людей, изрядно сведущих в практике рукопашного боя — и наоборот. Сторонников жанра «меча и магии» — и, опять же, наоборот.

Пожалуй, легче найти писателя, у которого ни один герой ни разу не хватался за бластер — чем за меч. И в доспехи персонажи нынешних фантастических романов (не только фэнтезийных!) тоже облачены куда чаще, чем в скафандры. Видно, писатели (и читатели) в глубине души уже не верят, что мы когда-нибудь по-настоящему выйдем в космос; а вот поверить во всеобщее «погружение» в средневековье сейчас многим стало куда как легче.

Впрочем, если о бластерах никто ничего не знает, то о мечах и доспехах… Ну, если честно, о них хоть что-то знать полагается. Но — не всегда выходит. Что там о нас, зачастую осваивающих эти вопросы «частным образом», говорить: в самых оружейных из бестселлеров Голливуда, фильмах знаменитых и даже великих — «Храброе сердце», «Посланница», «Гладиатор», «История рыцаря», «Александр Македонский», «Царство небесное» — нет НИ ОДНОГО комплекта вооружения, который бы полностью соответствовал исторической действительности. Добро бы только хронологические несоответствия (масштаб которых, кстати, переводит все названные и многие неназванные фильмы в ранг кинофантастики: как бы сторонникам историзма понравился, например, истребитель «МИГ-25» в эпоху гражданской войны — да еще и не нашей, а той, что была в США?)! Но даже просто исходя из логики оружейного боя, применение подавляющего большинства таких вот железяк — предельно сложный и дорогостоящий способ самоубийства. А ведь, по крайней мере, Люк Бессон имел целый штат экспертов-консультантов; и все равно боевое облачение Миллы Йовович и K° таково, что Жанна д’Арк выглядит фантастичнее, чем героиня «Пятого элемента». Кстати, если кто думает, что фильм про первого московского мэра «Юрий Долгорукий» содержит меньше фантастических эпизодов, тот весьма ошибается: я даже слегка удивлен, отчего шлем мэ… пардон, князя был выполнен не в форме кепки. Впрочем, мне как автору, представляющему скорее Украину, тем более злорадствовать не приходится: что мы противопоставим — кинофантастику в лучших традициях уныло-помпезного стиля 1940-х гг. под названием «Роксолана»? Или ее бледный клон «Мамай» — куда менее масштабный, но не менее фантастичный? Имейся малейшая возможность говорить хоть о какой-то из принадлежащей этим двум проектам линий без позывов к самой нецензурной брани — «оружейный вопрос» в число этих линий уж точно бы не вошел (более мягко выразиться у меня не получилось, извините).

Если же перейти к обсуждению недавних шедевров именно ФАНТАСТИКИ (давайте для наглядности продолжим знакомство с визуальным, а не текстовым рядом) — то кое-какие выводы можно сделать хотя бы на примере самого знаменитого из них. Да, не буду спорить с гласом народа: «Властелин Колец». Но, присоединяясь к большинству восторгов, все же скажу: именно фехтовально-стрелковые эпизоды знающих людей несколько коробят. А уж боевая экипировка всех действующих лиц вообще повергает в тихий ступор дичайшим сочетанием несовместимых, невозможных и просто ненужных в конкретном контексте элементов. Назгул вас забери, консультанты (ведь были же вы в штате?), почему вы не подсказали режиссеру, что человек в боевой кольчуге (отчего-то без матерчатой «поддевки», зато при нелепой курточке поверх брони), но с голой шеей выглядит архистранно?! Что пришлемная бармица не свисает живописно развевающимися «хвостами», а подвязывается, надежно прикрывая владельца от нижней части лица до верхней части груди включительно? Что чешуйчатый панцирь в виде долгополого лапсердака, во-первых, неподъемен и неудобен (если уж копируете со знаменитого «гобелена из Байо» покрой доспехов времен Вильгельма Завоевателя, то будьте любезны думать головой: там имелись в виду кольчуги!), во-вторых, хронологически и технологически несочетаем с латным «ожерельем» (какого черта оно там делает?! Вдобавок еще и надето сверху, т. е. не давая опоры нагруднику-наспиннику-наплечникам — каковых, впрочем, и не имеют стальные лапсердаки гвардейцев Теодена), в-третьих… в-четвертых… в-двадцать пятых…

Вывод налицо: именно защитное вооружение у большинства творцов фантастики (не только голливудских) приобретает наиболее «странные» очертания. Поэтому на первых страницах книги речь пойдет именно о нем.

Глава 1

Броня крепка

…Прадед говорил: эти шутки «доспехами» называются. Дескать, в старину люди их на себя надевали. Были вроде как любители этакую тяжесть на себе таскать…

Через каждые полсотни метров, не скрываясь, напоказ, стояли неподвижные фигуры. <…> Грубые льняные рубахи — и никакого намека на доспехи, хотя бы кожаные или из нашитых блях.

Как потом выяснилось, медные бляхи (лучше бы это были пластины, но уж ладно…) оказались подшиты к исподу «рубах». Надо сказать, для ассирийцев, о которых идет речь у Логинова, это не вполне типично, хотя в том пространстве-времени сходные конструкции порой и бытовали: не усиленная металлом одежда, конечно (никогда!!! У доспехов — совсем иное происхождение!), а «мягкая» броня с твердым подбоем. Однако главная «нетипичность», безусловно, заключается в ином.

Да, некоторые писатели выдают своим героям «боевые костюмы» эпохи бронзового века или же поздней античности, иные предпочитают антураж древнего либо средневекового Востока. Но в подавляющем большинстве случаев используется как раз тот период, о котором Булычев сказал «…лет на двести попозже». Расцвет рыцарства. Каким бы ни был конструируемый мир — параллельным, фэнтезийным… Даже если речь вроде бы идет о более раннем периоде, о времени кольчатой брони, ее обладатели, как правило, именуются «латниками» (бывает, конечно, и наоборот: вершининское «Возвращение короля» — явно мир латных доспехов, но в нем используется термин «кольчужники»).

Отчего так — не будем гадать. Фэнтези такое и «по архетипу» положено: вряд ли кто усомнится в том, что один из ее основных корней — рыцарский роман, причем, как правило, в позднем изложении, то есть периода Высокого Средневековья. Как бы там ни было, уделим особое внимание именно латам.

Боевой латный доспех не слишком тяжел: весьма редко он превышал 30 кг (а вот немногим за 20 кг бывал куда чаще); турнирные, случалось, тянули и вдвое больше. Движений он не сковывал АБСОЛЮТНО. В нем можно было танцевать — это, собственно, даже входило в комплекс тренировок; можно было… плавать и даже чуть-чуть бороться в воде (в основном просто притапливая противника и стремясь при этом не последовать за ним). Разумеется, для этого требовалось вообще умение хорошо плавать — в те времена нечастое; и, разумеется, Ла-Манш так не пересечь — но вот неширокая речка, канал, ров «на рывок» брались. Причем иной раз проделывали это, уже будучи раненными — и серьезно, и неоднократно! Многие авторы со странным злорадством описывают, как рыцарь, упав в воду, моментально идет ко дну. Но падали-то не по своей воле: в гуще схватки, с тяжелыми ранами, зачастую с обломками осадного моста…