Забытый - Питер Миллер

Питер Шуйлер-Миллер

Забытый

В шахте стояла густая тьма. В тяжелом скафандре было душно и жарко. Теперь шахта уже очищена от радиоактивной породы, а остатки ее вряд ли могут нанести какой-нибудь вред. Однако осторожность никогда не помешает. Первые исследователи не знали о радиоактивности породы и расплатились за это собственной жизнью. Крамер содрогнулся, вспомнив об этом.

Он повернулся и пошел вдоль длинного изгибающегося прохода обратно к выходу. Снаружи воздух пустыни был чист и почти прозрачен, так что пламя факела было едва различимо.

Да, три долгих марсианских года тому назад, когда Крамер, Грэхем и Гронфилд только начали свое путешествие, их связывали узы более крепкие, чем жажда наживы. И вот тогда Крамер набрел на главную жилу. И они выгребли всю драгоценную породу, полностью опустошив шахту. Да, теперь они стали богачами!

Но тут их дружбе пришел конец. Казалось, Гронфилд и Грэхем вообще перестали доверять друг другу. Если один из них шел куда-нибудь, второй крался за ним по пятам, выслеживая товарища, как хищник. А как они делили эту породу, скрупулезно выверяя вес с точностью до грамма! Крамеру все это казалось детской забавой. Какое значение имели несколько граммов при таком колоссальном богатстве? Ведь каждый из них обладал миллионами! А потом ведь они живут бок о бок уже не первый год и столько лишений претерпели вместе! Разве такое можно сбросить со счетов!

Крамер остановился у горла шахты, чтобы снять скафандр. Еще несколько минут — и они с грохотом полетят через пустыню. Сначала в Ланаку, затем через Канал — и домой. Земля покажется им раем после шести лет жизни в этом бесплодном аду.

Внизу, у подножия скалы, стояла их хижина, а там, дальше, скрытый вершиной скалы, его ожидает ракетный корабль. Грэхем и старина Гронфилд, наверное, с нетерпением ждут его, Крамера. Потом будет рывок вверх, и все лишения этих долгих шести лет забудутся. Хотя нет, вряд ли, никакой человек не сможет забыть, что он побывал здесь.

С удвоенной энергией зашагал Крамер по осколкам красных камней, усыпавших склоны скалы. Скорей! Скорей на вершину скалы — и вниз. Туда, где его ждут. Сильным рывком он подтянулся, ухватившись за острый, как лезвие ножа, край разрушенной породы, и взобрался наконец на вершину.

Крамер закрыл глаза. Затем взглянул вверх на черное небо, взгляд его скользнул вниз по красной пустоте, еще ниже, еще… Он видит изрезанные расселинами скалы, взгляд его устремляется туда, где должен быть серебристый корабль. Но что это? Ракеты там не было!

Его «забыли»! Хотя в пустыне это обычное дело. Когда находят богатую жилу, лишний напарник ни к чему, его можно как бы «забыть».

И когда пустыня покончит с ним, никто ничего не сможет доказать. А на Земле нет ни одной близкой души, которую обеспокоило бы его исчезновение. Все, что осталось Крамеру, — это пустая и холодная хижина, где нет ни запасов топлива, ни продуктов, лишь призрак исчезнувшего богатства да слабая надежда выжить. И больше ничего…

Ослепленные зловещими миллионами, которые лежали в этой красной скале, они не вспоминали тогда о еде и питье. Правда, потом они нашли воду и пищу там, за горизонтом. Какие-то стелющиеся бурые лозы безымянного растения с мясистыми стручками заменяли им еду. Это длилось три долгих марсианских года.

И Крамер двинулся туда опять. Через красную пустыню, за горизонт.

…Он лежал ничком, погрузив покрытое волдырями лицо в красный песок. Десять солнц медленно поднимались и плыли к зениту, а потом скатывались вниз. Десять страшных ночей заморозили кровь в его жилах, а десять знойных дней с их палящим солнцем довели его кровь до кипения. Мучительная жажда сморщила его кожу, высушила его тело. Все эти дни смешались, все исчезло в красном кошмаре боли, жары, жажды, безумных видений и страшных воспоминаний. Один Бог знает, сколько времени длился этот ад!..

Мозг Крамера работал ясно, и сознание четко воспринимало все окружающее, хотя жажда горела в его теле дьявольским пламенем, и жар от этого костра проникал через рот и ноздри в горло и добирался до мозга. На сетчатке его глаз сохранилось одно изображение, оно стояло неподвижно: красные скалы и пещеры. Да, именно сюда он прилетел с Гронфилдом и Грэхемом. Там были жизнь, вода, а здесь, в пустыне, его ждала смерть. Потом очертания пещер исчезали, вместо них возникали скалы, они купались в красном мареве, причудливо извиваясь и растворяясь в красном вихре. Пустыня, скалы, мрачные пещеры и черное небо слились в одно красное безумие, которое заполнило мозг Крамера.

Наконец милосердная темнота поглотила этот красный кошмар. А в темноте появились видения. Теперь ему слышались какие-то шаги, свистящее шарканье по песку, легкое постукивание по камням, приглушенный шепот и чье-то легкое дыхание. А затем начались галлюцинации — прикосновения. Чьи-то маленькие нежные руки успокоили боль. Настала прохлада, наступил покой…

Когда Крамер очнулся, он ощутил на себе настороженные взгляды. На него смотрело множество глаз. Большие, круглые, фосфоресцирующие в темноте зеленым светом глаза. У этих глаз были узкие зрачки — пульсирующие черные полоски на желтовато-зеленом фоне.

Муки жажды прошли, воздух стал влажным. Крамер слышал звук падающих капель, который музыкой отдавался в его ушах. Он забывался сном и снова приходил в себя, и прохладные капли лились ему в рот. А потом его накормили чем-то мягким и безвкусным.

…Существа, которые окружали Крамера, были похожи на кроликов. «Они напоминают кроликов», — это было первое, что он подумал.

Небольшие, немного приплюснутые головы с огромными круглыми ушами, красно-коричневые туловища, покрытые шерстью. Их задние лапы, видимо, очень удобные для быстрого передвижения, походили на лапы земных кроликов и белок, однако их ступни напоминали обезьяньи. Зато передние лапы были прямо как человеческие руки, с небольшими волосатыми кистями и плоскими коготками.

Да, руки этих существ напоминали человеческие, а вот лица у них были, как у сказочных эльфов: и эти огромные сверкающие глаза навыкате, и приплюснутые, как у кроликов, носы. На этом лице резко выделялся круглый рот с белыми квадратными зубами. Казалось, что на мордочках этих существ застыло выражение какого-то капризного изумления. Светлые кустики шерсти над большими круглыми глазами делали их еще более похожими на смешных лесных человечков.

Крамер никогда не мог забыть это свое первое впечатление при виде десятков маленьких, покрытых шерстью существ, которые прыгали вокруг него, взволнованно размахивая маленькими руками. Эти существа вернули его к жизни, именно им он обязан своим спасением.