Outre Mer - Антон Дубинин

Антон Дубинин

Outre Mer

(Путь с крестом)

Путь с крестом

Во время Первого похода, при осаде Антиохии крестоносцами в 1098 г., турки вывели на стены пленного франкского рыцаря, Раймона Порше, и приказали ему просить у своих, чтобы те его выкупили. Иначе ему угрожали смертью. Но рыцарь, напротив же, стал говорить крестоносцам, чтобы его считали за человека уже мертвого и ничего не делали ради него, но продолжали осаждать город, потому что долго Антиохия уже не продержится. Эмир Антиохии, узнав, что говорит рыцарь, обратился к нему через толмача, требуя сейчас же принять ислам и предлагая за это множество подарков и свою дружбу; в противном же случае эмир обещал сию же минуту отрубить Раймону голову. Вместо ответа рыцарь преклонил колени и поклонился в сторону Иерусалима, на восток, и голова его скатилась со стен.

…Аще забуду тебя, Иерусалиме, да забвенна будет десница моя… 

Когда мы видим Ее вблизи — нам больно за всех людей.Ты думал о справедливости, но забыл о жизни своей.Ты думал о милосердии, но забыл о своем пути.А впрочем, охота уже началась,Лети, мой голубь, лети!..

Пусть сокол чужой не догонит тебя,Да будешь ты быстр и смел,Ведь там, в посланье на лапке твоей —Что я сказать не успел.Лети мимо стен чужих городов,Чей камень горяч и нем,Лети над жаром красных песков —В город Йерусалем.В город, чьи камни молчат и ждут,Когда им снова запеть,Когда мои братья по ним пройдут,От слез не в силах смотреть,За то, к чему я ближе сегодня,Что здесь, у меня в груди —Лети в часовню Гроба ГосподняИ там на плиты пади.

…О, я вошел бы туда босым,Слепой от блаженных слез,Как в тот небесный Йерусалим,Что выстроил нам Христос,Ты будешь сердцем моим живым,Когда прилетишь туда,Куда мне уже не войти босым,Путем земным — никогда…А, белый город, священный сон,Больное сердце земли…«Ведь ты хотел к Голгофе, Раймон —Вставай, за тобой пришли.Ты шел куда-то с крестом, Раймон?Так вот, мы уже пришли».

Когда тебя выводят на стены,Ты будешь почти что тверд.Освобождать из позорного пленаВедет почетный эскорт.А у Того был эскорт — солдаты,Толпа по стогнам пути…А у Того был эскорт — крылатый,Но кто поможет — нести?..В сиянье, не то в лохмотья одетый,Еще продержись, паладин…А, Симон Киринеянин, где ты,Зачем я совсем один?..Но Симона нет, а внизу — все братья,То цирк, и праздника ждут.Махни рукой им, ты должен сказать им,Что знаешь — они дойдут.Зубцы стены сейчас обагрятся,Осталось недолго ждать,И страшно — но кто бы мог отказаться,Какое уж там — предать!Безжалостен суд и пути жестоки,Но что еще делать с собой,Когда на востоке — там, на востоке,Слегка светясь над землей —Да, ты узнал. Преклони коленаИ поклонись ему.Мой голос — в сторону Йерусалема,Лети, мой голубь, до Йерусалема,Выпущенный во тьму…

…А город был взят — во славу веры,И важно ли то — уже —Как вниз со стен скатилась, мессеры,Голова Раймона Порше?Мы все лежим в той земле — без счета,С тысячу лет пути,Но видишь, опять началась охота, —— Лети, мой голубь, лети…

Каменный, каменный путь.Я так люблю свою жизнь, мой Бог,Хотя и знаю, что будет дале со мной.И через тысячу летЯ пожалею, что там не лег,Потому что все мы забыты в плоти земной,А там, у Тебя, я был бы радМаленькой чести — праведной смерти,Благу, единственному на свете,Когда эти стены нас более не защитят…

…01.

Смерть рыцаря Элвина

(Взятие Иерусалима)

Elwin, Elwin, молись, ибо что еще делать теперь.Рыцарь в ржавых доспехах, с забралом без прорезей глаз,Взял твой след, и догонит, и нет избежавших его.Может, имя его — Справедливость, а может, и Смерть,Но поединок будет, и в нем ты ответишь за вас,За всех, ушедших с крестами, и не понявших всего.

Тверже стали и дерева, и тверже сердец — земля,Блаженны усталые, ибо их есть покой земной,Но вдвое блаженней усталых тот, кто еще стоит —Без знамени и без славы, без имени Короля,— И облака, смеясь, текут и кружатся надо мной —Благочестивый рыцарь сегодня будет убит.

Своими, всегда своими, и будет безумно жаль,Потом они будут думать, и кто-то сойдет с ума,И кто-то, не в силах подняться, скажет, что видел свет.«А этот рыцарь был чист, вот только одна печаль —Он знал, что такое свет, но не знал, что такое тьма,Но плачьте, братья, отныне среди нас его больше нет».

…Но говорят, Господень домИ для ушедших сим путем,Вдали от мира, так вдали,Среди песков Святой Земли,Не сделавших последний шаг —— О, говорят, открыт. Да будет так.

Март 2000.

Chansonette

(песенка)

«Крест на груди, о мой паладин,Крепче любых оков.Будешь потерян, о мой господин,Средь сарацинских песков».

«Крест на груди, о моя госпожа,Станет защитою мне.Имя твое, о моя госпожа,Вспомню в чужой стороне».

«Место ли памяти, мой паладин,Там, где сбирается рать?Слабой ли даме, о мой господин,Сердце твое удержать?»

«Памяти место, моя госпожа,Там, где любовь жива.Так и на камне, моя госпожа,Может расти трава».

«Ярче Марии, о мой паладин,Нет в небесах звезды.Новой любовью, о мой господин,Будешь исполнен ты».

«Этой любви, о моя госпожа,Верен я был всегда.И над Святою Землею, и здесьДевы горит звезда».

«Ярок закат, о мой паладин,Ярок как кровь закат.Если уйдешь ты, о мой господин,Ты не вернешься назад».

«Ярок закат, о моя госпожа,Сердце мое горит.Если я сгину, моя госпожа,Бог тебя защитит».

«Горько вино твое, мой паладин,Но я приму его.Оба мы верой да не посрамимГоспода своего».

«О госпожа моя, что сказатьГрешник в силах сейчас?Бойся теперь, нечестивая рать,Вижу — Господь за нас!»

8.05.00

Испытание Огнем (Пейре Бартелеми)

Когда крестоносцы Первого похода взяли Антиохию, то сами оказались осаждены в городе турками и были близки к гибели. Они тихо вымирали от голода и набегов врага. Но одному провансальскому священнику, Пьеру Бартелеми, явился во сне апостол Андрей и сказал, что в церкви св. Петра, под алтарем, зарыто копье Лонгина, которым пронзили сердце Господа. Если реликвия будет открыта, то крестоносцы спасутся. Пьер рассказал об этом вождям похода. Реликвию нашли в указанном месте, и. воодушевленные ею, прорвали осаду и победили — при том. что врагов было в 25 раз больше. Город и войско были спасены. Но через год после взятия Антиохии, прии осаде Архаса, удача снова начала изменять франкам. Тогда возникли толки насчет Копья — реликвию называли поддельной. Тогда Баретлеми решился на ордалию, испытание огнем. Со Святым Копьем в руках он прошел сквозь пламя и остался жив, чем подтвердил истинность реликвии. Он умер через несколько дней, упрекая своих приверженцев в маловерии. Историки спорят, от чего он умер — от ожогов или оттого, что после ордалии его покалечила исступленная толпа паломников, набросившаяся на нового святого.

Когда опустеют ладони небес,Когда оскудеет рог,И все твои братья приснятся тебе,Кого ты спасти не смог —О чем ты крикнешь тогда, тогдаНа одной из последних месс,Когда слова текут, как вода,Не достигая небес?

Священник, ты просто сошел с ума,Ведь нас не слышит наш Бог.Мы сдохнем раньше, чем будет зима,Нас, видно, взяли врасплох,Мы, видно, не знали, куда мы шли,А может, просто не мнеКоснуться с любовью этой земли —Трофея в земной войне.Она убивает нас, и расплатаПриходит через тела.Нам больше нечего есть, ребята,Она нас всех забрала.Сегодня умер Рожер, а вчераУмер юный Гийом.В проклятом городе нечего жрать,И скоро мы перемрем.Жив Эмери, но срок истечет,И, закопав его,Я возненавижу этот походИ всех, кто будет живой.Доволен Ты, Боже? Прошу ТебяВ безводное небо над головой —Пошли Своим людям, пошли дождя,А то я забуду, что Ты — благой.

…Я смотрел на камень,и он оставался нем.Я видел птиц — онилетели домой.Я касался стали своейбесполезной рукой —О Господи, мой Христос,я еще живой,И я шел к Тебе, но Тыне ответил мне.

Я входил в эти церкви и плакал по их стенАм,Что не слышали слов Приобщенья, не видели лиц.Из пришедших каждый в огне, простираясь ниц,Так хотел победы Твоей, но она — не нам.

Я не свят и не радостен, и ничего не просил,Только много молчал и умерших отпевал,С обескровленным войском снег и удачу делил —Почему же, о Монсеньор, Ты мне даровалОслепительный свет, откровенье города слез,Ослепительный свет, который я не донес?

Ночью видел я, Монсеньор, Твоего гонца,Светозарного рыбаря, что указал мне путь.Я пошел тем путем, и теперь мне идти до конца,Я пошел тем путем, и теперь мне идти… идти,Как за дудочником — ребенку. От белых стен,По нагим площадям на рассвете, следя по пути,Как восходит солнце. Вода уже до колен,Но позвавшему верь и не бойся. Вода по грудь.

…Так вошел я, Боже, в огонь, и железо ТвоеНевредимым пронес, невредим.Слава Сиру, явившему нам Святое Копье,Сир пребудет с ним,А меня все оставьте, я более не для людей,Не сказавшему более — время быть одному,По дорожке, следом, прочь от златых площадей,От домов, золотых от рассвета — в воду, к Нему.

Кто знал из насХоть что-нибудь,Правду хоть одну,В которую верил?Но в этот часОбо всем забудь,Мы узнали весну,Мы прогнали Зверя —Говорят меж людьмиТо так, то сяк,Но я видел сам,Своими глазами:Пьер Бартелеми,Священник, бедняк,Бос, бледен и прям,Прошел сквозь пламяВ испытанье огнем.А потом, потомУмер с такимСтранным лицом,Будто видел что,А другим не сказал —Может, город какой,Может, Крест святой,Может, просто огоньИзнутри — другой,Чем снаружи, чемВидно всем…А Копье святое —Как же иначе —Принесло удачу,Все это знают.Ни гадать не стоит,Ни жалеть не стоит,О таких не плачут,О таких вспоминают,Упокой Господь его душу.

24.11.00