Девять миль - Гарри Кемельман

Гарри Кемельман

Девять миль

The nine mile walk is no joke, especially in the rain

Выступая на обеде, устроенном Клубом государственных служащих, я умудрился опозориться, и Ник Уэлт воспользовался случаем пожурить меня во время завтрака в "Голубой луне", где мы иногда встречались. Моя роковая ошибка заключалась в том, что вместо заготовленной речи, я принялся критиковать заявление, сделанное в печати моим предшественником на посту окружного прокурора. Опираясь на это заявление, я сделал множество выводов о его авторе и тем самым дал повод к опровержению, которое он тут же и сделал, выставив меня в очень невыгодном свете. В политических играх я был новичок: с тех пор как я ушел с юридического факультета и был выставлен кандидатом от нашей партии на должность окружного прокурора, прошло всего несколько месяцев. Неопытность я и привел в свое оправдание, но Николас Уэлт, не в силах оставить свой менторский тон (он был профессором английского языка и литературы), сказал, словно отказывая студенту в отсрочке сдачи сочинения: "Это не уважительная причина".

Хотя он был всего двумя или тремя годами старше меня, и нам обоим было далеко за сорок, он всегда обращался со мной, как с неуспевающим учеником. И может потому, что он выглядел намного старше — седой, с морщинистым, гномьим лицом — я терпел.

— Но все мои выводы были логически безупречны, — настаивал я.

— Дорогой мой, — промурлыкал он. — Хотя без выводов и умозаключений человеческое общение представляется невозможным, большинство из них обычно неверны. И особенно высок процент ошибок в тех случаях, когда требуется установить не столько то, что говорящий хотел сообщить, сколько то, что он хотел скрыть.

Я взял счет и выбрался из-за стола.

— Ты имеешь в виду снятие показаний со свидетелей в суде? Но там всегда присутствует защитник противоположной стороны, который не замедлит указать на нелогичность вывода.

— Да при чем здесь логика? — ядовито осведомился он. — Вывод может быть и логичным и ложным одновременно.

Он прошел за мной к кассе. Я оплатил свой чек и стал дожидаться, пока он рылся в своем старомодном бумажнике в поисках мелочи и, выложив ее перед кассиром, убедился, что ее недостаточно. Вздохнув, он смахнул монеты обратно в бумажник, достал из другого отделения купюру и подал ее кассиру.

— Сочини мне предложение из десяти-двенадцати слов, — сказал он, — и я построю тебе логическую цепь умозаключений, о которых ты и не думал, когда его сочинял.

К кассе подошли еще люди, стало тесно, и я решил подождать Ника снаружи. Помнится, меня несколько испугало, что, не заметив моего отсутствия, он продолжит разглагольствовать, обращаясь к пустоте.

Когда он наконец вышел следом за мной на улицу, я сказал:

— Это тебе не шутка: отшагать девять миль, да еще под дождем.

— Да уж, пожалуй, — согласился он рассеянно. Затем он резко остановился и поглядел на меня. — Что за чушь ты городишь?

— Предложение из одиннадцати слов, — ответил я и повторил фразу, загибая пальцы.

— Ну и что?

— Ты заказал предложение из десяти-двенадцати слов…

— Ах, да! — Он подозрительно посмотрел на меня. — Откуда ты его взял?

— Просто в голову пришло. Давай, строй свою цепь выводов.

— Ты это серьезно? — спросил он, озадаченно моргая своими маленькими голубыми глазками. — Ты в самом деле этого хочешь?

Это было вполне в его духе: бросить вызов и удивляться, видя, что я его принял.

— Или доказывай, или заткнись со своими теориями, — рассердился я.

— Хорошо, — мягко сказал он. — И не надо так сразу обижаться. Рискну. Хм-м, давай посмотрим, как там было: "Это тебе не шутка: отшагать девять миль, да еще под дождем". Небогато.

— Здесь больше десяти слов, — возразил я.

— Отлично, — проговорил он отсутствующим тоном, сосредотачиваясь на поставленной задаче. — Вывод первый: говорящий в плохом настроении.

— Принимается, — откликнулся я. — Правда, это вряд ли можно назвать выводом. Это прямо подразумевается.

Он нетерпеливо кивнул.

— Следующий вывод: дождь был несильный, иначе он бы сказал: "Это тебе не шутка: отшагать под дождем девять миль". Он же только в конце добавил про дождь.

— Согласен. Хотя и это довольно очевидно.

— Начальные выводы всегда очевидны, — колко возразил он.

Я не стал спорить. Казалось, он всерьез увлекся, и я не хотел ему мешать.

— Следующий вывод: говорящий не спортсмен и вообще не любит гулять.

— Обьясни, пожалуйста, — попросил я.

— Это опять те же слова "да еще", — начал он. — Говорящий указывает, что не шутка не просто отшагать девять миль под дождем, а именно отшагать эти девять миль — не шутка. Не сказать, однако, чтобы девять миль были таким уж громадным расстоянием: играя в гольф, за восемнадцать лунок легко проходишь половину этой дистанции. А гольф — игра пожилых людей, — добавил он лукаво, намекая на МОЕ увлечение гольфом.

— Ну хорошо, это годится в обычной ситуации, — сказал я. — Но ведь обстоятельства бывают разные. Говорящий мог быть солдатом на марше в джунглях, и в этом случае девять миль — долгий путь, дождь там, или не дождь.

— Разумеется, — саркастически отозвался Ник. — Он может быть и одноногим. Или даже аспирантом, пишущим диссертацию на тему юмора и начинающим с перечисления несмешных анекдотов. Знаешь, мне придется предположить кое-что заранее.

— Что ты имеешь в виду? — подозрительно спросил я.

— Не забывай, я беру предложение in vacuo, то есть в том виде, как оно есть. Я не знаю ни того, кто это сказал, ни ситуации, в которой это было сказано. Высказывание не может существовать само по себе, оно всегда опирается на определенные обстоятельства.

— Понятно. Что же ты хочешь предположить заранее?

— Хотя бы то, что говорящий имел в виду прогулку, которую он совершил на самом деле, и что это не было сделано на спор и не являлось, скажем, спортивным соревнованием.

— Звучит разумно, — согласился я.

— Я так же хочу принять за факт, что это произошло здесь.

— Ты хочешь сказать — здесь, в Файфилде?

— Не обязательно. Я имею в виду, в нашем округе.

— А-а, понятно.

— Ну а если ты не возражаешь против всего этого, ты должен согласиться, что говорящий не спортсмен и гулять не любит.

— Ну хорошо, продолжай.

— В таком случае моим следующим выводом будет, что он шел или поздно ночью, или рано утром, скажем, между полуночью и пятью часами утра.

— А это на чем основано? — осведомился я.

— На расстоянии — девять миль. Мы находимся в прилично населенной местности. Какую дорогу ни возьми, ты отыщещь населенный пункт ближе, чем в девяти милях от соседних. Хадли в пяти милях, Хадли-фолс — в семи с половиной, Гортон — в одиннадцати, но Ист-Гортон лежит ближе, всего в восьми милях отсюда. До Гортона ходит поезд, а до остальных городков — автобусы. Здешние шоссе тоже далеко не пустынны. Так что днем ему бы не пришлось идти девять миль под дождем, но ночью автобусы и местные поезда не ходят, и далеко не всякий посадит на шоссе в машину незнакомого человека.

— А может, он не хотел быть замеченным, — возразил я.

Ник с сожалением посмотрел на меня. — Ты думаешь, тащиться по шоссе означает привлекать внимания меньше, чем спокойно ехать в общественном транспорте, где каждый уткнулся в свою газету?

— Хорошо, я не настаиваю, — сказал я с раздражением.

— Тогда пойдем дальше: он шел скорее в город, чем из города.

Я кивнул.

— Похоже на правду. Если бы он был в городе, он бы нашел способ доехать. Ты это имеешь в виду?

— Частично, — согласился Ник. — но этот вывод базируется также на расстоянии. Не забывай, что сказано было "девять миль", а девять — точное число.

— Боюсь, я не вполне понимаю.

На лице Ника опять появилось учительское выражение.

— Предположим, ты говоришь: "Я прошел десять миль" или "проехал сто миль". Я могу считать, что ты прошел где-то от восьми до двенадцати миль, или что ты проехал от девяноста до ста десяти миль. Другими словами, десять и сто — круглые числа. Может ты прошел точно десять миль, а может около десяти. Но когда ты говоришь, что отшагал девять миль, я имею полное право считать, что ты имеешь в виду точное расстояние. Далее, мы гораздо чаще знаем расстояние откуда-то до города, чем от города докуда-то. Спроси горожанина, далеко ли живет мистер Браун, и, если он знает, он скажет: "Мили три-четыре". Но спроси фермера Брауна, как далеко от города он живет, и он ответит: "Три и шесть десятых мили — сколько раз на одометре замечал!"

— Это слишком натянуто, Ник, — сказал я.

— Но в совокупности с твоим собственным заявлением, что из города он бы нашел способ доехать…