Амирандареджаниани - Мосэ Хонели

МОСЭ ХОНЕЛИ

АМИРАНДАРЕДЖАНИАНИ

(Главы из романа)

Глава первая

Был в Индии царь Абесалом, премудрый и великий, и никакие заботы не обременяли его. Имел он сто ловчих барсов и пятьсот белых ястребов для охоты, а в подчинении своем – три тысячи вельмож. И был заведен им такой порядок: в первые три дня недели призывал он к себе по тысяче вельмож и одарял каждого по достоинствам, в полную меру, и сам пребывал в спокойствии и величии, в радости и веселии. На четвертый, пятый и шестой день царь развлекался охотой, в воскресенье садился решать дела своего царства, творить суд и вершить судьбы крепостей, городов и всей страны.

Однажды царь велел вельможам выехать на охоту. И поехали они с царем охотиться в прекрасной местности, где много дичи и зверья. Довольный вернулся царь во дворец, устроил пир большой и благодарил загонщиков за то, что доставили ему удовольствие в хорошем угодье поохотиться. Но тут же воскликнул царь Абесалом: "Жизнью моей заклинаю, идите и найдите мне дичь поблизости".

Отправились загонщики исполнить веление царя и столько дичи нашли, что не было ей счета. Увидели они также серну, у которой рога были золотые, глаза и копытца – черные, брюшко – белое, а спинка – красная, и поспешили во дворец. И вот рассказывает главный загонщик царю о творении необыкновенном. Несказанно обрадовался царь и молвил, обращаясь к вельможам: "Изумительную серну увидел этот человек, и мы обязательно должны посмотреть на нее, раз серна такая чудесная, то поймайте ее живой и невредимой".

Пир был прерван. Снарядились царь и его вельможи на охоту и взяли с собой того загонщика, что видел серну, Приехали они на поле, где спокойно паслась та серна, и велел царь: "Окружите ее скорей на конях, да только осторожно, чтобы не причинить ей вреда".

Припустили охотники коней, а серна метнулась от них прочь. Гнались всадники за ней на расстоянии одного дня пути и выбились из сил. Только царь и его трое вельмож продолжали погоню, и до вечера прошли путь семи дней. Не могли настичь серну неутомимую, но отстать от нее не хотели.

Когда попали они в скалистое ущелье, серна взметнулась со скалы и исчезла. Глядя вниз, удивлялись царь и его спутники, куда скрылась серна и что это за места такие – вдали ни города, ни деревни. Край был чужой, и охотники не знали, куда им дальше ехать. Оглянувшись, царь увидел в стороне одиноко стоящий каменный дом.

Он удивился и сказал: "Что это за дом в такой пустынной местности?" Переступив порог, путники остановились перед изображенными на стене тремя витязями женщиной редкой красоты. Поражал своим ростом и мужественным видом один из витязей в доспехах и с мечом в руках. И было там написано: "Я – Амиран, сын Дареджан, и вассал мой Саварсимисдзе, Бадри Иаманисдзе и вассал его Индо-Чабуки, Носар из Нисры и вассал его Али Дилам; истребив каджей и вызволив царевну морей, прибыли мы в эти места, и тогда вся Аравия выступила против нас, но мы сумели достойно показать себя в ратном деле".

Оглянулись – и на другой стене еще три витязя. Выйдя из покинутого дома, охотники заметили, что земля усеяна костьми людей и коней и обломками доспехов, подобных которым никто не видал.

Удивились царь и его вельможи и сказали: "Кто эти витязи, и в какие времена они жили? По всему видно, один из них над всеми остальными господином был…" Так рассуждали они, но ничего не могли узнать.

Долго искали путники дорогу и наконец вернулись к себе во дворец. Собрались тогда вельможи и заметили, что печален царь и чем-то сильно озабочен. А пребывал он в горе от того, что не знал ничего о случившемся с витязями. И больше не выезжал царь на охоту и не устраивал пиров.

Молва о том прошла по всей стране. Один другому передавал, что царь Абесалом видел дом какой-то и чем-то весьма опечален. При этом называли разные причины.

Тогда явился к царю старший везирь и смиренно молвил: "Живи, о царь, вечно! Знаю, что решаюсь на большую дерзость, но нет страха у меня! Даже если ты, о владыка владык, разгневаешься и велишь обезглавить меня, то и тем премного обрадуешь, ибо, умерев, я не буду больше зреть тебя таким печальным и грустным".

Велел ему царь: "Доложи, Джазир, мой старший везирь, чего ты хочешь?.. Ничего неуместного, я знаю, ты не скажешь". И тогда произнес старший везирь: "О царь царей, живи вечно! С того дня, когда ты велел изловить серну с золотыми рогами, мы видим тебя опечаленным и ты больше не выезжаешь на охоту и не задаешь пиров.

Вот почему скорби предался весь наш народ".

И ответил ему царь: "Я знаю, мой верный везирь, как скорбят мои подданные оттого, что печалюсь я по ничтожному поводу, но не могу совладать с горем моим". И поведал царь старшему везирю, как в погоне за серной чудесной очутился он в местах пустынных и увидел дом, покинутый людьми, а на стенах в том доме изображены шесть, витязей и женщина с ликом прекрасным, а один из витязей был по виду – повелитель. И так заключил царь Абесалом свой подробный рассказ: "Я хочу знать о них все! " Тогда дерзнул старший везирь Джазир обратиться к царю с такими словами: "Живи, о царь, вечно! Осмелюсь высказать свое недоумение и спросить, стоит ли тебе, о царь царей, так печалиться об этом? Что горестного в том, что, узрев лики каких-то неведомых тебе людей, ты ничего о них не узнал?! О царь, в пучину горя поверг ты свое царство. Так пощади своих подданных, прикажи снова выезжать всем на охоту и задавать пиры. Неужто тебе не под силу будет узнать всю правду о тех людях?" Понравился царю совет Джазира, и снова зазвучал рог на охоте и начались пиры, но вернуть радость сердцу своему царь все-таки не смог.

И снова прошла в народе молва, что царь Абесалом пребывает в безысходном горе.

Однажды вел царь со своими приближенными беседу все о том же чудесном изображении на стене, и не знал никто, что подсказать царю, что посоветовать. Но вот поднялся один из вельмож, по имени Абуласан, сын Абулкасима, и молвил так: "Живи, о царь, вечно! знаю я кое-что о том человеке, о котором ты изволишь печалиться.

Прикажи рассказать тебе все, что известно мне о нем". Обернулся царь к вельможе, произнесшему речь, и подал знак: говори, мол. И начал Абуласан свой рассказ:

"Живи, о царь, вечно! Я был еще юношей, когда отец мой однажды отправил свои товары с купцами в Багдад. Особенно богато снарядил он Абубакара – навьючил пятьсот верблюдов и столько же мулов. Прибыли купцы в Багдад. Пробыв там целый год, возвратились с большими барышами, что очень обрадовало моего отца. Веселый, он встретился с Абубакаром в нашем плодовом саду и повел с ним разговор о Персии.

Отец задавал вопросы, а собеседник отвечал. Я стоял неподалеку и слышал всю беседу. Вот что под конец рассказал Абубакар моему отцу:

"Я поведаю тебе еще одну чудесную историю. Мы уже собирались было в обратный путь, когда подошел к нам незнакомец и предупредил, что люди дурные, зарясь на наши богатства, собираются устроить нам в пути засаду. Готовые к отбытию, но встревоженные предупреждением, мы вынуждены были остаться, переждать в Багдаде целый месяц. И вот однажды подходит к нам другой незнакомец – араб – и говорит:

"Я знаю, вы боитесь разбойников. Обещайте мне достойное вознаграждение, и я проведу вас такой дорогой, на которой никто не причинит вам зла".

Заставив незнакомца поклясться в доброжелательности, мы щедро его вознаградили.

И посоветовал нам тот араб взять с собой побольше еды, а также корма для коней на целый месяц, ибо предстояло ехать степью, где нет ни воды, ни пастбищ. Мы последовали его совету и запаслись всем необходимым.

Пятнадцать дней шел наш караван по бесплодной местности. Потом вышли мы на широкое поле, усеянное, как снегом, белыми костьми сраженных людей и павших коней. Посреди поля возвышался каменный дом. Пораженный необычным зрелищем, я спросил проводника, что произошло здесь и что это за дом? Проводник ответил: "А разве вы не знаете, что дом этот принадлежал изображенному на стене прекрасному витязю, а витязь тот есть Амиран Дареджанисдзе?" Вошли мы в дом и увидели изображение витязя, действительно редкой красоты; был тот витязь в доспехах, с мечом в руках. И прочли мы надпись: "Я – Амиран, сын Дареджан, и вассал мой Саварсимисдзе, Бадри Иаманисдзе и вассал его Индо-Чабуки, Носар из Нисры и вассал его Али Дилам; истребив каджей и вызволив царевну морей, прибыли мы в эти места, и тогда вся Аравия выступила против нас, но мы сумели достойно показать себя в ратном деле".

Еще более пораженный виденным, я спросил: "Кто же эти витязи?" Проводник мне ответил: "Они те, которые всюду творят геройские дела". Тогда я снова задал ему вопрос: "А что они еще сделали?" На это последовал ответ: "Ничего другого не знаю, но следы их деяний можно найти повсюду…" Вот что рассказал моему отцу – Абулкаскму его верный слуга Абубакар".

Все это пересказал царю Абуласан, и тогда обратился к нему царь со словами: "Оттого печалюсь я, что были такие люди, а мы ничего не знаем о них". Еще пуще омрачилось чело царя Абесалома, и не пожелал он более утех, доставляемых охотой и пиршествами.