На лесной опушке - Павлюк Елена

НА ЛЕСНОЙ ОПУШКЕ.

На лесной опушке, у старенькой избушки под высокою сосной жили два мышонка Жих и Пых, оба маленькие, умненькие – весь лес к ним советоваться ходил. А гостеприимные какие! Хатка у них была в подножье сосны, там среди больших корней и маленьких ответвлений мыши соорудили несколько комнат, самая большая и светлая конечно же кухня. Здесь был большой очаг, в нем всегда горел огонь и висел чайник. У круглого оконца стоял стол, большая лавка и маленькие табуреты. Здесь они обедали, принимали гостей, решали важные дела и просто играли в шишки-палочки.

Высоко в ветвях сосны было дупло, там жило семейство белок. Папа, мама и трое маленьких сорванцов: Ба, Бо и Бу. Это было очень шумное семейство, которое приносило немало хлопот и беспокойства.

Рядом с сосной росла такая же древняя ель, и с таким же большим дуплом под самой макушкой, там поселилась Сова, давно поселилась, а может они из одного семечка сразу выросли, ель, дупло и Сова. Эту старую, мудрую птицу редко кто видел. Вылетала она мало, больше спала, от солнца пряталась, в друзьях у нее были Филин да Кукушка.

Под елью была нора, там жило семейство ежей, папа, мама, и ежата: Ёся, Ева, Емка. Самая шустрая и озорная Ева, может набедокурить в два счета. То на рыбалку с Ёсей пойдет и пиявок домой принесет , то с Емкой в прятки играя спрячется в дупле у Совы, и как она туда забирается?! А Емка плачет потом , сестру по всему лесу ищет.

Живут эти соседи дружно, всем помогают, если надо поругают. И вот как-то пришла весна, нежданно-негадано в феврале……

Весна в этом году выдалась очень ранняя. Уже в конце февраля солнце светило, снег таял, птицы выдавали трели, зеленела трава на пригорках. Всюду текли ручьи и пробивались первые петельки гусиного лука.

Жих и Пых сидели у очага и пили чай с душистым малиновым вареньем. Вдруг послышался сильный топот сверху и в дверь ворвался папа Белка , а за ним все его шумное семейство.

Они на перебой что-то говорили, размахивали лапами, а мама Белка громко вздыхала и прижимая лапки к груди тихо повторяла « Беда, ой беда».

– а можно не все сразу?– спросил Жих, оборачиваясь к ним.

В кухни наступила тишина. Мыши недоуменно смотрели на белок, а те на мышей.

–ну, так что у вас стряслось?– спросил Пых глядя на папу белку.

– ну так я же говорю, шатун по лесу ходит! Наш шатун, понимаете? Он с самого утра потерянный ходит, кусты ломает, деревья гнет, ревет, места себе не находит.

– да, он страшный такой, худой, облезлый, голодный! -бельчата толкаясь и пыхтя, наперебой изображали медведя.

– где он сейчас?

– на соседнюю опушку пошёл, наверное ,к ручью.

– нужно к Сове идти, она знает что делать.– Пых одел шапочку и вышел.

Пока Пых ходил к Сове, папа Белка отправил свое семейство домой, а сам остался ждать. С Жихом они обсудили последние новости и уже выпили по чашке чая с малиной, когда вернулся встревоженный Пых.

– ну что?– хором спросили они Пыха.

– скверно, Сова сказала, что ему бы еще с месяц-полтора поспать. Нужно его к ночи в берлогу вернуть, а то покалечит других и себя.

– а как?

– сначала его накормить надо, после зимы он жуть, какой голодный. А потом в берлогу.

– чем кормить то?– папа Белка схватился за голову,– такого накормить, знаешь, сколько надо, одного орешка не хватит.

– нужно клич кинуть, чтобы все лесные жители принесли, кто что может к берлоге его, а потом и его заманить туда. Там поест и заснет, а потом берлогу завалим чем-нибудь, чтоб солнца не видно было.

План Пыха понравился Жиху и папе Белке, и все трое отправились на поиски еды для медведя-шатуна.

Первым делом Жих созвал сорок, как известно сороки самые лучшие глашатае. Передав им наказ, он пошел к ручью поглядеть на медведя.

Пока сороки разносили клич по лесу, а Жих ходил к ручью, Пых из погреба достал мешок кореньев и потащил его к берлоге. Следом за ним прискакал папа Белка с веревочкой сушеных грибов.

В берлогу спускался Пых, как самый отважный мышь на свете. В берлоге было тепло и солнечно, через лапник, которым была накрыта берлога, пробивалось множество солнечных лучей. Яркое февральское солнце топило снег на орешнике рядом с берлогой и капли воды стекали внутрь берлоги.

Мышонок быстро-быстро вытер лужицу, папа Белка спустил грибы, коренья и они рассыпали их так, чтобы медведь сразу их увидел. Вслед за этим в берлогу спустили корзину полную рябины – это синички насобирали. Потом клест принес несколько кедровых шишек. Ушастый заяц принес охапку кореньев одуванчиков и молодые побеги. Старый лис Лакс принес тушку курицы, видимо побывал в селенье у людей. А молодой лось Тота принес на рогах улей диких пчел. Пчелы еще спали , поэтому обошлось без укусов. Даже выдра, которая редко участвует в лесных делах, и та принесла рыбину, потому что боится, что мишка разорит ручей.

Также она рассказала о том , что Жих безуспешно пытался поговорить с медведем и уже направлялся к берлоге за подмогой, когда встретил Тоту. Тота возвращался в стадо, и теперь они поскакали на поляну столетних папоротников. Там живет семейство свиристелей, маленьких палево-розовых птичек. Эти хохлатые птички с красными пятнышками и полосками на крыльях, очень красиво поют.

А тем временем возле берлоги собралось немало зверья и все судачили о том, что такая ранняя весна не к добру. Несмотря на теплое солнце день был еще короток и рано смеркалось.

Вдруг что-то затрещало, загудело, над головой летели сороки и орали во все горло: «Берегись, Берегись!» Вдали послышалась тихая свирель, щебетание, лилась музыка. Наступила тишина. Звери попрятались, а из-за кустов показались свиристели, они кружили над мишкой, пели ему колыбельные, и он шел за ними зевая и покачивая головой. Медведь шагнул в берлогу, и стал укладываться, попутно съедая дары лесного народа. Через некоторое время в берлоге все затихло и раздался храп. Зверье повылазило из укрытий и уже в сумерках, под чутким руководством мышей завалили берлогу лапником и накидали сверху снег.

Работа была закончена, когда на небосводе засияли звезды, и луна выглянула кошачьим глазом над темным лесом.

Усталые и довольные мышата побрели домой, но прежде Жих залез на ель в дупло к Сове.

Пых развел огонь в очаге, заварил вкусный, душистый, чай с малиной, мятой и брусникой. Так же достал любимое варенье из цветов одуванчика и ореховые лепешки. Сидя за столом, он незаметно для себя задремал.

– что, дремлешь, братец?

– а , пришел, да устал я что-то. Тяжелый был день.

– то ли еще будет, зимой засиделись мы с тобой, а скоро весна….

Они пили чай, вспоминая прожитый день, Жих рассказывал как ходил за советом к Сове. Рано разбуженный медведь плохо соображает, да и как тут соображать, если ты спишь, а у тебя на носу весенняя капель трели выдаёт! И голод гонит не ведомо куда! Жих пытался спокойно с ним поговорить, но дядя Миша только отмахивался, как от назойливой мухи. Сова предупредила мышонка, что мишка слушать его не будет, так и получилось! Без музыки его не упокоить, этот медведь страшный меломан, и очень он свиристелей любит. Бывало, придет на поляну столетних папоротников, заляжет в тенечке, и дремлет под веселые трели. И птичек этих он в обиду ни кому не даст. Один раз лису Лаксу хвост подрал, за охоту на свиристелей.

Вот и пришлось мышонку на Тоте мчаться на поляну за подмогой.

Быстрее ветра помчались они на поляну, там уже все знали и охотно согласились помочь. Выбрали самых лучших певчих из стаи и полетели к ручью.

Мишка очень хотел кушать и пытался поймать рыбу. Но у него ни чего не получалось! И это злило его.

Птицы окружили его со всех сторон и пели ему. Он заслушался. Они чуть отлетели в сторону, и он за ними, птицы к кусту, и он туда, они за куст и он через куст. Так потихоньку и добрались до берлоги.

А после Пых рассказал как они еду в берлогу спускали, да лужи вытирали, да с орешника снег собирали.