Очерки по истории миссионерства Русской Православной Церкви - Андрей Ефимов

Андрей Ефимов

Очерки по истории миссионерства Русской Православной Церкви

К 1020-летию Крещения Руси

Издано при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках Федеральной целевой программы «Культура России»

«Россия призвана быть орудием Христовой Церкви, она исторически и географически была поставлена и предназначена к тому, чтобы быть светом для языков, и расширение ее пределов было часто не только бесполезно, но вредно для нее политически, но необходимо для ее апостольско-просветительного назначения и призвания. Иначе она задохнулась бы в пределах узких своих земных интересов и была бы народом-карликом, а не народом великаном, которому судил Господь великое и мировое дело, великое и мировое призвание».

Благодарности

Автор благодарит прот. Владимира Воробьева, который более десяти лет назад поставил его изучать и преподавать историю миссий.

Особую благодарность хочется выразить редакторам монахине Елене (Хиловской) и Елене Юрьевне Ковальской, без которых данная книга в ее настоящем виде не увидела бы свет.

Благодарю также студентов, аспирантов, коллег, потрудившихся в новом благодарном научном направлении – истории русского миссионерства.

Введение. Миссиология. Основные принципы миссионерского служения. Периодизация

§ 1. Миссиология. Основные принципы миссионерского служения

«Миссия» (от лат. missio – посылка, поручение) по-гречески звучит как священноапостольство. Церковь Христова именуется апостольской, и миссия является одной из основных форм ее служения, когда живой, благодатный организм Церкви соприкасается с непросвещенным миром.

Божественная литургия начинается возглашением: «Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа…» Мы живем в Царстве Божием – в Церкви. Господь говорит Своим ученикам: «Мир оставляю вам, мир Мой даю вам» (Ин. 14. 27). Этот благодатный Божий мир, которым и в котором живет Церковь, соприкасается с миром непросвещенным, не воспринявшим спасающую благодать Божию. «Свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Ин. 1. 5) – свет Христовой Святой Соборной и Апостольской Церкви светит во тьме, в мире сем. И та область, где соприкасаются свет и непросвещенный мир, и есть поле деятельности миссии.

Богословие миссии призвано приоткрыть тайну священноапостольства, тайну распространения благодатного света. Для этого нужно дать представление о мире, спасаемом и просвещаемом благодатью Божией. Нужно описать человека и то, каким образом он благодатью Божией становится членом Церкви, живет, строит свою жизнь в отношении к Богу, к другим людям и к миру. Необходимо изъяснить, как может человек в меру образа и подобия Божия быть сотрудником Богу в Его благодатном просвещении другого человека. Требуется приоткрыть тайны границ Церкви, соотношения Церкви и мира. И тогда на основании православной антропологии, экклезиологии и сотериологии приоткрывается тайна священноапостольства, возникает миссиология, богословие миссии.

Миссионерство начинается с того образа, который дал нам Христос, – образа проповеди, образа всех трех лет Своего служения. Этому образу уподоблялись апостолы, несшие благую весть о Царстве Божием. Господь готовил апостолов на служение, посылая их на проповедь по двое и даруя им благодатную силу благовествования и исцеления (Лк. 10. 1–9). В Евангелии Иисусом Христом даны совершенные образы и доброго самарянина (Лк. 25–37), и доброго пастыря, полагающего душу свою за овцы свои (Ин. 10. 1—16). Земное служение Господа за канчивалось Его словами, обращенными к апостолам, к Церкви, к нам: «Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа… и се, Я с вами во все дни до скончания века» (Мф. 28. 19).

Полнота благодатной жизни Церкви начинается Пятидесятницей (Деян. 2), и здесь же, в Сионской горнице, явлено миссионерское служение Церкви, когда простыми словами апостола Петра благодать Духа Святого раскрывает сердца слушающих и присоединяет их к Церкви.

В этот же период сложились основные принципы миссионерства.

• Проповедь благой евангельской вести должна быть доходчива, понятна; тайны Царства Божия должны доноситься образами, понятными слушающим.

• Проповедник– только сотрудник Богу в деле просвещения, спасения непросвещенного человека. Проповедник лишь помогает слушающему открыть сердце для принятия благодати Духа Святого.

• Проповедь должна вестись на родном языке, как это было во время Пятидесятницы, когда каждый слышал слова апостола Петра, звучавшие на его родном языке.

• Миссионерство – это, в конце концов, всегда экзорцизм, изгнание бесов. Свет оттесняет тьму, борется с князем тьмы – диаволом – и изгоняет его из души человека. Вспомним слова Ф. М. Достоевского из романа «Братья Карамазовы»: «В мире диавол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей». Эта борьба «не против крови и плоти» (Еф. 6. 12), и апостол по образу своего Учителя готов отдать жизнь свою за паству свою. Жизнь каждого апостола и миссионера дает нам многочисленные примеры такой духовной борьбы и победы Христовой. Вспомним только слова преподобного старца Силуана Афонского: «Молиться за мир – кровь проливать».

• «Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего небесного» (Мф. 5. 16), т. е. основа миссионерского служения строится на примере личной благочестивой жизни каждого христианина и исполнении им своего долга. Особенно это касается апостолата мирян.

Уместно привести один пример. В 1910 г. на миссионерском епархиальном съезде в Ташкенте встретились известный мулла и протестантский пастор. Пастор прочитал мулле Нагорную проповедь и спрашивает: «Хорошо?» «Очень хорошо», – ответил мулла. «А почему же вы не обращаетесь к Христу?» «Мы не обращаемся к Христу потому, что вы не живете по Его заповедям», – ответил мулла.

• Делу священноапостольства служат благотворительные и иные формы социального служения, а также труды в образовательной и культурной сферах. Святитель Николай Японский выразил это такими словами: «Вначале завоевать любовь и уважение, а затем нести людям Слово Божие». Огромный опыт подобного служения накоплен католиками и протестантами. Апостол Павел о том же говорит: «Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых» (1 Кор. 9. 22). Этот завет первоверховного апостола ярко сумел воплотить свт. Иннокентий (Вениаминов). По зову Божиему он с семьей проехал тысячи километров и поселился в землянке на острове Уналашка вблизи Аляски среди алеутов. Он учил алеутов плотницкому делу, искусству каменщика, столяра, огородника, кузнеца, часовщика, затем составил азбуку, перевел Священное Писание, богослужение на алеутский язык и учил по составленным им книгам и детей и взрослых. Ему приходилось объезжать свою паству (проживавшую примерно на 20 из Алеутских островов) часто по океану в одиночку на байдарке, обтянутой кожей, он защищал алеутов от произвола чиновников и купцов, учил вести добычу морских котиков так, чтобы их поголовье не сократилось, помогал своим духовным чадам справляться с болезнями и т. д.

Неудивительно, что эти простые люди с детской доверчивостью и любовью ответили на подвиг его любви, и через десять лет после начала миссии в этих местах не осталось ни одного человека, не принявшего православие.

• Принцип, хорошо известный каждому миссионеру: с крещением духовный путь, путь просвещения только начинается. Именно так формулировали его и свт. Иннокентий (Вениаминов), и свт. Николай Японский, и архим. Макарий (Глухарев), и многие другие. Крещением ставится онтологически новый камень в основание, на котором предстоит строить храм Духа Святого.

• Последнее условие успеха проповеди: ненасильственное распространение христианства, поскольку насилие отнимает свободу и гасит любовь. В православии, особенно российском, насильственного принуждения к принятию христианства почти никогда не было. Была предпочтительность в выборе слуг и хозяев, партнеров по торговле или ведению дел, могли происходить враждебные или военные действия, спровоцированные различными мотивами, в том числе и религиозными, но крестовых военных походов против каких-либо народов с целью массового обращения в православие не было никогда. И если св. Стефан Пермский после нескольких лет жизни в среде зырян один или с ближайшими учениками отправился «сокрушать идолы и кумиры», рубить священную березу, то пошел он к вооруженным язычникам безоружный. То же самое происходило в Поволжье с татарами и башкирами в Сибири, и даже тяжелые войны на Кавказе не привели к насильственному крещению местных народов. Были поощрения крестившимся, особенно местной знати, было освобождение от налогов и пошлин, но без насилия. Политика ненасилия обнаруживает себя во всей истории Русской Церкви и русского государства и прослеживается по инструкциям, постановлениям, посланиям, как государственным, так и церковным, на различных уровнях церковной и государственной власти. Пожалуй, единственным явным исключением, подтверждающим общее правило, является инструкция императора Петра I тобольскому митрополиту с рекомендацией, не стесняясь насильственных мер, крестить народы Сибири[1]. Однако после Петра I правительством снова составлялись инструкции о недопустимости принуждения к крещению. Характерно, что, например, в католической миссии при монастыре в Калифорнии, по воспоминаниям путешественников, в первой половине XIX в. индейцев содержали как рабочий скот и на ночь запирали в бараках [41. C. 278]. Там же велись дискуссии на тему о том, от кого произошли индейцы – от Адама или от диавола.