Политэкономия войны. Заговор Европы - В. Галин

ЗАГОВОР ЕВРОПЫ

Москва, АЛГ0РИТМ, 2007

УДК 338 ББК 66 Г 15

Галин В.В.

Г 15 Политэкономия войны. Заговор Европы. - М.: Алгоритм, 2007.-432 с.

ISBN 978-5-9265-0324-8

Первую часть этой книги не стоило бы и писать, все о чем в ней говорится есть в любом мало-мальски добросовестном учебнике истории. Однако непрерывные попытки переписать историю требуют адекватного ответа. Первая часть, являющаяся одновременно и введением в книгу, посвящена теме о которой историки и учебники уже молчат. Но это главная тема, все остальные по отношению к России представляют вторичный интерес.

Автор известен по своим сериям «Запретная политэкономия»/«Тенденции»: «Революция по-русски», «Красное и белое». Настоящее издание — своеобразное продолжение серии, посвященной политэкономической истории России и мира XX века.

УДК 338 ББК 66

© Галии В.В., 2007 © ООО «Алгоритм-Книга», 2007

ISBN 978-5-9265-0324-8

Народ проклятый, чужеземный, далекий от Бога, отродье, сердце и ум которого не верит в Господа, напал на земли тех христиан, опустошив их мечами, грабежом и огнем, а жителей отвел к себе в плен или умертвил... церкви же Божии или срыл до основания, или обратил на свое богослужение... Кому же может предстоять труд отомстить за то и исхитить из их рук награбленное, как не вам... Вас побуждают и призывают к подвигам предков величие и слава короля Карла Великого... В особенности же к вам должна взывать Святая гробница Спасителя и Господа нашего, которою владеют нынче нечестные народы... Земля, которую вы населяете, сдавлена отовсюду морем и горными хребтами, и вследствие того она сделалась тесною при вашей многочисленности: богатствами она необильна и едва дает хлеб своим обрабатывателям. Отсюда происходит то, что вы друг друга кусаете и пожираете, ведете войны и наносите смертельные раны. Теперь же может прекратиться ваша ненависть, смолкнет вражда, стихнут войны и задремлет междоусобие. Предпримите путь ко Гробу святому; исторгните ту землю у нечестного народа и подчините ее себе. Земля та... «течет медом и млеком». Иерусалим — плодоноснейший перл земли, второй рай утех...

Обращение папы Урбана II к франкам, 26 ноября 1095 г., Клермонтский собор1

изгои

Вздох облегчения, вызванный окончанием Первой мировой войны, прокатился по всем странам мира. Победители призывали к строительству нового демократического мира, во имя всеобщего блага и процветания. И только двум странам дорога в этот новый мир была закрыта, странам, понесшим в войне наибольшие потери — Германии и России. Они фактически оказались отверженными. Перед «мировым сообществом» Германия несла ответственность за развязывание мировой войны, Советская Россия — за большевистскую революцию.

У изгоев еще не зарубцевались взаимные обиды и раны. Еще тлел в сердцах Брестский мир и коммунистическая революция в Германии... но жизнь берет свое, а общая беда сближает. Оставались сильны и традиции, так в 1913 г. 47% всего русского импорта и почти 30% экспорта давала Германия2. И уже к концу 1921 г. из 950 паровозов, закупленных советским правительством за границей, 200 поставила Швеция, а 750 — Германия. В мае 1921 г. было создано первое Русско-Германское общество — «Дерутра». В январе 1922 г. немецкий банк «Эльберфельд» предложил России заем в 200 млн. золотых марок для закупки в Германии машин и локомотивов. В том же январе Ленин предложил «Дойче банк»

нефтяные концессии в Грозном и Баку3. В марте фирме Круппа были переданы в концессию 50 тысяч десятин в Донской губернии сроком на 24 года «для ведения рационального сельского хозяйства»1.

Ленин еще не оставлял надежд на прорыв международной изоляции, особенно он рассчитывал на конференцию в Генуе. Она должна была стать первой официальной встречей Советской России с «мировым сообществом». К этому времени (к 1922 г.) лидер большевиков уже сформулировал свою концепцию мирного сосуществования государств с разным политическим строем: «Оставаясь на точке зрения принципов коммунизма, Российская делегация признает, что в нынешнюю историческую эпоху, делающую возможным параллельное существование старого и нарождающегося нового социального строя, экономическое сотрудничество между государствами, представляющими эти две системы собственности, является повелительно необходимым для всеобщего экономического восстановления»4. Но Запад и в первую очередь Лондон и Париж не откликнулись на призыв Москвы. Генуя для России грозила стать тем же, чем стал Версаль для Германии. Позиция «мирового сообщества» не вызывала сомнений.

И, не дожидаясь окончания конференции, Советская Россия и Германия заключили в Рапалло тайный договор. Подписание договора, по словам О. Ференбаха, «в глазах представителей Запада выглядело, как создание союза изгоев»5. «Слово «Рапалло» потрясло на второй день пасхи 1922 года Европу, словно удар молнии»... — отмечал С. Хаффнер, этот договор был «событием века, подземным толчком, изменив-

шим весь международный политический ландшафт»6. По Рапалльскому договору обе страны, отказывались от всех претензий военного времени и предоставляли друг другу режим наибольшего благоприятствования в торгово-экономических отношениях2. С германской стороны рапалльский договор подписал министр иностранных дел В. Ратенау3.

В основании политики Рапалло, по мнению Г. фон Дирксена4 лежали чувства, распространенные как в Германии, так и в России и сводившиеся к тому, что «обе страны постигла одна судьба: и та и другая потерпели поражение в войне, и союзные державы обращались с ними как с отверженными...». Одновременно Г. фон Дирксен отмечал, что Германия вместе с тем была весьма прохладна к русским делам; к восточноевропейским народам у Германии не было ни симпатии ни взаимопонимания, Запад был намного более понятным по языку и по традициям, и по образу мышления7.

Тем не менее, хоть и не слишком интенсивно, но сотрудничество все же развивалось. Примером может являться авиационная промышленность8. Большевики едва укрепившись у власти стали искать возможность создания отечественной авиации. На эти цели Ленин выделил 35 млн. золотых рублей. Советские закупочные агенты не смогли договориться с Францией, Великобританией и США. Оставалась Германия, через и 6 месяцев после подписания Рапалльского договора 400 немецких инженеров и техников прибыли в Фили (под Москвой) для постройки авиационного завода по проекту Г. Юнкерса. На этом заводе было построено 300 самолетов5. Конкуренция заставила зашевелиться даже врагов СССР. В 1922-1923 гг. Париж продал Советскому Союзу около 60 самолетов. Французское военное министерство сообщало своему МИДу, что положительно относится к таким поставкам, так как необходимо «противостоять влиянию германской авиапромышленности в этой стране»9. Всего после Рапалльского договора в Россию прибыло более 2000 немецких инженеров и техников.

Во время рурского кризиса 1923 г. Москва демонстративно поддержала Берлин, в официальной ноте говорилось: «Российское правительство, выражая глубокое сочувствие русских трудящихся масс германскому народу, с неослабным вниманием следит за ходом событий, полное веры в духовную мощь германского народа, которая даст ему возможность преодолеть препятствия, поставленные преступной волей французского и бельгийского правительств на пути его исторического развития»10. В том же году было основано русско-германское общество «Культура и техника». По сути, это был русско-германский филиал Союза германских инженеров. Почетным председателем общества стал А. Эйнштейн11.

Вопреки надеждам «мирового сообщества», Германия и Россия постепенно возрождались, порождая былые страхи

среди победителей. Мало того, даже потенциальная возможность дальнейшего сближения двух стран, одной — наиболее развитой в Европе экономически и промышленно, другой — обладавшей практически неограниченными ресурсами, пускай и с разными идеологиями вызывал в Лондоне и Париже уже не страх — ужас. Именно он звучит в словах С. Хаффнера, утверждающего, что Рапалльский договор и тот уже, «нарушал европейское равновесие, поскольку Германия и Советская Россия по совокупной мощи превосходили западные державы»12.

В 1925 г. посол Франции в СССР Ж. Эрбет убеждал свой МИД, что Франция, находится под угрозой «смертельной опасности для своей целостности и независимости. Наше спасение лишь в том, чтобы установить и поддерживать с возрождающейся сейчас Россией такие отношения, которые исключили бы русско-германское сотрудничество против Франции и против друзей Франции»13. По словам Ж. Эрбета: «Восстановление и поддержание хороших дипломатических отношений между Парижем и Москвой является все более настоятельной необходимостью для мира в Европе, по мере того, как Германия восстанавливает свои силы... Русские сегодня хотели бы знать, что Франция не будет участвовать и, главным образом, не будет подталкивать к созданию какого-либо международного союза, стремящегося их блокировать...»14.